Влюбленный миллионер

Она медленно подала ему руку. Теплые пальцы сжали ей ладонь, и ее снова охватил трепет. Дани встала и отряхнула юбку свободной рукой. Потом отняла руку и отступила назад.

— Похоже, ты спас меня из довольно щекотливой ситуации.

Хантер улыбнулся:

— Видимо, да.

— Я твоя должница. — Дани смотрела вслед Ками, которая уходила, уводя с собой Каффа и любопытных зрителей. Итак, ее пятнадцать минут славы закончились. — Ты не обязан отвозить меня домой, я уверена, что Барни…

— Его срочно вызвали с работы. Он уехал.

Дани вздохнула с облегчением. Прекрасно!

Одной проблемой меньше.

— Ну, тогда Ками…

— Я сказал ей, чтобы она развлекалась и ни о чем не беспокоилась, и она не стала возражать. Губы у Хантера приподнялись в улыбке, и сердце у нее опять задрожало.

— Ну, ребятки, — она взглянула на две маленькие мордашки, в ожидании поднятые к ней, — кажется, у нас потрясающая новая няня. Как насчет горячего яблочного сидра, чтобы отпраздновать мое чудесное спасение? А потом поедем домой.

— Ура! — Близнецы запрыгали вокруг нее.

Хантер смотрел, как Эмма и Дрю танцуют вокруг матери, и вдруг понял, о какой радости пытался рассказать ему брат, говоря о преимуществах отцовства. Эта радость — счастье твоего ребенка.

Проведя суровое детство в школах-интернатах, он наблюдал сейчас за ликованием детей жадными и взволнованными глазами.

Хантер тряхнул головой. Надо жить настоящим и не смотреть ни назад, ни вперед, главное для него сейчас — управиться с двумя пятилетними малышами! Почему бы не попытаться сделать их более счастливыми, раз уж он застрял здесь? Он посмотрел на улыбающиеся губы Дани, и тело пронзило желание.

Она обернулась к нему:

— Ты готов… мистер… Хантер?..

Ты никогда не узнаешь, насколько я готов.

Он последовал за ними сквозь смеющуюся толпу.

Двадцать минут спустя Хантер уже открывал пассажирскую дверцу грузовичка Эймоса.

Близнецы, упав на заднее сиденье, тотчас обнялись и закрыли глаза.

Дани нежно погладила их по головкам:

— Похоже, ты их доконал.

— Ну да! У этой парочки энергии больше, чем у двадцати взрослых. — Он подал ей руку, помогая забраться в кабину, и ему пришлось подавить в себе желание опрокинуть ее на сиденье.

Дани села рядом с местом водителя и невольно поморщилась.

— Болит? — спросил Хантер, усаживаясь за руль.

— Больше, чем раньше. — Она улыбнулась ему в полумраке кабины. — Похоже, я открыла еще один оригинальный способ сбежать со свидания.

— Что, было настолько ужасно? — Хантер завел мотор, и машина двинулась, выбираясь на темное шоссе.

— Барни очень мил… для подходящей женщины. Но это, по-видимому, не я.

Она взглянула через плечо на близнецов.

— У тебя потрясающие дети, — тихо заметил Хантер.

— Мое самое выдающееся достижение. — Дани выпрямилась и посмотрела на него. — Иногда сама не могу поверить, что они в самом деле мои.

— Жизнь на природе их вполне устраивает… И тебя тоже. — Хантер взглянул на ее профиль, и горло у него сжалось.

Смотри на дорогу. Налоговый аудит. Безголовые новички. Но ничего не помогало, он не мог перестать хотеть ее…

— Да, даже не верится, что прожила в Денвере два года. Нет, ничего ужасного, совсем не так плохо, просто это не для меня. Город высасывал из меня все соки. — Дани вздохнула. — Дерек был все время озабочен добыванием денег, он только и думал что о процветании компании… Клянусь, никогда больше не погружусь в это безумие.

Хантер нахмурился — все это звучало не слишком обнадеживающе…

— Безумие? Ты о городе или о Дереке?

— Собственно, о том и о другом. Я пробовала жить так называемой светской жизнью. Люди стараются не особенно сближаться друг с другом, скользят по жизни, и жизнь проходит мимо них.

— Пожалуй, это так. — Хантер понимал, о чем она говорила, он и сам часто задавался вопросом, что он делает в этом мире необязательных отношений.

Дани пригладила растрепавшуюся прядь волос:

— Извини, я не собиралась мучить тебя философскими рассуждениями. Лучше расскажи, что заставило горожанина мечтать о деревенских каникулах. — Она отпила немного сидра.

На полной нижней губе повисла капелька жидкости, и Хантеру захотелось слизнуть ее языком.

— Хантер? — Она смотрела на него, ожидая ответа.

Ему пришлось дважды прочистить горло, прежде чем он снова обрел голос. Бог мой, я пропал.

— Я унаследовал отцовский бизнес три года назад и с тех пор еще ни разу не отдыхал.

— Шутишь? Разве ты не сам себе хозяин?

Она смотрела на него, откинув голову, и изящная линия шеи сводила его с ума.

— Ну, отпуск не казался мне нужным или необходимым… До сегодняшнего момента.

— А что случилось в сегодняшний момент?

Хантер немного помедлил.

— Обстоятельства сложились так, что я понял время настало. Раньше ничто не вдохновляло меня настолько, чтобы я смог забыть о ежедневной рутине.

Он наклонился к приборной доске и принялся настраивать радиоприемник. Мягкие потоки джаза заполнили кабину.

Через несколько минут они подъехали к ферме. Хантер остановил машину и взглянул Дани в лицо. Его рука скользнула по спинке сиденья, почти касаясь ее плеча.

Дани выпрямилась, напрягшись. Она совсем его не знает. Конечно, он потрясающе справлялся с близнецами, очаровал ее отца и сестру, и его рекомендации оказались в полном порядке…

Взгляд Хантера опустился на ее губы, и они сразу пересохли. Дани облизнулась. Он поднял глаза, их взгляды встретились.

— Ты очень красивая женщина.

Его низкий, чуть хрипловатый голос обжигал кожу. Безумие, безумие. Однако она позволила безумству одолеть более рациональную и скучную часть ее сознания.

Дани придвинулась и прижалась к губам Хантера в легком, мимолетном поцелуе. Он погрузил руку в пену ее волос на затылке и крепче прижал ее к себе.

Никогда еще поцелуй мужчины не приводил ее в такое состояние. Это был не простой поцелуй, он проник ей внутрь, в потаенные глубины ее «я», существование которых она с таким упорством и так долго отрицала.

Хантер взял ее голову обеими руками и прильнул к ней в долгом, глубоком поцелуе. Она подразнила его кончиком языка. Это было так здорово!

Хантер застонал. Эта женщина почти лишила его самообладания. Отринув осторожность, он снова в неистовом порыве прильнул к ее губам, пахнущим яблоком и корицей.

Потише, приятель, ты напугаешь ее. Но он ничего не мог с собой поделать. Вкус ее губ обострял желание, заставлял хотеть ее все сильнее. Хотеть всего…

Судя по страстному ответу, Дани была отнюдь не глуха к его призыву. Руки Хантера скользнули вниз, прижимая ее все крепче.

С заднего сиденья раздалось сонное чмоканье, и они судорожно отпрянули друг от друга.

Оглянувшись назад, Хантер увидел, что оба ребенка сладко спят.

Дани дрожащими пальцами быстро поправила рассыпавшиеся волосы. Оба тяжело дышали, а нежная музыка так и лилась из приемника.

Дани глубоко вздохнула, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце.

— Извини, пожалуйста, обычно я не веду себя так… импульсивно.

Хантер осторожно провел пальцем по ее шее:

— Я схожу с ума при мысли о том, что кто-то еще может ощутить вкус твоих губ.

Она вспыхнула. Что ей ответить?

— Этого больше не повторится, ты уедешь через три недели. Я не… я не собиралась…

Его взгляд смягчился.

— Знаю. Я тоже не из тех, кто может составить компанию на одну ночь. — Он опустил руку и накрыл ее ладонь своею. — Давай получше познакомимся друг с другом, постепенно, не торопясь. Просто как двое друзей, которым хорошо вместе.

И отлично, все его сладострастные фантазии тем временем испарятся.

Она посмотрела на их соединенные руки:

— Постепенно?

— Да.

Неужели он не понимает, как его близость волнует ее?

Дани высвободила руку:

— Договорились, друг. А теперь уложим этих двоих в постель.

Хантер улыбнулся:

— В постель. Но только детей.