Неожиданный визит

– Похоже, ты не слышал, что я тебе сказала. – Она встала, расстроенная и смущенная.

Он последовал ее примеру, тоже поднялся и подошел к ней, чем привел Ребекку в крайнее смятение. Его синие глаза весело поблескивали.

– Нет, я тебя очень внимательно слушал. – Он посмотрел на нее сверху вниз, его руки были небрежно засунуты в карманы. – Должен сказать, ты меня убедила, теперь я проявлю больше интереса к работам Артура... Но ты мне все-таки ответь, не прячешь ли ты любовника где-то в шкафу? Я ведь все равно не отстану.

– Да нет у меня никакого любовника, – тихо сказала Ребекка.

– Если я не прав, поправь меня. Мой внутренний голос говорит, что если у тебя нет любовника, то это значит, что ты приходишь в себя после разрыва прежних отношений.

– А мой внутренний голос говорит, что мне пора ложиться спать.

– Неправда, он говорит, что тебе пора сбежать. Ты меня случаем не боишься?

– Нет, но я думаю, что ты абсолютно невыносим.

– Обидно. – Но он все еще продолжал улыбаться, и его улыбка была как наркотик, от нее отказывали ноги и перехватывало горло. – Тогда ты, наверное, боишься того, что я могу узнать о тебе.

Вот опять он пытается забраться в ее святая святых.

– Знаешь, что я придумал? Если Артур не хочет возвращаться к нам, почему бы нам не поехать к нему?

Ребекка решительно запротестовала: у нее так много работы, он и сам может прекрасно добраться до фамильного поместья!

Рассел, видимо, заранее ожидал, что она откажется. Поэтому вовсе не удивился ее ответу, а просто подошел с другой стороны. Он выразил удивление, что она не хочет оказать ему помощь в такой трудный ситуации – ведь он впервые за многие годы решил наладить отношения с братом. Он ни на чем не настаивал, а лишь недоуменно пожимал плечами, как будто давая Ребекке понять, что озадачен ее поведением. Он деликатно намекал ей, что не может заставить ее принять роль миротворца, если это ей претит. Разумеется, это ее право отказать ему в помощи именно в тот момент, когда он в ней особенно нуждается.

В конце концов Ребекке ничего не осталось, как согласиться, однако она не преминула спросить его, почему он решил наводить мосты в отношениях с братом только сейчас.

Рассел неожиданно помрачнел, отошел от нее и остановился в дверном проеме.

– Обстоятельства были непростыми, – сказал он сдержанно.

– Только от нас зависит, как складываются обстоятельства, – заметила она более уверенно, так как объектом обсуждения теперь была не она. Кроме того, он не стоял так близко, как раньше, и она могла спокойно вздохнуть.

Внезапно Ребекке пришло в голову, что не ей судить, она сама основательно запуталась в своей собственной истории, но тем не менее она добавила, стараясь не дать Расселу времени забросать ее своими обычными инквизиторскими вопросами:

– Мне трудно понять, что могло помешать тебе лучше узнать Артура, ведь он твой брат!

– Он был совсем ребенком, когда я стал во главе компании. Что можно было от меня ожидать? У меня абсолютно не было времени для него. Я был занят компанией и его образованием. – Он укоризненно посмотрел на Ребекку, будто это из-за нее он оказался в такой ситуации тогда, когда меньше всего этого ожидал. – А потом начались проблемы в нашем филиале в Лондоне – мошенничество, растрата, что мы только не пережили тогда. Пока все устроилось, прошли многие годы.

– А чем ты занимался до того, как умерли твои родители? – спросила она с интересом и была удивлена его сконфуженным видом.

– Я как раз закончил университет и слонялся без особого дела, прежде чем приступить к работе в компании, – ответил Рассел, пожимая плечами.

– Ты... слонялся?!

– Что здесь странного? – сказал он с некоторым раздражением. – Ты думаешь, что я так и родился – в костюме и с портфелем?

– Но ты ведь всегда знал, что тебе предстоит управлять компанией?

– Ты, оказывается, тоже очень любопытная, – ухмыльнулся он. – Не думай, что я с пятилетнего возраста готовил себя в управляющие. Однако не могу сказать, что мне не нравится мое нынешнее положение.

– Но разве тебе никогда не хотелось чего-нибудь другого?

– Что ты имеешь в виду: жить в лесу, лепить горшки из глины, податься в тибетские монахи?

– Ну что-то в этом роде, – очень серьезно сказала Ребекка, но когда Рассел засмеялся в ответ, она присоединилась в нему.

– Тебе нужно сказать мне «спасибо», – пробормотал он, не сводя глаз с ее лица. Теперь она заметила, что цвет его глаз меняется – от серо-голубого до лазурного. Сейчас они были цвета летнего неба.

– За что?

– За то, что заставил тебя смеяться. – Он посмотрел на нее с нежностью. – Ты редко смеешься. Почему?

Она почувствовала, как у нее перехватило горло. Психоаналитик говорил Ребекке, что когда-то ей придется отказаться от привычки держать эмоции и проблемы при себе, пестуя их и лелея. Но никогда еще у нее не возникало желания излить их кому-то с того злосчастного дня. Она молча смотрела на него, затем потупила глаза, стараясь подавить желание расплакаться.

– Проблема в другом мужчине? Если в этом все дело, то хочу сказать тебе, что никакой мужчина не стоит тех разрушительных эмоций, которые остаются после того, как отношения подходят к концу.

– Нет, дело вовсе не в мужчине. – Она смахнула случайную слезу. – Прости, я пойду. Я очень устала.

Ей пришлось остановиться у двери, потому что он стоял, опершись одной рукой на дверной косяк. Другой рукой он нежно взял ее за подбородок.

– Прости, если я добавляю тебе неприятностей, когда тебе и так непросто.

Ребекка видела, что он сейчас искренен с ней. Она слабо улыбнулась.

– Все в этой жизни сложно.

– Не все.

Рассел привлек ее к себе и коснулся ее рта губами. Он собирался только слегка прикоснуться к ним, но в тот момент, когда ощутил сладость ее губ, он погиб. Самым естественным в мире показалось прижать ее к себе и крепко поцеловать. Упершись ладонями в его грудь, Ребекка пыталась отстраниться, чтобы сдержать его. Но когда его язык проник в ее приоткрытые губы, руки ее сами собой обвились вокруг него и прижали покрепче. Ее рот отвечал на поцелуи, губы искали и требовали.

Объятия из нежных, успокаивающих стали страстными, как только их тела соприкоснулись. Дыхание Рассела участилось, рот стал жадным, требовательным, и кольцо его рук сомкнулось вокруг нее, отрезая от всего мира. У Ребекки вырвался глухой изумленный стон от силы его желания, которое электрическим разрядом пронизало ее с головы до ног, заструилось по ее нервам огнем, воспламенило такой ответной страстью, что она задрожала. Ее испугали собственные чувства. Разум говорил ей, что надо остановиться. Но она была не в состоянии убежать. Не могла даже сопротивляться. Казалось, что время остановилось, хотя прошла всего минута. Затем она пришла в себя и оттолкнула его в отчаянии.

– Отпусти меня!

Но на самом деле Рассел уже давно отпустил ее. Она постояла несколько секунд, пока ее дыхание не восстановилось. Потом вымучила подобие улыбки, посмотрела поверх левого плеча мужчины, не в силах ответить на его пристальный взгляд, затем кивнула и ушла.

4

Последние два года Ребекка почти не пользовалась машинами. Если ей нужно было ехать в другой город, она предпочитала лететь самолетом, и только неотложные дела могли заставить ее сесть в автомобиль. Она тем сильнее ощущала свою уязвимость, чем скорее транспорт двигался по шоссе. Зажатая в металлической коробке салона, Ребекка понимала как хрупка человеческая жизнь и как велика может быть цена за скорость. Все время путешествия она обычно сидела, сжавшись в комочек на заднем сиденье, считая минуты до места назначения. Покрываясь холодным потом, она старалась думать о каких-то мелочах и не вспоминать о тех изуродованных и покореженных машинах, которые видела на обочинах дорог.

В день отъезда она проснулась в шесть утра и никак не могла понять, что же заставило ее вчера принять приглашение Рассела. Какими чарами нужно было обладать, чтобы усыпить ее патологический страх перед автомобилями? Поистине он обладал выдающимися способностями не только в финансовой сфере, если смог вынудить Ребекку сделать то, чего она так боялась, хотя даже долгие визиты к психоаналитику не дали ей освобождения от этой фобии.