Грехи полуночи (ЛП)

Кара еще раз попыталась взять себя в руки:

— Нет, я не могу…

В тот же миг он опрокинул ее на кровать:

— Это сон, детка. Мы можем делать все, что угодно, — и снова поцеловал Кару. Поцелуй был переполнен нежностью, и на глаза девушки навернулись слезы.

Если бы только…

Но такие сны слишком быстро могут обернуться кошмаром. Если они не остановятся в самое ближайшее время, Тодд узнает это на собственной шкуре. Каждую секунду она забирала кусочек его жизни.

Она же клялась никогда больше не воровать жизненную энергию у любовника.

Проклятье, Кара это ненавидела!

Это было напоминанием, что она не лучше паразита, питающегося силой и удовольствием других.

Кара подняла руки и обхватила ладонями лицо Брукса. Ей хотелось его поцеловать, позволить страсти разгореться …

Для нее это не вариант.

Брукс поднял голову, и их взгляды встретились:

— Ты будто настоящая.

Губы девушки изогнулись в грустной улыбке:

— Закрой глаза.

Тодд тут же повиновался, да по-другому и не могло быть, ведь он не мог сопротивляться ее голосу. Во сне люди всегда были очень слабыми.

Кара провела по его рту указательным пальцем, потом чуть-чуть склонила голову и прижалась к его губам в поцелуе. Брукс с готовностью приоткрыл рот, чтобы поцеловать ее в ответ…

Кара легонько дунула. Мягкое, приятное дуновение, отдающее волшебством.

Он посмотрел на нее затуманенным взором.

— Спи, — прошептала команду девушка.

Потом закрыла глаза и ушла из его сна.

— О, черт, — Кара распахнула глаза и уставилась в потолок.

Что за фигня только что произошла?

Путешествие в чужой сон. Уже пять лет она этим не занималась. Девушка поклялась не делать этого без разрешения.

Потом взяла и нырнула прямо в сон Тодда.

Проклятье.

Вскочив с кровати, Кара кинулась к зеркалу и увидела свое отражение: глаза огромные, волосы растрепаны, кожа слегка светится.

Светится. Дерьмово. Она взяла немного силы Брукса. Украла кусок жизни, пока ее дух соблазнял его тело.

Девушка принялась трясти головой вперед-назад. Она взяла, и теперь Тодд проснется немного ослабевшим.

— Я не хотела этого, — прошептала Кара признание своему отражению, беспомощно смотревшему на нее из зеркала. Чтобы путешествовать по снам, надо было на это настроиться, собраться… черт, иногда даже приходилось медитировать. Сбор жизненной энергии во сне был талантом, в котором суккубы достигали совершенства, только созрев сексуально. Это было их самым сильным оружием, и самым опасным.

Кара сглотнула и почувствовала на кончике языка вкус вины. Девушка была измождена, у нее явно не было сил для путешествия по тайным снам людей. Она никогда не смогла бы проникнуть в разум Тодда на таком расстоянии от него.

Этого не должно было случиться, но все-таки произошло.

Надо сделать все возможное, чтобы подобное не повторилось. В противном случае Кара не была уверена, что сможет противостоять искушению.

Ей так хотелось поиметь привлекательного детектива.

— Черт! — Тодд проснулся с абсолютно ясной головой.

Проклятье, он был один.

Брукс сжал кулаки. Он мог поклясться, что Кара была здесь, обнимала его, целовала.

Когда он поднялся с постели, в висках появилась тупая боль. Посмотрев на будильник и поняв, что спал всего четыре часа, Тодд решил, что это от недосыпа.

Да уж, четырех часов явно недостаточно.

Брукс провел руками по лицу и мог поклясться, что на какую-то секунду уловил аромат женщины.

Кара.

У него явно из-за нее мозги набекрень. Последний раз он видел такой страстный сон о какой-либо женщине… Черт, ему никогда не снились настолько живые сны.

Брукс все еще чувствовал под пальцами ее шелковую кожу, помнил изгибы груди…

Его член был твердым и болел от желания. Желания, которое могла удовлетворить только одна женщина.

Черт.

Тодд прошел в ванную, решив, что ему поможет холодный душ. Смоет все мысли о Каре из его сознания.

Он включил воду на полную мощь и отступил на шаг. В этот момент он уголком глаза заметил собственное отражение в зеркале.

Брукс нахмурился: «Что за черт?»

Его взгляд мельком пробежался по чуть видным шрамам на груди и боках и остановился на левой руке. Брукс прищурился, рассматривая пять маленьких отметин в виде полумесяцев. Будто оставленных женскими ногтями.

— Ни черта себе. — Тодд поднял правую руку и внимательно посмотрел на бицепс. Такие же маленькие ранки.

Во сне Кара уцепилась пальцами в его руки, чтобы крепче прижаться к нему. Ее ногти впились в кожу Брукса, он не упустил из виду небольшую боль… как и удовольствие, которое получал от того, что девушка прижалась к его бедрам.

Но это же был просто сон, страстная фантазия.

Брукс провел пальцами по отметинам и почувствовал неровность кожи.

— Ни черта себе, — повторил он, в то время как волна беспокойства прокатилась по его нервам.

Не было других женщин, способных нанести эти царапины. С последней любовницей, полицейской из участка, он перестал встречаться еще месяц назад.

Под ложечкой засосало. Как, черт возьми, его угораздило получить отметины от женских ногтей?

Кара.

Глава 4

Ее алиби подтвердилось.             

Часть Тодда ликовала — очень, очень большая часть — ведь это означало, что можно спокойно клеиться к умопомрачительной  Каре.

Другая часть была взбешена. Если Кара не убийца, значит, настоящий преступник ее подставил. Других объяснений Брукс не видел.

Убийца, обожающий замысловатые игры — чертовски плохая новость.

Вечер среды. Прошло два дня с тех пор, как он видел Кару, касался ее идеальных губ, ласкал нежный язык девушки.

Брукс оставался в стороне, понимая, что нужно держать дистанцию, пока не все ясно с ее алиби на время убийств. Ему не особо хотелось усложнять жизнь сексом с подозреваемой.

Но теперь с нее сняты подозрения.

По словам Колина пять официанток и три бармена подтвердили, что Кара выступала в «Адском Раю» в то время, когда произошли первые два убийства. А одна зоркая и сующая свой нос в чужие дела старушка, живущая по соседству, поддержала историю девушки о том, что она была дома во время убийства Хауза.

 Мисс Мерфи, бывшая школьная учительница и огромная поклонница искусства — если судить по висящим на стенах гостиной полотнам — с радостью поделилась своими наблюдениями:

— Я видела, как она приехала домой около пяти часов. В этой своей ярко-красной машине. Вошла и больше не выходила. — Меж седых бровей старушки залегла маленькая складочка. — Я думала, что к ней приедет мужчина, но… — последовал вздох, полный разочарования. — В ту ночь никто не появлялся.

— Значит, она была дома с пяти до десяти вечера? — переспросил Брукс.

Бабулек указала пальцем на одну из картин, написанную в темно-серых тонах:

— Все это время я находилась на крыльце, пыталась работать в новой технике. Я это называю «ночное рисование»…

— Угу…

— Я сидела там до полуночи, — она активно жестикулировала испачканными краской пальцами. — Кара никуда не уходила. Могу жизнью поклясться. — Старушка придерживалась этой истории даже после перекрестного допроса, устроенного Бруксом и Гитом.

Клерку отеля также предъявили фотографии для опознания. Парень долго пялился на линию из снимков шести блондинок, потом покачал головой:

— Я…я не думаю, что в-в-видел кого-то из них. — Голос его звучал хрипло, в дыхании все еще чувствовался устойчивый запах пива.

— Вы не думаете или точно знаете, что ее здесь нет? — поднажал Колин.

Затуманенные глаза на миг прояснились:

— Ее здесь нет.

Итак, теперь все говорило о том, что Кара вне подозрений.

Просто прекрасно.

Рядом раздался автомобильный гудок — достаточно близко, чтобы Тодд подпрыгнул от неожиданности в своей машине. Он припарковался рядом с «Адским Раем». Брукс тихо выругался, поняв, что сидит в машине, уставившись в никуда, уже минут десять.