Luminosity - Сияние разума (СИ)

В другом письме от Рейчел говорилось: “Я думаю, Эмили колеблется”.

В следующем сообщении не было больше ни слова об Эмили, Сэме или Ли, просто истории про остальных запечатленных. Один из ребят, которого я лично не встречала, вступивший в стаю, пока я была в Денали, узнал о случаях в резервации Мака. Его звали Виктор, и он был преисполнен энтузиазма насчет запечатления. Он и пара его друзей с такими же взглядами, пока Рейчел спала и не могла им запретить, добрались до резервации Мака на севере. Затем они просто бродили по окрестностям и глазели на девчонок, пока Виктор не запечатлился на одной из них.

И, освободившись таким образом от обязанности хранить информацию о стае в тайне, он рассказал ей все (вместе с демонстрацией перекидывания), а потом убедил посетить Ла Пуш и жить с ним, пока не кончатся каникулы, хотя в сентябре ей придется вернуться домой и закончить школу. Двое других не запечатлелись во время этой “экскурсии”, а Рейчел прибегла к силе позиции альфы, чтобы пресечь подобные глупости. Хотя и это не помешало еще одному волку случайно запечатлеться на девочку из Форкса, которую я не смогла узнать по имени или описанию.

От внимания Рейчел не ускользнуло, что все запечатлевшиеся волки были мужского пола.

“Самое распространенное мнение об этом, — писала она в последнем письме, — таково, что мы запечатляемся на людей, которые способны передать волчьи гены”.

А у всех женских особей в стае прекратились месячные.

Рейчел передала мне эту информацию бесстрастно, но я могла представить, что вряд ли это было спокойно воспринято женской частью стаи. С месячными ушла способность иметь детей — ну или же они были в этом почти уверены. С биологической точки зрения можно было предположить причину — эмбриону явно не поздоровилось бы при грубой трансформации при перекидывании. Маленьких детей, имеющих ген, нельзя активировать; возможно, точно так же они блокируют эту способность, находясь в утробе матери. Выкидыш был бы неминуем. С другой стороны, волки мужского пола легко могли иметь потомство, оборотничество ничем им не мешало.

Я быстро набросала ответ. Несмотря на то, что они не могут выносить детей, это не повод думать, что их яйцеклетки стали нежизнеспособными. Секретность, включая сохранение существования волков втайне от моей семьи, все еще важна, но через несколько лет я уже смогу закончить медицинскую школу и быть в состоянии сделать для стаи то, что Розали сделала для меня. (А если по какой-то причине секретность нельзя будет сохранить или от нее уже не будет толку, то справится и кто-нибудь из Калленов). Отдельные же волки, которые по какой-то причине ценят способность выносить собственных детей больше способности никогда не стареть, могут просто перестать оборачиваться. Скорее всего, они вернутся к исходному состоянию, и их репродуктивные возможности восстановятся.

Пока я писала ответ Рейчел, пришло другое письмо. Оно, к моему удивлению, было от Гарри.

Он хотел узнать, каким образом я обрела уверенность в том, что могу спокойно находиться среди людей. Я понимала его нетерпение — ведь его не только обратили без предупреждения, он еще и не мог нормально ужиться с большинством членов своего ковена. Так что я изложила все свои советы: и самопроверки при помощи собственной старой одежды, и привод Нилса, приложив адрес почты Элис с кратким рассказом о ее силе, предложив спрашивать ее, когда будет безопаснее провести проверку. И как только она разрешит, все, что понадобится — чтобы один из Денали был наготове, чтобы удержать Дэвида, а другой привел эквивалент Нилса.

Я также хотела порекомендовать ему связаться с Иларио, и тут же поняла, что у меня нет контактных данных последнего. Высунувшись в окно, я спросила у Эсме — первой, кого я увидела — его электронную почту, и добавила его в конец письма для Гарри. Я напомнила ему не говорить Элис или Иларио о том, что он квилет, и вообще не использовать фамилию, чтобы Эдвард случайно не узнал ее, прочтя их мысли.

До того, как я нажала “Отправить”, до меня неожиданно дошло, что вся семья, за исключением Эдварда, думает, что все время в Северной Америке я провела в Квебеке, включая время, которое понадобилось мне, чтобы найти, обратить и привезти Гарри. Они бы предположили, что он канадец. Денали и Эдвард думали, что я привезла Гарри из Сиэтла — это было неправдой, но уже неуютно близко к правде. Денали знали фамилию Гарри, но не знали, что она означает. А в моем ковене все, кроме Иларио и, может быть, Элис и Джаспера, знали, кто такие Клируотеры.

Если Гарри начнет общаться с кем-то помимо меня и квилетов, информация может просочиться. Это уже могло бы произойти, стоило только кому-то из Денали назвать его “Гарри Клируотер” в переписке с моей семьей, или упомянуть, откуда он, но я ничего не могла с этим поделать. Можно было прямо попросить их называть его только по имени… что было куда более рискованным, чем просто скрестить пальцы и надеяться на удачу.

Но мне не нужно было ухудшать ситуацию. Я удалила последние абзацы и вместо них написала, что Гарри нужно под чьим-либо присмотром поискать одиноких прохожих, и чтобы он твердо настроился на то, что если он сорвется и кого-нибудь съест, ему нужно будет немедленно сообщить об этом мне, и что я буду разбираться с этим случаем, и я буду…

Я задумалась о том, какой из моих поступков может быть настолько опрометчивым, что Элис сразу же расскажет мне о нем, если увидит, что он точно произойдет. Наконец я решила, что если Гарри кого-нибудь убьет, я затею драку с Иларио. Не думаю, что мы с ним можем подраться по какому-то другому поводу, так что вряд ли я получу ложный сигнал. Но драку Элис явно сможет заметить и попытается предотвратить, и вместе с тем это не является из ряда вон выходящим поведением для новорожденных и будет выглядеть вполне правдоподобно. Я объяснила Гарри, что если Элис предупредит меня об этом, я в свою очередь дам знать ему, что его эксперимент пойдет не слишком хорошо, и он должен отказаться от своей затеи. И потом нажала “Отправить”.

Разобрав почту, я пошла искать Эмметта для еще одного урока по боевой подготовке.

*

После того, как Эмметт несколько часов подряд зашвыривал меня на верхушки деревьев и впечатывал в землю, он стал просто невыносим, так что я перестала сдерживать силу. Я пыталась не зависеть от нее, поскольку она со мной не навсегда, но сейчас ее можно было использовать, чтобы стереть с лица Эмметта эту самодовольную ухмылку. Я схватила его, сжала так, чтобы он не смог убежать и вбила в землю головой вниз до самых колен, отчего Элис, которая подсматривала за нами, захихикала.

Эмметт почти тут же выбрался, возмущенный и весь покрытый грязью.

— Я — новорожденная, — с милой улыбкой напомнила я ему.

— Сразись с ним в армрестлинге, — выкрикнула Элис. — Погодите секунду, я принесу вам камень, чтобы использовать его как стол!

Она скрылась в лесу и вернулась с валуном в четыре раза больше неё.

— Вот!

— А в чем смысл? Я же выиграю, — сказала я.

— Нет, — возразил Эмметт.

— Эмметт, это же смешно. Я стала вампиром меньше, чем два месяца назад. Я уверена, что ты сможешь победить меня в любом силовом состязании через год, но сейчас?

— Давай, — подстегнул он, встал в позицию для армреслинга и поставил локоть на камень. Я закатила глаза и сцепила с ним руку. Элис стала считать, а Эмметт начал давить на мою руку.

Я могла с определенностью сказать, что он давил на нее — с такой приложенной силой он мог бы продавить насквозь гранитную плиту. Но моя рука не двигалась. И держать ее на месте было нетрудно. Мышцы вампира не реагировали на физическую нагрузку таким же образом, как у человека. Даже если попытаться поднять слишком тяжелый предмет, у мышц не будет растяжения или усталости. Так что я просто сидела, невинно глядя на Эмметта, пока он, стискивая зубы, давил на мою руку. Моя рука по-прежнему оставалась на месте.

Вокруг постепенно собирались зрители: во двор вышел радостный Эдвард, видимо, уловив чью-то мысль; из окон дома выглянули Розали и Джаспер. Иларио тоже сначала посматривал из окна, а потом вышел из дома, чтобы найти точку обзора получше.