Мой ангел-хранитель (СИ)

— Схожу почищу зубы, — сказал Лен, напоследок ещё раз дотрагиваясь пальцами до губ Барри.

Пока его не было, Барри разделся, оставаясь в одном нижнем белье, и залез под одеяло, отодвигаясь чуть дальше, чтобы освободить место для Лена. Потом со смущением подумал, а что, если он ляжет на свою кровать? Будет ли это глупо, если он попросит его лечь рядом? А что, если он откажется?

Лен вышел из ванной, тоже раздетый, и бросил свою одежду на вторую кровать.

— Ложись со мной, — быстро выпалил Барри шёпотом, нервно теребя кончик одеяла. Лен в ответ тихо рассмеялся и подошёл к кровати, укладываясь рядом.

— Так и собирался, — сказал он, натягивая одеяло и поворачивая голову, чтобы посмотреть на Барри. — Иди сюда.

Барри придвинулся, подныривая под руку Лена и устраиваясь у него на груди, как вчера. Разница была только в том, что сегодня на них обоих было минимум одежды, и это было… потрясающе. Уткнувшись носом в горячую кожу на шее Лена, Барри глубоко вдыхал его запах и млел от соприкосновения их тел. Лен осторожно запустил пальцы ему в волосы и перебирал их, касаясь губами лба Барри.

— Не думай о том, что это странно или неправильно, — тихо сказал он, чуть оттягивая пряди и ероша волосы. — Вообще ни о чём не думай. Иногда полезно просто делать то, что хочется, и только в таких вещах иногда можно обнаружить настоящий смысл жизни и силы для того, чтобы двигаться дальше.

Барри угукнул, хотя не вполне понимал, что Лен имеет в виду. В этих словах ему почудилась какая-то призрачная грусть, хотя они и были сказаны с улыбкой. Он задрал голову, чтобы посмотреть на мужчину.

— Это странно, — согласился он шёпотом. — Но не неправильно.

Лен рассмеялся и кивнул, продолжая перебирать его волосы и закрывая глаза. Барри улыбнулся, укладываясь обратно, и тихо сказал:

— Спокойной ночи, Лен.

— Спокойной ночи, Барри.

========== 6.1. К грани ==========

Барри лежал по шею в густой пене, закрыв глаза и размеренно вдыхая горячий, приятно пахнущий воздух. В их номере, стоимость которого Лен ему так и не озвучил, обнаружилась большая ванна помимо душевой кабины, и Барри решил, что грех в такую не забраться, особенно после целого дня, в течение которого они неустанно объезжали Йеллоустон, постоянно выбираясь из машины, чтобы поглазеть на ту или иную достопримечательность.

Он пошевелился и приоткрыл глаза, услышав из-за двери приглушённые звуки музыки. Чуть нахмурился, чувствуя, что, несмотря на потрясающе расслабляющую ванну, он всё равно напряжён. Потому что всё, что делал Лен, казалось похожим на приготовления. Этот номер, в котором оказалась всего одна кровать («Отели у Йеллоустона всегда забиты, пришлось бронировать то, что было, а было только с одной кроватью», — хитро сообщил ему Лен, когда они утром заехали в номер), текила, которую они взяли для разнообразия, грибной салат, который Лен вызвался сделать, пока Барри будет валяться в ванне («Грибы — отличная закуска к текиле, — с видом знатока сказал Лен, — а кроме того, в грибах много витаминов, цинка, и что самое главное — белка. Я слышал, что белок очень полезен, особенно для мужчин, — добавил он с невинным видом, что вызвало у Барри обратную реакцию — резкий прилив крови к лицу и тянущий жар между ног).

Ну, а теперь ещё и музыка. Это всё как-то не вязалось со словами Лена о том, что им некуда торопиться. Не то чтобы Барри был против. Лёжа в ванне и размышляя об этом, он понимал, что незаметно, очень быстро и отчаянно влюбился. Как бывало в школьные годы, когда влюбляешься так ярко и не задумываясь о том, кто он, собственно, такой, этот человек, к которому ты вдруг воспылал чувствами.

И, хоть Барри давно уже был взрослым, в вопросах любви и секса он оставался практически неискушённым. Он уже признался сегодня Лену, что за всю его жизнь у него толком не было нормального полноценного секса. Всё потому, что в школе и колледже он был заучкой, и его частенько дразнили гиком. У него, конечно, были девушки (всего три, не считая Айрис), и лишь с одной из них они однажды дошли до самого главного, однако всё закончилось очень быстро. Конфуз, который иногда случается со всеми юнцами-девственниками, настолько убил его пыл, что он расстался с этой девушкой, сгорая от стыда каждый раз, когда кто-то напоминал ему о ней. Спустя время он понял, что повёл себя очень глупо, и что над той ситуацией нужно было просто посмеяться и забыть, но всё сложилось именно так, как сложилось.

А потом он стал Флэшем. И когда Айрис узнала, кто скрывается под маской алого бегуна, она впервые за все годы, что он с тоской смотрел на неё, мечтая оказаться на месте каждого её парня, стала проявлять к нему романтические чувства. Они так долго кружили вокруг темы их отношений, так долго танцевали все эти странные танцы, подбираясь друг к другу, что даже первый поцелуй у них случился аж спустя два месяца после взаимного признания в любви. Впрочем, дальше поцелуев они всё равно не успели зайти. Потому что в их жизни вмешался Уэллс-Тоун, и итогом всей заварушки стало создание флэшпоинта. «Новая» Айрис никогда не влюблялась в Барри. Линия их отношений заменилась для неё на отношения с Эдди Тоуном, и Барри был бессилен что-либо изменить.

Он поднял руку, наблюдая, как густая пена стекает вниз по предплечью. Его кожа приобрела красноватый оттенок, а на кончиках пальцев она чуть сморщилась, напоминая, что пора бы уже вылезать. Но совершенно не хотелось. Барри понял, что все эти мысли об Айрис и их несостоявшейся любви совсем не причиняют ему боль сейчас. Он подумал о том, что может, их нерешительность в сближении была сигналом того, что на самом деле они вовсе не созданы друг для друга. Барри всегда её любил, но теперь он задумался о понятии платонической любви, которую (быть может?) лучше не пытаться перевести в физическую плоскость. Между ними всегда были тепло и забота друг о друге, но никогда не было искры, химии. И вот он, ответ.

Потому что с Леном у них химия точно была. И не имело значения, что встретились они меньше недели назад при таких странных обстоятельствах. Не имело значения, что они оба одного пола. Что они так мало знают друг о друге. Ничего не имело значения, кроме того, что Барри было хорошо рядом с ним, беспокойно, нервно-восторженно и волнующе.

С этими мыслями он заставил себя подняться и взять большое полотенце, чтобы обернуть его вокруг тела и выбраться из ванны. Вытащив пробку, он включил кран над раковиной и быстро умылся холодной водой, потом расчесал волосы пальцами, вытерся и надел на себя новую майку и тёплые штаны, которые они купили сегодня во время быстрого набега на местный торговый центр.

Лен сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и просматривал газету. Когда Барри вышел из ванной, он отложил газету и поднял глаза. Улыбнулся, побарабанил пальцами по подлокотнику и встал, указывая на журнальный столик, на котором были красиво разложены маленькие тарелочки с грибным салатом и свежей зеленью. Там же стояли две рюмки и пузатая бутылка текилы.

— Располагайся, а я пойду быстро сполоснусь, — сказал Лен, проходя мимо и чуть сжимая плечо Барри пальцами.

От этого простого действия Барри прострелило дрожью. Он почувствовал себя словно вибрирующая струна, отзывающаяся на малейшее прикосновение. Посмотрев Лену вслед и дождавшись, когда тот скроется за дверью, он дошёл до кровати и упал на неё, раскидывая руки и глядя в потолок.

Он заставлял себя глубоко дышать, чтобы волнение отступило. В конце концов, Лен не станет накидываться на него или заставлять делать что-то, к чему Барри ещё не готов. Он уже не совсем понимал, что именно не давало ему расслабиться: ожидание, томление, волнение, страх, боязнь всё испортить, или даже банально — нервоз от мыслей о том, что он может увидеть Лена обнажённым, дотронуться до него, позволить Лену прикоснуться к себе…

Скорее всего, всё это вместе смешалось в одну кучу и бередило его сознание, заставляя покусывать нижнюю губу и нервно теребить пальцами покрывало под ним. Лучшим решением было последовать вчерашнему совету Лена и прекратить думать, просто прекратить.