Грешные дела (ЛП)

— А ты?

— Безопасность скучна, Мышка. Она для стариков с бизнесом, а не для таких, как мы с тобой.

— Мы с тобой? — она улыбнулась. — Ты меня едва знаешь.

— Я знаю достаточно, чтобы знать, что хочу тебя узнать. Могу я на это рассчитывать?

— Не уверена.

— Ты новенькая, — сказал он. — Ты можешь быть кем угодно! Я буду надеяться, что ты станешь похожей на меня.

— Я подумаю, — сказала она. Она схватила свою кружку ещё крепче, притянула к груди. — Откуда знаешь, что я новенькая?

— Я не помню тебя.

Она склонила голову и посмотрела на него. Светлые пряди упали на глаза.

— Ты всех тут знаешь?

— Всех надо знать, — сказал он и взял её за руку. Дрожь пробежала там, где он касался её.

— Тристан Аттуотер! — крупная женщина с копной седеющих каштановых волос шла к ним. — Я не терплю флирт!

— Ты за это не платишь, — возразил Тристан. — Но это часть работы!

— Клиенты ждут.

Он подарил Авроре ещё одну улыбку и покачал головой.

— Долг зовёт. Приятно было поболтать с тобой, маленькая Мышка.

— С тобой тоже, — она улыбнулась ему, и тёплая боль растеклась по сердцу, — Тристан.

Потом он ушёл, и Аврора повернулась к сцене, позволяя музыке заполнить пустоту, которая образовывалась, когда слишком долго сидеть неподвижно. Слова Тристана крутились в голове, и она пыталась расшифровать голос, тёплую улыбку, его взгляды. Время от времени её глаза искали его, когда он работал и говорил, довольный всем, что делал. Однажды он поймал её взгляд и усмехнулся.

Она понятия не имела, сколько прошло времени, минут или часов музыки и украденных фраз, прежде чем Крапива ушла, и толпа начала редеть.

— Спасибо, — сказала Аврора, положив перед Тристаном пустую кружку. Она чувствовала себя мирной, словно боль и стресс принадлежали кому-то другому.

— Крапива и завтра здесь будет, — сказал Тристан, склонив голову. — Увидимся?

Она знала, что не должна. Не должна. Это бесполезно, так нельзя, и если узнают… Но сердце колотилось при мысли о ещё одной ночи в стенах замка, где нельзя уснуть и можно лишь смотреть в потолок и думать о жизни. Слова сорвались с губ прежде, чем она успела себя остановить.

— Да, — сказала она. Голос дрожал. — Увидимся.

Глава 6

Авроре снилась ночь, напоненная улыбками, искажёнными лицами и смеющимися взглядами. Она проснулась до рассвета и села у окна, наблюдая за тем, как загорался день.

Щелчок замка объявил о прибытии Бетси. Закрытие дверей было вне мастерства Авроры, так что она слушала, как Бетси случайно заперла её сама и дёрнула нетронутую ручку. Нахмуренное лицо Бетси было смешным, и она смотрела на ключ, словно пыталась что-то понять. Когда она увидела, что Аврора смотрит на неё, тут же сунула ключ в карман и неуверенно улыбнулась.

— Доброе утро, принцесса. Королева сказала, что вы позавтракаете с принцем Родриком. Разве это не прекрасно?

Прекрасно — не совсем то слово. После их неумелого обмена любезностями они молчали, слышался лишь скрежет ножей и ложек. Родрик смотрел на всё, кроме Авроры. «Истинная любовь» раздражала её, но молчание было хуже. Оно давило на неё, пока Родрик пытался что-то там отыскать.

Тысяча способов начать разговор крутились в её голове, но было слишком поздно пытаться. Слишком долгое молчание. Если он не хотел говорить с нею, она могла бы дать ему повод уйти.

— Есть планы на день? — наконец-то спросила она, когда слуги пришли за тарелками.

Он покачал головой.

— Провести его с тобой. Познакомиться поближе.

— О…

— Ты что-то хочешь сделать? — он посмотрел на неё, и голос наполнился надеждой. Требовалось лишь несколько слов от неё, и вновь столько оптимизма. Аврора не могла привыкнуть к этому. Принц казался безобидным, но тишина получаса была правдивее, чем это дружелюбие. Они чужие, и всё остальное просто смешно.

Тем не менее, было бы проще, если бы они поладили.

— Может быть, вы бы показали мне всё… — она посмотрела на свои руки. — Столько изменилось, пока я спала. Я была бы рада прогулке.

— По городу? — встревожился он. — Не уверен…

— Нет, — быстро отозвалась она. — Не город, — она до сих пор чувствовала сладкий привкус медовухи на губах, мурашки на коже от песни Крапивы, светильники, словно феи на пути, что развеивали мрак. Это были её секреты, то, что не может испортить проклятье и ожидание. Она не хотела топтаться по ним с Родриком и стражей, кричащей о её прибытии. — Просто по замку.

Родрик выдохнул.

— Да, конечно, — сказал он.

Он вёл её по полузнакомым коридорам, указывая на палаты и подарки от иностранных гостей, представляя стражу и слуг, которые кланялись, когда они проходили мимо. Каждое слово он попугаем повторял за родителями, так официально и с прямой спиной. Хотя Аврора чувствовала проблески нового, странную смесь посторонних привкусов и прошлого, она не ощутила замок так, как Родрик. Но замок прежде не был самым скучным местом во всей Алиссайнии.

— А сад ещё есть? — спросила она, когда он указал на золочённые стулья в столовой. — В центре замка?

— Да, — кивнул Родрик. — Хочешь увидеть? — она кивнула. — Я должен был подумать об этом! — вослкикнул он. — Девушки любят цветы…

И парни, как и медовуху, но она проглотила слова, ведь Родрик и так покраснел.

— Не знаю о девушках, — покачала головой она. — Но мне хочется на свежий воздух.

Аврора помнила сады так же ясно, что могла чувствовать траву пальцами ног. Замок был пуст внури, каменные стены обернулись вокруг деревьев, словно часть внешнего мира спряталась в нём, полная сочной травы и чистого неба. Но когда она вышла из арки на солнечный свет, увидела только мощёные дорожки, которые вились вокруг клумб и нескольких деревьев.

— Мама привозила сюда цветы со всех концов земли, — сказал Родрик, ведя её по дорожке. — И у неё есть садовники, лучшие в королевстве, которые заботятся об этом. Сейчас пока нет цветов, но они будут. Когда наступит весна.

Аврора кивнула. Это было прекрасно, конечно, но в сравнении с садом из её воспоминаний сейчас здесь было столь изыскано, столь сдержанно, словно даже зимой трава гнулась по воле королевы.

— Что-нибудь ещё? — спросила она. Это сад. Она знала — природа не ждёт. Но он казался таким древним и вечным, живым остатком земли со времён Алиссаи, полный духов и мечтаний, стучавшихся в бесконечность. Это единственный участок внешнего мира, где она могла бывать в детстве, пока не оказалась запертой в башне. — Всё поменялось?

— Я не знаю, — сказал Родрик. — При мне всегда было так, — он смотрел на голые деревья. — Мы всё еще живём в замке, — оптимистично промолвил он. — Как и ты!

Она отступила от него, чувствуя покалывание на губах и в пальцах.

— Осталось немного старых яблонь, — сказал Родрик после неловкой паузы. — Вот тут. Я покажу тебе.

— Что случилось, пока меня не было? — вопрос возник из неоткуда, всё ещё в невысказанном отчаяньи найти хоть что-нибудь. Родрик поражённо остановился.

— Я не знаю… много чего случилось. Что ты хочешь знать?

Она знала, что хотела спросить. Что заставило людей погрузиться в сказку? Что заставило поверить, что настоящая любовь принца, поцелуем разбудившего принцессу, да и сама девушка столько могут означать? Людям надо надеяться, как говорил Тристан. Но не упомянул почему.

— Почему люди считают меня столь многим? — спросила она. — Почему так заботятся…

Он открыл рот, после закрыл и открыл вновь.

— Не уверен, что это у меня стоит спрашивать, принцесса… — промолвил он, всё ещё не глядя на неё, его щёки вновь запылали красным.

— Твоя мать говорила мне не рассказывать мне, — это было только предположением, но его глаза потупились, словно в поиске пути отступления, и она поняла, что это правда.

— Она не хочет на тебя давить, — наконец-то промолвил он. — Она думает, что слишком многое о прошлом сделает тебе больно.

— Мне больно от того, что я так мало знаю, — она смотрела на него, хотя он и отводил взгляд. — Скажи, почему ты так обрадовался, когда я проснулась! — сказала она. — Позволь мне тоже быть счастливой.