Песнь Шеша (СИ)

Договор подписывался как во сне, мне резко стало хуже, но показывать свои слабости было нельзя. Поэтому я еле дотерпела до конца, выслушав море благодарностей от Мидхира и Артанейна, что мой образ — теперь их связующая ниточка. И что если вдруг со мной что-то случиться, то войны точно не избежать.

Переодевшись с помощью служанок в дорогу в достаточно свободный брючный костюм темно-коричневого цвета, приталенную жилетку на шнуровке, где было много небольших карманов-секретиков, куда перекочевало много нужных в пути вещей, я спустилась во двор. Там меня уже ждал небольшой отряд из десяти эльфийских солдат, несколько магов графа, с которыми мы уже были знакомы, и ещё какая-то девушка самого боевого вида. Увидев меня, Бертольд бросился навстречу, ведя за собой на поводу смирного с вида гнедого жеребца.

— Они проводят нас до границы, сдадут на руки основным силам, а там будем решать, как станем действовать.

— Бертольд, я с лошадьми не очень хорошо уживаюсь, — шепотом призналась я мужчине. Удивленно посмотрев на мое кислое выражение лица, он очень довольный сложившийся ситуацией, расхохотался:

— Потомок первейшего создания в мире боится обычной лошадки? Ну если вы вдруг начнете падать, я буду рядом и подхвачу вас, поедете со мной.

Сидевшая верхом на вороном жеребце девчонка, демонстративно фыркнула и нажала на бока своего животного. Он развернулся к нам задней точкой, резко махнул хвостом, едва при этом не задел меня по лицу и не торопясь пошел прочь.

— Это еще кто?

— Моя помощница, — с какой-то гордостью сообщил граф, смотря вслед молоденькой девчушке. Наклонившись, я шепнула ему на ухо так, чтобы слышал только он:

— Надеюсь, ее помощь будете лицезреть только вы? Я, знаете ли, не приветствую публичности.

Он ухмыльнулся:

— Хотите занять место Мелиссы?

С трудом, но я все же забралась на предложенного коня. Сильно мутило, но надеюсь, в дороге это не приятное чувство быстро пройдет.

— Боюсь, что я не обладаю столь необходимыми навыками.

— Не попробовав, не узнаешь, — обаятельно улыбнулся Бертольд, следом запрыгивая в жалобно скрипнувшее седло.

Медленно тронувшись, мы двинулись через центральные ворота дворца, степенно выезжая в город. До самого Приграничья, от которого в Тьялиррское герцогство рукой подать, ехать в таком составе не более, чем двое суток. К сожалению, никто еще не озаботился, чтобы построить там стационарный портал, поэтому придется потратить время на конную прогулку.

Через город, вызывая любопытство у прохожих, мы быстро добрались до широкой, хорошо обкатанной дороге, ведущей напрямик к Местготскому лесу. Бертольд решил сократить путь прямо через него, хотя по мне лучше ехать по торговому тракту, так было бы комфортнее. Но хозяин, барин, спорить из-за подобного вопроса, который встает в цене всего в несколько часов, я не вижу смысла.

Полюбившая за ровность и плавность дорога, кончилась ближе к вечеру, когда сумерки уже начинал сгущаться. В абсолютной тишине мы притормозили прямо у резко выросшего перед копытами коней молодого березняка. Перед нами раскинулись мрачного вида лес, могучие стволы деревьев были окутаны темно-серой дымкой, будто здесь долго и часто жгут костры, хотя запаха гари не было. Напротив, воздух наполнял терпкий аромат жимолости и свежескошенной травы.

— Ваша милость, — прощебетала подъехавшая к графу Мелисса. Она сидела верхом на томного вида, серой кобылке в яблоках и повторяла движения за своим животным: покусывала полные губы, отчего они призывно покраснели, сильно выделяясь на кукольном личике и энергично взмахивала длинными ресницами, в надежде, что ее господин заметит как она хорошо. Это замечали все, кроме самого Бертольда, но это простительно: он следил за нашим небольшим, но разношёрстным отрядом и на это уходило много сил. Эльфы, существа гордые и утонченные, старательно делали вид, что они глухие и немые, любой приказ графу приходилось повторять по несколько раз.

Сэр Клаус краснел, бледнел, но упрямо продолжал строить длинноухих на свой манер. Только мне кажется, что его дьявольского терпения хватит еще ненадолго.

— Ваша милость, — повторила Мелисса свое обращение, и когда Берт вновь не обратил на нее внимания, девушка от обиды до крови закусила губу.

Мне не было ее жаль, ибо она прекрасно на что шла, когда по первому требованию наставника, примчалась на его зов. Но странная штука — женская солидарность, возникает из ниоткуда и бьет жалостью прямо в сердце в самый неподходящий момент.

Тронув графа за манжет расшитый серебряной нитью, я требовательно его позвала:

— Сэр Бертольд! Может, на ночевку мы остановимся здесь, что бы не делать это в незнакомом лесу?

— Ваша светлость думает, что там могут водиться опасные животные или что-то гораздо страшнее? — насмешливо отозвался он. И что Мелисса нашла в этом холодном типе? Он же совершенно не выносим, постоянно кривит холеное лицо в усмешках и пытается довести тебя до белого каления.

— Рядом с вами любое умертвие покажется детской забавой, — буркнула я в ответ и, не дожидаясь, что он там решит, перекинула ногу через седло и спрыгнула на землю. Вернее попыталась, потому сознание на миг померкло, и очнулась я уже в руках обеспокоенного графа. Солдаты споро сновали, туда-сюда, устанавливая палатки, где можно будет перевести дух и уже успели разжечь огонь. Ночи в этих местах в любое время года всегда были очень холодными.

Рядом, примостившись поближе к наставнику, меня пыталась отпоить чем-то мерзким на вкус юная магичка. Почувствовав горечь во рту, я тут же сплюнула эту отраву на землю, а Мелисса возмущенно вскричала:

— Ну, как же так, я этот отвар из редкой камчужной травки делала, очень полезная вещь!

Услышав название травки, из чего девица приготовила свое варево, я еле сдержалась от смешка:

— Мать-и-мачеха, безусловно, полезная штука, но ни простуды, ни сыпи, ни язвы у меня нет. Упадок сил.

— Княжна перетрудилась? — не сумев справиться с собственным языком, ляпнула магичка, но заострять на этом внимание я не стала.

Оперлась о молчавшего графа и попыталась встать, но он мне не дал, подхватил как пушинку и понес в одну из палаток, которую возвели только что.

— Что-то вы часто начали носить меня на руках, — попыталась пошутить я, но позыв к очищению желудка быстро дал мне понять, что рот лучшее вообще не открывать.

— Я не виноват, что выбираете момент, чтобы упасть мне в объятия, — язвительно отозвался граф и аккуратно положил на мягкую шкуру.

— Вивиана, что с вами?

Сознание качалось, словно я была на палубе корабля и страдала морской болезнью в тяжелой форме. Я то плавно выныривала из омута тошноты, то сваливалась в спасительную пустоту.

— Слишком много сил потратила на восстановление родовых связей… — еле ворочая языком, прошептала я и, наконец, окончательно упала во тьму и уже не видела, как Бертольд кинулся ко мне, страшно ругаясь и пытаясь ослабить шнуровку по бокам жилетки.

Было очень трудно дышать.

ГЛАВА ПЯТАЯ

По лицу нежно, стараясь не разбудить, блуждала мягкая теплая тряпочка, слегка смоченная в каком-то растворе, слабо пахнущим чем-то хвойным. Тело все ломило и скручивало, оно требовало крепких рук профессиональных массажисток или на худой конец горячей расслабляющей ванны. Жаль, что в подобных походах не предусмотрено ни одного, ни другого.

Обнаженный по пояс из-за невыносимой жары в палатке, напротив, на каком-то тюке сладко посапывал сэр Бертольд. Судя по неудобной позе, а он посудил, подогнув ноги под себя, он вовсе не собирался спать, наверное, думая, что сможет просидеть со мной до утра. А чтобы освежать мой лоб время от времени, он зачаровал кусок марлевой ткани, который теперь вел себя на манер преданной собаки. Даже когда я проснулась, протирка не успокаивалась, продолжая свою работу. Не зная, каким именно образом Бертольд добился такого эффекта, мне не пришло в голову ничего лучше, кроме как сжечь ее иначе бы она усердно дотерла мне лоб до самых мозгов. Все-таки надеюсь, что они у меня есть.