О, hello, Death (СИ)

Тяжёлый вдох. Влажный воздух давит. Вспыхивают воспоминания о вечере, когда Чакки так же лежала в ванне, укрывшись пеной, наслаждалась теплом воды. Логан повернула голову к двери, будто надеясь, что сейчас около неё материализуется Люцифер, но его не было. Чакки закрыла глаза, погружаясь под воду с головой.

«В этом нет никакого смысла, — скользит ленивая мысль в голове, вызывая боль. — Что ты пытаешься изменить?»

Открыв под водой глаза, Чакки уставилась в потолок. Сквозь толщу воды он казался расплывчатым, с алыми разводами, но даже так она видела осыпавшуюся штукатурку, потёки и трещины.

«Что я здесь делаю? Почему я здесь?»

Апатия. Чакки моргнула. Лёгкие начинало жечь, но девушка лишь уцепилась руками за бортики, не позволяя себя выныривать. Ей не хотелось расставаться с тишиной, отрешённостью, подаренной водой.

«Ещё немного. Ещё пару секунд.»

Первый порыв вздохнуть, всё внутри начинает скручивать от недостатка кислорода. Тело содрогнулось. Пальцы ещё сильнее сжали бортик. Нужно было всплывать, но Чакки не хотела. Ещё немного и можно переступить черту.

Один вздох. Вода заливается в нос, ударяет в голову, и охотница с громким всплеском села в ванне. Лёгкие рвал кашель, голову сдавила режущая боль. Трясущиеся пальцы вцепились в волосы, сжимая их. Слёзы слабости, слёзы ярости текли по лицу, смешиваясь с водой и падая на неспокойную гладь. Невыносимо, тяжело и плохо. Ненавистное состояние «маленькой девочки».

Рассержено ударив кулачком по воде, Чакки достала мочалку и мыло. Сколько бы она не тёрла, запах крови не исчезал. Он будто въелся в кожу, стал её собственным запахом.

Тихо хныча, Логан снова и снова тёрла руки до покраснения кожи и тёмных полос содранной кожи. Отшвырнув мочалку в раковину и вырвав из стока затычку, охотница включила душ. Прохладные капли падали на тело, смывая пену, жар, унося с собой боль.

Чакки попыталась вымыть голову. Пальцы то и дело натыкались на склизкие кусочки, заставляя дёргаться всем тело, тихо визжать сквозь сжатые зубы. Истерика душила. Смыв и намылив волосы трижды, Чакки повалилась на дно ванны, крича в ладони. Невыносимо. Невыносимо.

Тёплые подушечки пальцы прикоснулись к плечу, пуская по коже электрические импульсы. Логан дёрнулась, резко оборачиваясь. Над ней навис Гавриил. Грязь с него исчезла. Волосы, майка и руки покрылись капельками воды. Зелёные глаза мерцали, а улыбка не сходила с губ. Тёплый, солнечный, яркий.

Девушка обхватила себя руками, смотря покрасневшими глазами на Ангела.

— Они не вымываются. Не вымываются, — замотала головой Чакки, шмыгая носом.

— Я помогу, — спокойно отзывается Гавриил, и Чакки взглянула на него так преданно, что все мысли в голове мужчины сбились в кучу. Чуть нахмурившись, он схватил из раковины открытый шампунь и вылил немного себе на руку. Логан повернулась к нему спиной, поджав ноги к груди, обхватив их руками. В голове вспыхнули воспоминания, как мама в далёком детстве так же купала её. Отмывала грязь мочалкой, мыла голову, нежно массируя кожу подушечками пальцев. Чакки будто почувствовала, как к ней прикоснулись мамины нежные руки. Вот она провела ладонью с шампунем от корней волос до кончиков, потом начала намыливать, чуть сжимая непослушные кудряшки. Чакки жмурится, сопит, трёт глаза, чувствуя, как пена ползёт по лбу, но руки не позволяют им опуститься ниже бровей. Пальцы осторожно выпутывают засохшие ошмётки плоти.

Смыв пену с головы, Гавриил помог девушке умыться и выключил воду. В то время как Чакки всё ещё сидела на дне ванны, дрожа всем телом, он взял полотенце и подойдя сзади, укутал в него охотницу. Ещё ни о ком он так не заботился. Подняв Чакки на руки, Ангел вернулся в комнату, усадил её на кровать, а сам пошёл к порогу за сумкой девушки. Логан проводила его пустым взглядом, чувствуя, как сонливость одолевает разум, и она готова в полотенце с мокрой головой завалиться на кровать и уснуть. Эмоциональная встряска вымотала её сильнее, чем того хотела бы охотница.

Гавриил вернулся с чистой майкой и нижним бельём. Он бы мог подколоть девушку насчёт трусиков с рожицей обезьянки на попе, но видя, в каком она состоянии, промолчал. Пошутить он всегда успеет.

— Снимай полотенце, — скомандовал Трикстер. Чакки лишь сильнее в него закуталась, мотая головой в разные стороны. Хоть в голове давно всё переклинило, но чувства стыда она всё же не лишилась. — Брось, — нахмурился Гавриил. — Чего я там не видел? Я тебя только что купал, в конце концов!

Но Чакки упрямо мотала головой. Вздохнув, мужчина положил на кровать чистую одежду, а сам снова исчез в коридоре. Выпустив полотенце, Логан подтянула к себе чёрную майку с синим улыбающимся Салли из «Корпорация монстров». Эту майку она особенно любила, ведь её подарил Ник на День Святого Валентина.

Одевшись, охотница развалилась на кровати звёздочкой, уставившись в потолок. По телевизору шёл какой-то боевик, но он так и не завладел вниманием девушки. Вернувшись, Гавриил заставил охотницу сесть и сам, устроившись за её спиной, принялся полотенцем сушить волосы.

— Не надо, — хрипло произнесла Логан, — сами высохнут.

— Высохнуть то они высохнут, но где гарантии, что ты не заболеешь.

— Почему ты заботишься обо мне? Зачем тебе это? — спросила Чакки, не поворачиваясь к мужчине, с мученическим выражением лица терпя его манипуляции, проделываемые с её волосами. Гавриил хмыкнул.

— Мне скучно. Всегда хотел поиграть в дочки-папы.

Чакки усмехнулась:

— Дочки-матери. Играют в дочки-матери. — Гавриил не сильно дёрнул за тёмную кудряшку.

— Я что, похож на женщину? — в его голосе можно было расслышать смех. Ангел откинул полотенце на пол, рассматривая гриву каштановых кудрей.

— Не особо, — пробормотала охотница, скривив носик, когда ей на лицо упала кудряшка.

— Вот и славненько. А теперь спать. Завтра нас ждут подвиги!

Не дожидаясь, когда Чакки соизволит двинуться, Ангел утянул её за собой на подушки, укрывая тёплым пледом. Телевизор затих, а свет выключился по щелчку пальцев. Логан повернула голову, смотря слипающимися глазами на «папочку». Тот закинул руки за голову и уже закрыл глаза, тем самым показывая, что он спит. Улыбка тронула губы Чакки и она, приткнувшись к Архангелу теснее, позволила себе окончательно расслабиться. Сон мгновенно утянул её во тьму.

Гавриил открыл глаза, смотря на тёмную макушку, лежавшую на его груди. Сладкая улыбка исчезла, сделав лицо жителя небес мрачным и сосредоточенным. Желваки дёрнулись. Трикстер сердился, но пытался сдержаться. Сейчас не время для выступлений и проказ. Всё принимает слишком серьёзные обороты.

«Что же ты делаешь, брат? — подумал Архангел. — Ты ведь сам говорил, что она нужна тебе. Ты ведь сам решил. Зачем тогда выбрасываешь её, как надоевшую игрушку?»

***

Велиар, наблюдая за сборами братьев Винчестеров, зевнул. Несколькими минутами ранее, он поторопил их, но получив посыл в матерной форме, вздохнул, сел в кресло и взялся за распитие бурбона. Движения людей для демона были угловатыми и уж очень медлительными, но Велиар терпел. Он вообще от своих собратьев отличался особой терпеливостью и выдержкой. Пугающе сдержанный, обязательный и кровожадный — он был истинным Князем Тьмы. Наверное, именно поэтому пока Люцифер был заточён в клетке, он заседал на троне в Аду.

Склонив голову набок, мужчина устремил взгляд на младшего Винчестера. По какой-то причине ему не верилось, что именно этот юноша должен был стать истинным сосудом для Создателя. Слишком мягкий, слишком приземлённый, ищущий любви и ласки. Велиар представлял сосуд несколько иным, похожим на Дина. Люцифер для демона был истинным воплощением силы, власти, ненависти ко всему вокруг. Он был беспощаден как к врагам, так и к приближённым, не терпел ошибок и второго шанса не давал.

Сэм был не таким. И поэтому Велиар относился к нему с лёгкой иронией и насмешкой.

В чём сходство Дьявола и охотника? Для себя демон пока отметил только нездоровую тягу к девочке-подростку.