Очень приятно, Демон! (СИ)

— Глупости? — Акира медленными шагами стал приближаться к решетке и Нанами крепко за нее ухватилась. Он заметил. Улыбнулся. Поравнялся с ней. Стоит протянуть руку сквозь решетку, и коснешься мужественной груди. — Богиня, если врешь, — он приблизил к ней лицо — то делай это убедительно. — совсем близко от нее. Пугающе близко.

— Вру… — повторила Нанами машинально. В горле пересохло, от его близости и она сглотнула. Смотрела на демона, будто завороженная, не отводя глаз. Кажется, он гипнотизировал ее своим голосом и взглядом.

— А разве нет…? — Акира как больной псих упивался властью над ней. Пусть на нем надета хоть сотня проклятых браслетов, но эта глупышка видит в нем бога. И это дурманит густую кровь. — Ты смотришь на меня так… будто хочешь съесть — шептал он. Будоражил ее сердце. Играл с ней. Акира поставил свои руки на решетки, поверх рук Нанами. Совсем невинное прикосновение заставило ее вздрогнуть. Чувство страха и радости смешались вместе. Страх от того, что Нанами боялась никогда больше не почувствовать такого нужного, любимого тепла. Радость от того, что все эти страхи позади и он здесь. Рядом. Смотрит на нее, своим затуманенным ,багровым взглядом и душа летит к небесам от счастья. А тело заныло, требует больше ласки. — Ну…? — продолжал демон искуситель — Разве я не прав? — и он скользнул по ее руке большим пальцем.

Нанами трепетно выдохнула. Его касания были ядовитыми, не иначе. Заставляли забывать о приличиях, о морали. Заставляли желать его каждой клеточкой тела.

— Кирихито… что ты… делаешь — шепнула Нанами, чувствуя, как он касается носом ее щеки. Медленно, трепетно водит по ее коже. И оба снова горят в этом неистовом пламени страсти, что разгорается через железную преграду.

В данный момент, Акира не сильно понимает, что творит. Необходимость почувствовать ее, перечеркивает все дурацкие запреты, возведенные демоническим разумом. Он не собирался устраивать подобное, но как же тяжело не поддаться, желанию, что кипит в жилах раскаленным металлом. Приоткрытые, манящие, девичьи губы застыли в ожидании в каком-то сантиметре. Нанами буквально вжимается в решетку, с призывом коснуться.

Как же это заводит.

Демон улыбнулся, но не спешит, исполнит ее просьбу. Игра еще не окончена, лишь только началась. Как же прекрасно дрожат ее ресницы на полу-прикрытых веках, от нетерпения. Как она трепетно выдыхает, приманивает к себе. Акира едва коснулся ее губ указательным пальцем. Совсем мимолетно. Почти невесомо. Богиня еще больше прижалась к металлическим прутьям. Это пытка, ощущать, как он водит пальцем по припухшим губам. Раскрывает их для себя. Смотрит. А теперь погружает один из пальцев внутрь.

« О черт… черт…» единственная мысль, мекающая на задворках угасающего сознания демона.

Нанами поддалась порыву. Обхватила его палец губами. Акира на секунду замер. Сглотнул от нетерпения овладеть ею, прямо сквозь поганные, металлические прутья. Какими аппетитным казался ее маленький ротик. Не удержавшись демон, погрузил палец чуть глубже, ощутил ее язычок и сам прильнул лбом к решетке. Его дыхание заметно участилось. Но даже теперь Акира сдерживал себя. Касался губ лишь пальцем. Дразнил ее. А еще больше себя.

— Кирихито… — шепчет Нанами, выпустив его палец из ротика. Осмелилась посмотреть на него опьяненными от желания глазами.

— У? — так же тихо спрашивает он, не отрываясь от богини.

— Поцелуй меня …

Никогда в жизни Нанами не думала, что станет об этом просить. Почти умолять.

Никогда.

Но сейчас тепло его губ, способно вдохнуть в нее новую жизнь. Она тает, как лед на раскаленном солнце от его близости, дыхания, прикосновений. Уже ненавидит проклятую решетку что мешает, коснуться его. Приблизиться к манящему, сильному телу. Любимому и такому необходимому.

Одна просьба рушит все сомнения, и Акира покорно подчиняется. Как же он хотел эти бесстыдно просящие губы, которые с таким призывом и недвусмысленностью облизывали его палец. Сейчас мозг разлетается на маленькие песчинки и остается лишь одно, желание — ощущать ее.

В свой поцелуй он вкладывает всю тоску по Нанами. Отдает с ним часть себя. Скользит по ее губам в немом отчаянье. Упивается тем, как вкусно она отвечает. Но этого мало. Сквозь решетку он привлекает богиню за шею, к себе.

Ближе.

Чувствуй меня.

Дыши мной.

Желай...

Хочет, чтоб каждая клетка девичьего тела пропиталась им. Его теплом и нежностью которую способен дарить лишь ей одной. Нанами ощущает, как кожу обжигает металлическим холодом браслетов, где-то под волосами, и в то же время тепло желанных рук. И она хватает ладонями любимое лицо, прижимается губами, так будто сейчас от этого зависит ее жизнь.

Глубокий требовательный поцелуй заставляет сердце демона трепетать внутри. Он сжимает ее волосы в кулак, не дает от себя оторваться. Даже для того, чтоб набрать воздух. Как же он соскучился по ее ласке. По ее маленькому, нежному язычку, с которым сейчас играет. Облизывает, посасывает, прикусывает.

« Что за… » — Акира на секунду оторвался, потому, что внезапно почувствовал соленый привкус во рту.

Вопросительным взглядом смотрит на богиню. Слезы льются градом, по ее щекам. Кажется еще немного и затопит всю темницу.

— Почему ты ревешь, глупая девчонка? — удивленно спрашивает он, и тянется рукой утереть бегущие по щекам капельки.

Нанами схватилась за его руку, поцеловала и прижала к груди, прикрыв глаза. Маленькое сердечко бьется так часто, прямо под его ладонью. Чувствует каждый удар своей собственной плотью.И Акира растерян. Не знает как сейчас поступить. Может убрать руку и отвесить, какую-нибудь дерзкую шуточку?

Нет.

Это лишнее.

Не теперь когда, Нанами отдает ему свое сердце.

— Акира… — всхлипнув произнесла его имя Нанами, и жмет его руку ближе к груди.

— Перестань — шепчет демон. Сквозь решетки, погладил ее каштановые волосы. И зачем он это делает? Еще пожалеет позже, но сейчас так надо — Со мной так нельзя. Ты знаешь.

Знает.

Но контролировать боль, что накопилась за те проклятые минуту, когда он умирал на ее руках, не в силах. Поэтому Нанами не сдержалась. Не смогла скрыть свою слабость. Плачет. Выталкивает из себя весь этот ужас, скопившийся в душе. Жмет сильную руку к сердцу, чтоб чувствовать его прямо там.

Пусть дотронется. Пусть коснется. Пусть оставит свои отпечатки. Отметину.

Пусть заберет его себе.

Демон склонил голову, коснувшись темной челкой ее лба. Он понимает, что с ней. Как было тяжело. Какую ночь ей довелось пережить. Но успокаивать не его работа. Главное что все в прошлом. Он жив. Зачем же тогда, эта дурочка так убивается. Сжимает руку с такой силой, будто если отпустит упадет в пропасть. Молчит и тихо плачет, покусывая губы и сжимая плотнее веки, чтоб Акира не видел ее глаз. В них он прочтет то что вряд ли ему понравится.

« Ты моя жизнь »

Заявить об этом прямо, значит оттолкнуть его. Кирихито слишком упрям и ослеплен своей манией величия и жаждой бесконечной власти. Поэтому Нанами кусает губы. Не смотрит в его багровое море, достаточно и того что сжимает его руку на своем сердце.

— Прекрати я сказал — злится демон. Ее боль начинает наполнять его. От этого становится паршиво. Слабость пробивает на проявление чувств и эмоций. А он не собирается этой слабости уступать.

Нанами вздрогнула от его голоса. Резко дернувшись, он вырвал свою руку и отошел в середину камеры. Сел у холодной стены, прямо под широким решетчатым окном. Свесил закованные руки с поджатых к груди колен.

— Не надоело реветь? Еще что-то можешь делать, кроме этого? — недовольно сказал он. — Блин... Надо же уметь... все так портить… — немного разочарован, что продолжения так и не последовало. А ведь так хотел…

— Кирихито, ты просто бесчувственная скотина. — буркнула Нанами, утирая слезные дорожки.

Возможно ее недовольство гораздо глубже чем у демона. Так хотела чувствовать его душой и сердцем, а этому извращенцу лишь тело подавай. И все равно не может сейчас сердиться на Кирихито. Смотрит на него. Любуется, как божеством сошедшим с небес. Утоляет им свой душевный голод и жажду. Утоляет им, свою боль.