Желание (ЛП)

Чертово устройство было антиквариатом, а на его сиденье виднелся слой пыли.

Мужчины, занимавшиеся на тренажерах или поднимавшие штанги, были огромными и молчаливыми, среди разнообразия их татуировок преобладали Дева Мария, Иисус Христос, а также распятия. У многих были сломанные носы, которые криво срослись, у кого-то наблюдались фиксы плохого качества на передних зубах — без сомнений, последствия игры в хоккей или барных потасовок.

Здесь все знали друг друга, потому что, так или иначе, были связаны.

Подойдя к столу регистрации, Джим чувствовал себя как дома. У сидящего за столом мужчины лет шестидесяти, может шестидесяти пяти, была покрасневшая кожа и голубые глаза, а волосы — белее, чем пена коктейля «Черное и желтое» [15].

— Чем я могу вам помочь, парни? — спросил мужчина, опуская «Бостон Геральд».

Оглянувшись, пара качков уставилась на них. Джим и его приятели были тяжеловесами, однако здесь их никто не знал, что мгновенно занесло парней в разряд «что-это-за-перцы?!».

— Я ищу одного парня, — сказал Джим, достав флаер с фотографией Исаака и расправив листок на потрепанной поверхности из Формайка. — Не встречали его здесь?

— Неа, — ответил старик, даже не взглянув на фотографию. — Я никого не видел.

Джим оглянулся. На них уставилось еще больше глаз, большее число людей прекратило тренировки. Очевидно, не стоит давить на старика, если не желаешь получить пинка под зад.

— Окей. Спасибо.

— Не за что.

Парень вновь поднял «Геральда».

Отвернувшись, Джим скрутил флаер. Направляясь к выходу, он выругался вполголоса. Они посетили уже третий спортзал, но не получили ни одного прямого ответа…

— Хэй. Я знаю его.

Замерев, Джим оглянулся через плечо. К нему подошел парень в футболке с надписью «Бостонское пожарное отделение».

— Мой старик не любит лезть в чужие дела. — Парень кивнул на листовку. — Кто он тебе?

— Брат. — И в этой лжи была толика правды. Их связали госорганы и пережитое в специальном подразделении… к тому же он задолжал Исааку.

— Его арестовали прошлой ночью.

Брови Джим взлетели вверх.

— Серьезно?

— Мои кузены — копы, и вчера они осуществили облаву на подпольный клуб. Твой брат — настоящий убийца. Единственный способ загнать кого-нибудь в октагон вместе с ним — крупные деньги, но он никогда не проигрывал. Ни разу.

— Как давно он в городе?

— Я ходил на его бои, наверное, раза три. — «Ходил» было произнесено как «хадил». — Слушай, в нашем районе, если группа ублюдков желает сойтись и подраться, мы им не мешаем. Но фишка в том… что именно поэтому их схватили. Организатор проигрывал на всех матчах, в которых не участвовал твой парень.

Гребаный ад. Исаак у властей, и это плохо.

— Отец, дай «Герольда», а? — Взяв газету, парень пролистал ее. — Вот.

Джим быстро прочел заголовок. Подпольные бои, бла, бла, бла… Исаак Рос? Минуточку, он жил под настоящим именем?

К слову о мишени на его груди: Матиас легко пошлет своего человека в исправительное учреждение, чтобы устранить сукина сына.

— Если хочешь найти брата… — Лицо пожарника стало расчетливым. — Я могу сказать, где именно он будет, когда его освободят.

Не больше, чем через два часа после того, как Гри оставила своего клиента и отправилась к судье, она сидела за рулем своего Ауди А6, застряв в пробке у Бостонского парка. К счастью, в китайском квартале скорость потока заметно возросла, а потом она выехала на улицу Тремонт.

Отчасти она торопилась из-за нехватки времени на это отклонение от плана. В час у нее назначена встреча с представителями «Fortune 50» [16] в ее офисе, в Финансовом квартале [17]… чьи небоскребы в данный момент она наблюдала в зеркале заднего вида, удаляясь от них все дальше.

Но ей нужно узнать больше.

Это — вторая причина ее дикой спешки.

Ругая себя, она приготовилась увидеть Дэниела [18] и посмотрела назад. Он не появился, и Гри глубоко вздохнула.

Прямо сейчас она на самом деле не хотела видеть своего метафизического советника.

Дэниел умер два с половиной года назад и впервые пришел к ней во сне в ночь перед похоронами. Было таким облегчением видеть его здоровым, не под героиновым кайфом, и в ее сне они разговаривали, как это бывало до того, как зависимость свела его в могилу. Переход к «реальной жизни» случился примерно шесть месяцев спустя. Однажды утром она болтала с ним, а потом прозвенел будильник. Не думая дважды, она протянула руку и выключила сигнал… и осознала, что проснулась, а Дэниел по-прежнему был рядом с ней.

Дэниел улыбнулся, когда она резко подскочила… будто гордился собой. А потом он в своей расслабленной манере сообщил, что она не сошла с ума. Жизнь после смерти существовала на самом деле, и он попал как раз туда.

На то, чтобы привыкнуть, ушло время, но прошло два года, и она уже не удивлялась его периодическим «привет-как-дела»… хотя держала его визиты в тайне. Ведь несмотря на то, что она не считала себя сумасшедшей, другие могли с ней не согласиться… и кому это надо? К тому же, если Дэниел был галлюцинацией, а она превращалась в Джона Нэша из фильма «Игры разума», то… она не возражала, и к черту специалистов по психическому состоянию: она так сильно скучала по Дэниелу, а он был рядом, в некотором смысле.

Сосредоточившись на кирпичных домах без лифта, расположившихся по обеим сторонам Тремонт, она следила за номерами на парадных дверях. На каком-то уровне она до сих пор не верила, что смогла получить залог для своего клиента, но, с другой стороны, отсутствие приводов и переполненность тюрем сработали им на руку.

Однако Мистер Рос не выказал ни радости, ни удивления, когда она сообщила новости. Он просто попросил ее в своей тихой, вежливой манере съездить к нему на квартиру и взять двадцать пять тысяч долларов… потому что больше просить некого.

Конечно. Какие проблемы. Все в порядке.

Ведь, отправившись за деньгами, заработанными нечестным путем, она не станет соучастницей, и ее адвокатский статус вовсе не подвергнется угрозе.

Качая головой, раздосадованная сложившейся ситуацией, она снизила скорость перед трехэтажным домом, который был разделен на квартиры. Свободного места не сыскать на мили вперед. Чертыхнувшись, она успела объехать квартал пару раз, гадая, хватит ли ей смелости припарковаться вторым рядом, когда кто-то — аллилуйя! — освободил место на другой части улицы. Потребовалось полторы секунды, чтобы сделать запрещенный разворот на сто-восемьдесят градусов, и втиснуть седан на свободное место. У нее не было парковочного талона по месту жительства, но она не собиралась задерживаться, и, по крайней мере, припарковалась не у гидранта.

Выйдя из машины, она закуталась в свое тонкое шерстяное пальто. Апрель на берегу Новой Англии превращался в тридцать дней резкого, влажного ветра, который промораживал до костей и наводил хаос на голове. И это не самое худшее — повсюду были лужи, даже в отсутствие дождя. Казалось, весь город протекал, будто переполненная до предела губка… машины, дома, высокие деревья — все выманивало влагу из воздуха, направляя ее на перманентно-мокрый асфальт и бетон под ногами.

Время для Л.Л.Бин [19], а не Лубутенов.

У передней двери Гри вытянула шею, чтобы лучше разглядеть интерком из семидесятых годов с тремя маленькими кнопками. Согласно инструкциям Исаака, она нажала самую нижнюю.

Мгновение спустя дверь открыла женщина в вязаной шерстяной жилетке размером с простыню. Волосы цвета Хэллоуиновской тыквы была стянуты в пучок, а между пальцами правой руки виднелась сигарета.

Очевидно, ее образ застрял в той же эпохе, что и интерком.

— Вы девушка Исаака?