Адепт (СИ)

Мортем и Рапидис переглянулись. Что он задумал? И сразу же без предупреждения голем соприкоснулся устами с губами сущности. Потом оказалось, что эта девушка – живое существо, которое является самой душой склепа и его разумом. Хоть логически такое вообще вряд ли возможно, но драконеру показался необычный румянец, заигравший на маленьком лице плиточной девушки.

Парень был выше за нее на пол головы, но ему не составляло труда наклониться, чтобы покрыть поцелуями шею партнерши. Кеджоуро пытался понять, как можно ощутить удовольствие от прикосновения синтетической плоти. Ведь их внеплановый проводник был как бы из металла сделан, хотя в таком случае все можно было сбросить на Течений, которым принадлежал патент на клепание ему подобных. Вздох удовольствия наконец вырвался из горла сущности, вопреки мнению о немоте. Инженер озадачился – а Син’ен оказывается тоже способен на подобное. Ноги девушки начали подкашиваться, сотрясаемые страстными ласками ее партнера, но голем не дал ей упасть, а сел сам, посадив ее на свои колени. Наблюдая за их соитием – парень ублажал плиточную девушку только пальцами, языком и губами. Ну и аурой, конечно – напарники не могли не похвалить навыки Аин’арх’утела. Течения постарались на славу.

Тихий вскрик оповестил о финале. Син’ен аккуратно положил улыбающуюся во сне девушку на пол, и она скрылась в недрах плиток. Отражающие поля стряхнули с него пыль и Эрдэ, когда он повернулся к медику и инженеру. Рапидис незаметно показал большой палец, хваля голема, а вот Мортем смотрел на него слегка никак, хотя драконеру было откровенно плевать какие методы можно использовать чтобы добриться цели.

- Эта сущность уже созрела. Ей нужна была теплота и удовольствие, даруемое другим. Теперь она нас пропустит.

И правда. Через несколько секунд скрытые в стенах люминесцентные фонари осветили и так неприятное зрелище, напоминающее скотобойню.

С каждым пройденным коридором становилось все чище. Часто долетали тяжелые звуки сдвигов, когда участки проходов открывались, поглощая остатки симперских военных в недры Эрдэ. Даже если ноги парней наступали на ловчие активаторы, они не срабатывали. Сущность склепа сдержала свое обещание, пропустив их троицу внутрь. Потом, правда, выплыло, что роль сыграло не только жест “доброй воли” со стороны Син’ена.

Плиточная девушка была очень расстроена и изранена после вторжения человеческих солдат, потому провела долгое время регенерируя и оплакивая погибших хозяев. К слову, заходя за угол, перед троицой распростерлось озеро из камней. Помещение в котором оно размещалось напомнило атриум отеля какой-нибудь орбитальной станции.

Когда Мортем приблизился к краю, из “волн” появились пять рук. Каждая держала темно-синюю косу разной структуры и гравировки. Все орудия излучали отличительный индивидуализм и длинную историю обладателей. За застывшими конечностями появилось основное тело сущности, но у нее отсутствовали верхние конечности.

- Син’ен, чего она хочет?

- Просит забрать эти косы и отдать вайду. Говорит, что они принадлежали защитникам этого места – жнецам.

- Ладно. Все равно потом вернемся к ее Мертвейшеству. – со спокойным видом, инженер взял все косы и водрузил за спину. Изогнутые орудия сразу же прикрепились Начальными нитями к задней пластине.

Вообще-то он хотел отдать их напарникам, но потом передумал, ведь они оказались легкими как пыль. Потом произошло что-то странное. Косы изменили свою форму и положение, скрестившись неординарным узором. При этом не мешали ходьбе, и выглядели круто, хотя это явно не единственный плюс. Девушка поклонилась и через озеро перенесся мост.

- Доходим до конца. Приготовьтесь.

- Дайте мне минуту. – перед ребятами встала стена с разными изогнутыми изображениями, чуть более чем полностью состоящие из маленьких словосочетаний. Примечательным было то, что под разными углами зрения проявлялись разные рисунки: пиры знатных дворян, подписания важных торговых договоров, экзекуции известных преступников, космические столкновения и еще множество других.

Син’ен ощупывал и осматривал всю поверхность, делая множество вычислений в своей искусственной голове. Мортем тоже времени зря не терял. Одновременно подготавливая тело к возможному бою, драконер пытался прочитать хотя бы одну змееподобную строчку. Язык использовался всеобщий, и слова сходились в объяснения каких-то научных и мирозданческих законов. Но только стоило начинать вникать в смысл найденного, как его продолжение обрывалось, оставляя читателя сбитым с толку.

Бросив это занятие, парень подал Рапидису руку и тот уколол ему инъекцию метаболического стимулятора, замедляющего в случае опасности сердцебиение. Также оно работало как тоник, чтобы успокоить нервы.

- Готово. – наведенные пальцами голема надписи задвигались, как змеи, и поменялись с другими местами. Сначала стена потеряла свой цвет, потом состав, став прозрачной, и в конце совсем исчезла. Перед взорами троицы показался небольшой зал со статуей костлявой женщины, держащей в руке шар, словно это был ее драгоценный ребенок.

- Наконец-то нашли. – осторожно приблизившись к ней, Мортем снял последний фрагмент лекарства из сведенных ладоней постамента.

И тут случилось то, что уже давно предполагал инженер – метка-цветок на левом плече зажглась острой колющей болью.

- Син’ен, скрой себя в одежде и заглуши ауру до показателей обычного человека. Быстро. – извлеченные сабелатий и сабелит издали тихий шелест.

- Слушаюсь, повелитель. – внешность голема изменилась. Теперь он весь скрылся в длинном плаще с капюшоном и высоким воротником. Послав в его направлении сфокусированный импульс (отличается от обычного импульса, так как дает возможность ощутить и оценить ауру одного индивида), Мортем убедился в скрупулезности исполнения своего приказа.

Рапидис, улыбаясь, что-то химичил на устройстве, которое снял со спины. Оно напоминало одновременно компактный рюкзак, механический прибор и какое-то насекомое. Его предназначение для имевшего с медициной напряженные отношения драконера было загадкой, но с таким хозяином оно точно сослужит хорошую службу. Если только не переймет болтливую честность. Последний фрагмент парень доверил пластинам своего биодоспеха, вживив в плоть на нагруднике.

- Все еще не собираешься сдаться на милость Стихийной Спирали, а? – после тихого и ужасающего смеха, способного сломить волю практически любого, появилась гардхвара-палач. Хоть такие эмоции как гнев и страх не присутствовали в теле обсидианового драконера, он чувствовал необходимость удалить эту мучительницу из реальности. Странно, но хоть гарпия имела желтые и позолоченные крылья, за ней тянулась тьма, которая закрыла проход, через который они вошли. По ее медным глазам было ясно – она знает о фрагменте.

- Поиграешь в стереотипного злодея, который перед финальной битвой расскажет герою все и вся? – полностью безэмоционально спросил Мортем, не выпуская из вида ни одно движение оппонентки. Благодаря второму веку, развитому у его расы, парень мог не мигать.

- А кто сказал, что я злодейка? Не тебе ли это лучше знать... – она была не одна. Появляясь из искусственной темноты, по обеим бокам сформировались низенький и огромный силуэты. Брута и наблюдательница* стали наравне с гардхварой, не нарочно демонстрируя гнетущую мощь, заключенную в их телах и душах.

Ситуация складывалась не самая удачная. Это еще мягко сказано. По словам Лаганна, внушительного брута звали Давилеаф Локтор, и настоял на МАКСИМАЛЬНЕЙШЕЙ осторожности с ним. Даже находясь в таком небольшом коридоре этот пятиметровый гигант поражал своей внушительностью и даже не горбился, хотя потолок был не выше четырех футов.

“Никогда не смотрите на его рост и размер, как на слабость. Несколько раз он выдерживал выстрелы кинетических пулеметов и отделался лишь несколькими царапинами. А потом его еще накрыло градом осколочных ракет “Веер”, и каждая ПОПАЛА в цель. Я не знаю, из чего сделано его тело, но это уже не тело обычного брута. Обычный представитель его расы может выдержать столкновение с автомобилем, мчащимся на скорости двести миль в час! А этот монстр может даже танк одним пальцем остановить и перевернуть. Давилеаф – кулак и стена организации” – так говорил онис-торговец.