Без Сна (ЛП)

— Я не знала, что ты здесь, — говорит Сиерра, немного удивляясь, увидев моё лицо.

«Иначе я бы не ушла», — я завершаю ее мысль у себя в голове.

Я кусаю губу, но мамин голос доносится из кабинета, чтобы спасти меня.

— Сегодня трудный день, — говорит она. — Я разрешила ей остаться дома.

— О, да, конечно, — говорит Сиерра, как будто только сейчас вспоминая, что ещё один подросток был убит менее чем в двух милях от нашего дома.

Она поворачивается и направляется по коридору в свою комнату, и когда она поворачивает дверную ручку, я встаю, застыв, сжимаю стену, чтобы пальцы не дрожали. Я жду, когда что-то случится. Почему, черт возьми, я думала, что смогу с этим справиться?

Но дверь Сиерры закрывается мягким щелчком. Моя мама заходит в свой кабинет. Мир вращается дальше.

Я просто не могу дышать.

Глава 09

Следующие дни проходят, как в тумане. Десять дней спустя потрясение спало. Но я не вернулась в обычное состояние. Но мы начинаем вспоминать, как жить дальше.

Сегодня последний день в школе перед зимними каникулами, но я не чувствую праздника. Никто не чувствует. Я никогда бы не поверила, что социальные стены в школе падут, но из-за убийства одного «Популярного» и одного из «Ботаников», в течение недели друг за другом, раскололся этот нерушимый камень. Все скорбят вместе, и, хотя, я уверена, что это не сможет долго продолжаться, но общее горе — это подходящий способ воздать честь им обоим.

Кроме меня. Я дрейфую по коридорам так же, как и Бетани, и Мэтью могли бы. Никто во всей школе не знает того, что знаю я, ни на кого это не давит так же, как на меня. Даже перед лицом общего горя, я одинока. Две смерти в школе, по-видимому, не делают меня меньшим фриком.

Обратная сторона этой катастрофы, как ни странно, это то, что Линден стал больше со мной разговаривать. Не каждый день, и вообще он просто спрашивает, как у меня дела, но это яркое пятно в моём очень тёмном мире, и это помогает мне сосредоточиться.

Сейчас полицейские не полностью убеждены, что два убийства имели отношение друг к другу. Одна девушка, один парень. Одно ножом, другое пистолетом. Один «Популярный», один «Ботаник». Одна белая, другой темнокожий. Хотя вначале все были уверены, что они были убиты одним и тем же человеком, нет ничего, что могло бы связать двух подростков, кроме их возраста, и того, что они оба из нашего маленького города. Люди начинают надеяться, что это были два странных, но единичных происшествия, и всё вернется на круги своя.

Однако, это меня не останавливает. Я поставила пароль на телефон — на всякий случай — и каждую ночь, после того как я закрываю дверь, я просматриваю фотографии, которые сделала. Их было около сорока, но спустя почти две недели я едва ли успела разобрать двадцать. Мало того, что почерк трудно читать, это просто не имеет смысла. В нём говорится о прыжке в сверхъестественную область, и есть рисунок, на котором изображена комната с куполообразным потолком. Я не знаю, что это значит, но, видимо, когда оказываешься там, можно увидеть несколько видений — несколько вариантов будущего — и, возможно, даже изменить их?

Но о том, как это сделать, нет ничего. И даже не сказано, сможет ли обычный Оракул сделать это. Я имею в виду, если бы у меня была такая сила, разве я не знала бы об этом? И что это за место — сверхъестественная область? Я начинаю думать, не легенды ли собраны в этой книге, и на самом деле в ней нет правды, но Сиерра купила её, потому что это был классный, старый рукописный текст.

Я всё равно читаю. Я так сильно рисковала, чтобы заполучить фотографии, и может быть есть что-то более полезное в оставшейся половине страниц.

Больше не было новых сообщений от таинственного номера. Я читала два сообщения, полученные ранее, по крайней мере десять раз в день. Я пока не дошла до того, чтобы позвонить, но номер у меня есть. на всякий случай.

Автостоянка в школе по-прежнему покрыта снегом. Он начинает таять на послеобеденном солнце только для того, чтобы снова замерзнуть в суровом холоде ночи. Так что это уже не мягкая, весёлая пудра, а острый, непреклонный лёд, покрытый тонким слоем пушка.

Я только на полпути в школу, как и в прошлую пятницу, когда чувствую знакомое покалывание от приближающегося предсказания. Съёжившись от ужаса, что может произойти, я оглядываюсь, а потом приседаю рядом с большим грузовиком и позволяю ему прийти.

После видения о смерти Мэтью, у меня не было похожих видений, а их у меня было около десяти. Это кажется бессмысленным — видения об убийствах, которые у меня были о Бетани и Мэтью, в любом случае меня взволновали, а остальные настолько незначительны, что сопротивляться им не стоит. И, несмотря на пылающий страх, который охватывает меня каждый раз, когда я чувствую приближение видения, все они обычные или скучные. Кого волнует, что машина мистера Джонсона съедет с дороги в канун Рождества? Он будет в порядке, и это старый автомобиль. Он хочет новый. И есть какая-то женщина, которую я не знаю, она готовится вручить мужу документы о разводе. Что, чёрт возьми, я сделала бы? Найти их и сказать им, чтобы обратились к специалисту?

Это просто крошечные проблески в жизни людей в Колдуотер — большинство из которых я не знаю. Поэтому я вижу предсказания, а потом забываю о них почти сразу, как только видение закончится. Хотя я бы не посмела сказать Сиерре, я рада, что я прекратила бороться. Теперь всё намного проще.

Проще. Не просто. Я всё делаю то же самое, что делала всегда, ушла головой в занятия и занимая мозг, поэтому я слишком устала чтобы думать, ложась спать по ночам. Но, по крайней мере, я не пытаюсь сберечь силы, чтобы сражаться с видениями.

Чернота начинает вторгаться на края моего физического зрения, и я закрываю веки, прежде чем всё начнется. Сдаюсь. Позволяю видению перейти через край и поглотить меня.

Я стою ночью на открытом поле, и идет легкий, мягкий снег. Как кружева, а не тяжелый снегопад, который выпадает в последнее время. Это такой снег, который всегда показывают в фильмах прямо перед поцелуями главных героев.

Я осматриваюсь и ничего не вижу. Сбитая с толку, жду, когда видение потянет мои ноги в том направлении, в котором они должны идти, но через несколько секунд я всё ещё на том же месте.

Не имея другого выбора, я пытаюсь сделать один шаг самостоятельно, но ноги будто приклеены к земле. Ладно, здесь есть кое-что, что я должна увидеть. Вместо того, чтобы с нетерпением ждать, я смотрю вниз и понимаю, что часть поверхности в нескольких футах слева от меня не такая, как всё вокруг — не заснеженный участок земли.

Это пальто кремового цвета.

Я задыхаюсь, и даже в видении внезапный холод заставляет меня кашлять. Я поднимаю ногу, и теперь она подчиняется мне. С ужасом, колотящимся в сердце, я шагнула вперёд на шаг. Два. Три.

Кто бы это ни был, он так мирно лежит на спине и выглядит так, будто спит. Я подавляю всхлип и всем сердцем надеюсь, что это просто пьяный парень, который уснул и замерз. Не то, чтобы я желала смерти, но это было бы лучше… лучше, чем…

Лучше, чем лицо подростка, смотрящее на меня пустыми глазами и кожей, покрытой тонким слоем кружевных хлопьев. Порыв ветра стряхивает часть снега, а затем я вижу синяки.

Это ещё одна жертва.

Его пальто расстегнуто до груди, и его шарф развязан и брошен в сторону, как будто, чтобы показать, что это сделал убийца. Глубокие фиолетовые порезы покрывают его шею, из-за бледности кожи кажется, что полосы на шее почти чёрные, но его кожа кажется ещё более белой от того, что он мёртв. Я стою, дрожа, хотя я больше не чувствую холода. Он выглядит таким спокойным, и это ещё хуже, чем сцены, которые я видела с Бетани и Мэтью. Какой невероятный диссонанс.

Я заставляю себя сосредоточиться, потому что видение не будет длиться вечно — и я поднимаю глаза на его лицо.

— Джесс. — Мои слова раздаются эхом в воздухе. Джесс Принс. Он был в моем классе рисования в прошлом семестре, и мы были партнерами по проекту. У него был талант. У меня была концентрация. Результат был превосходен.