Символ веры третьего тысячелетия

Светло-русые волосы с золотистым отливом, янтарные глаза, округлое лицо с намечающимися морщинками, лишь добавляющими обаяния. Карриол никогда не встречалась с Чарновски лично, но всегда считала его самым привлекательным мужчиной из всех известных общественных деятелей.

Доктор Абрахам холодно заметил:

– Я могу, конечно, и ошибаться, Милли, но мне помнится, что профессор Чарновски был одним из авторов петиции «Католики – за свободу», в которой папу Иннокентия призывали отменить энциклику Бенидикта о контрацепции и контроле за рождаемостью.

– У вас прекрасная память, Сэм. Но я не думала, что мы станем сейчас, накоротке, рассматривать и минусы кандидатур. В тексте нашего отчета вы найдете всю необходимую информацию. Добавлю только, что с 2019 года, когда профессор участвовал в этой акции католиков, ничто в его поведении не давало повода усомниться, что ответ папы Иннокентия он воспринял как должно.

– Такое пятно в биографии трудно оставить незамеченным. Тем более, что дело имеет религиозную подоплеку!

– Моя работа, Сэм, – ответила доктор Хемингуэй, взглядом изничтожая оппонента, – состояла в том, чтобы пропустить через компьютер более тридцати трех тысяч кандидатур и выбрать три наиболее достойные, соответствующие заданным параметрам, – она откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и нервно побарабанила пальцами по подлокотнику. – Следовало столько предусмотреть! Во-первых, кандидат должен быть американцем по меньшей мере в четвертом поколении по материнской и отцовской линиям. Во-вторых, он должен был быть не моложе тридцати и не старше сорока пяти. В-третьих, если он женат (или замужем), ему полагалось иметь высший балл за исполнение роли супруга и родителя по десятибалльной шкале, которую разработала доктор Карриол. А если нет – быть либо гомосексуалистом, или лесбиянкой, либо бисексуалом – как жена Цезаря, например. В-пятых, его деятельность должна быть связана с публичными выступлениями или работой с людьми. В-шестых, эта деятельность должна носить благотворительный характер по отношению к обществу в целом и к каждому человеку в отдельности, да еще при полном бескорыстии. Седьмое: от него ожидали максимальной привлекательности и психической стабильности. Восьмое: кандидатом мог стать только прекрасный оратор. Девятое: по мере возможности – наличие «искры божьей». Наконец, исключалось официальное служение любому из культов.

Она открыла глаза и взглянула на Абрахама:

– Если судить по этому перечню требований, могу уверенно заявить: я со своей задачей справилась.

– Вы оба справились, – сказала Карриол, пододвигая к себе папки. – Мы ведь вовсе не соревнуемся между собой. Хотя поиск и стал проверкой эффективности наших источников информации, компьютерных программ, методик… Пять лет назад, берясь за эту работу, вы, вероятно, удивлялись, что планируется ухлопать столько времени и средств на какие-то пустяки. Но думаю, что уже через пару-тройку месяцев вы уже начали понимать, насколько непрост и важен наш поиск… У кого-нибудь есть возражения по существу доклада Хемингуэй? Нет? Великолепно. Благодарю вас, Милли. И за то, что знаете назубок все критерии отбора – тоже.

Доктор Хемингуэй вздрогнула, но решила промолчать.

– Доктор Чейзен, ваша очередь.

Доктор Чейзен всегда отличался решительностью и убежденностью, что только усугубляло его сходство с огромным напористым бизоном. Аналитик он был от бога, Карриол переменила его к себе несколько лет назад из Департамента здоровья, образования и благосостояния. Его молчание во время обсуждения предыдущих кандидатур не удивило Абрахама и Хемингуэй: они поняли, что Чейзен просто не услышал имен тех, кто заинтересовал его в списках, предложенных исследователям. Теперь же, получив слово, он без сомнения даст коллегам бой. Впрочем, на лице Моше Чейзена они не смогли прочесть разочарования. Аналитик раскрыл первую из приготовленных им папок.

– Я делал отбор по собственному методу. Это, конечно, не так демократично, Милли, как у вас в группе. Зато – эффективно. Итак, первый кандидат – первый с большим отрывом от остальных – доктор Джошуа Кристиан, американец в седьмом поколении. В нем смешались нордическая, кельтская, армянская и русская крови. Тридцать два года, холост, бездетен, женат никогда не был. Компьютеры располагают исчерпывающей информацией по каждому гражданину нашей страны, тем не менее так и не удалось определить, есть ли у него какие-то предпочтения в области секса. Известно только, что живет он с семьей: мать, сестра, два брата и их жены. Он – глава, можно сказать – отец семейства. Имеет степень доктора философии, полученную в Университете Чабб; там же изучал психологию. Имеет частную клинику в Холломане, штат Коннектикут. Специализируется на «неврозах тысячелетия» – так он это называет. Результаты его методов лечения феноменальны. Он создал нечто вроде… лучшего слова не подберу… да, нечто вроде культа. Усилия своих пациентов он направляет на поиск утешения и исцеления в Боге, пусть даже помимо какого-либо из религиозных учений. Умеет вызвать необычно сильные эмоции, причем – в любой аудитории. Однако главное – что делает его кандидатом номер один (рискну сказать – единственное) удивительная концентрация того, что принято называть «искрой божией». Вы говорили, именно это особенно важно? Тогда лучшего кандидата трудно даже вообразить.

Его слова были встречены гробовым молчанием: доктор Чейзен слишком удивил их своим выбором.

– Я первая выскажу целый ряд возражений, – сказала доктор Карриол. – Никогда не слышала о термине «невроз тысячелетия». Никогда не слышала о докторе Джошуа Кристиане, – Карриол была не только руководителем Сектора № 4 – она еще и считалась одним из ведущих психологов США. – Как вы это объясните?

– Очень просто, мадам. Доктор Кристиан никогда не публиковал своих работ, за исключением докторской, да и то в тезисах. Но я их прочел, прочли и эксперты. Диссертация почти полностью состоит из множества экспериментальных данных: таблицы, графики и очень короткие комментарии к ним. Но эта работа, насколько мне позволяют судить мои познания в соответствующей области, настолько глубока и оригинальна, что стала настольной книгой всех специалистов. Для многих она явилась отправной точкой в их собственных исследованиях.