Чарующий странник

Наконец он набрался храбрости и с благословения Лили Мэй позвонил Эмили в закусочную. Он спросил, не может ли она заехать на конюшни по пути с работы — надо, мол, кое-что обсудить. В ее голосе звучали нотки недоверия, однако она согласилась.

…Эмили приехала в своем форменном платье и держалась очень настороженно. Мало того, что Далтон зазвал ее на конюшню, так он еще и ждал в своем фургоне!

Дверь была открыта. Эмили вошла и остановилась на пороге.

— Тебе налить чего-нибудь прохладительного? Может, содовой? — спросил он вместо «здравствуй».

Эмили не хотелось прохладительного.

— Не возражаешь, если я попью? — он чувствовал, что у него пересохло во рту.

Эмили ничего не имела против. Далтон предложил ей сесть на топчан и, схватив банку газировки, выпил сразу половину одним жадным глотком. Среди всей этой грубо сколоченной мебели в фермерском стиле она выглядела чужеродной.

— Что-нибудь случилось? — спросила Эмили, заметив его необычную растерянность.

Он отхлебнул еще газировки и поставил банку на стол. Затем снова взял ее в руки и стал то и дело сжимать — ну чем не светская дама, теребящая от волнения свой трескучий китайский веер.

— Лили Мэй считает, что мне следует пригласить тебя на свидание, — наконец проговорил он.

— Вот как?

— Ей кажется, что мужчины моих лет должны по вечерам развлекаться.

— Надо же!

— Я тоже думаю, что она не так уж и права. И все же, Эмили, почему бы и нет?

— Я не хочу, чтобы меня приглашали на свидание из жалости, Джеймс.

— Зачем ты так… — Далтон громыхнул банкой по столу и закрыл лицо ладонями, ощутив колючее прикосновение собственной щетины и жгучее до боли желание обнять Эмили и защитить ее. — Лили Мэй не испытывает к тебе жалости, и я тоже.

— И ты тоже? Поздравляю, ты попал в хорошие руки, Джеймс! Городу следует подумать о том, чтобы сделать Лили Мэй духовным наставником джентльменов твоих лет, обладающих столькими же достоинствами. Бьюсь об заклад, наш город расцветет, когда это случится!

Все не то, не так, нужен толчок, ну же, Эмили… Она твердо встретила его затравленный взгляд и отрезала:

— Ты видишь во мне только больную раком, и ничего больше!

Джеймс выругался про себя. В последнее время он делал это постоянно, и сейчас это помогло.

— Я вижу красивую женщину, Эмили. И к этой женщине меня влечет.

Эмили прекрасно его расслышала, но по инерции не могла остановиться:

— Правильно. — В ее голосе зазвучала саркастическая нотка. — Сначала моя привлекательная девственность… Потом не менее привлекательная меланома! Как много ты находишь уважительных причин, чтобы не быть со мной!

Далтон грузно скрипнул стулом, сделав неловкую попытку сесть поувереннее. Он понимал слова Эмили, но еще не вполне разобрался с их смыслом, поэтому, тоже по инерции, пошел ва-банк.

— Я пытаюсь вести себя как джентльмен. Пойми, я не хочу просто воспользоваться тобой и стараюсь изо всех сил, чтобы этого не случилось.

— Я об этом и говорю вот уже битый час! И не смей утверждать, что я не готова быть с мужчиной! Я уже достаточно взрослая, чтобы знать, чего хочу!

Не зная, что ответить, Джеймс мелкими глотками допивал газировку. Вряд ли это могло остудить кровь, жарко пульсировавшую в жилах. Видит бог, он хочет Эмили. Нет, не то. Он хочет ее как сумасшедший. И ему стоит немалых усилий сдерживать этот порыв своего мужского естества.

— И чего ты от меня ждешь? Хочешь, чтобы я набросился и просто овладел тобой?

— Да. То есть нет. — Эмили разозлилась на Далтона, но тут же ее злость испарилась. — Я хочу нежности. Я хочу закрыть глаза и наслаждаться, пока мужские руки будут прикасаться ко мне и обнимать меня.

Эмили и в самом деле прикрыла глаза. Увидев ее подрагивающие веки, Джеймс почувствовал, что его плоть восстает с не испытанной ранее силой. Он приподнялся, чтобы сделать шаг и… но Эмили вдруг открыла глаза. Их взгляды снова встретились, и они продолжали смотреть друг на друга, пойманные врасплох в одно из пугающих откровенностью мгновений.

— Ты можешь позвать бэби-ситтера? — Далтон не узнал своего голоса.

Эмили моргнула первая.

— Когда?

— Сегодня вечером. Я хочу пригласить тебя на ужин, и я хочу… — Далтон замолк, страстно желая прикоснуться к ней и воплотить в жизнь ее мечты и свои собственные фантазии. Он представил себе, как расстегивает пуговицы на ее строгой розовой униформе и несет на руках прямо на свою измятую одинокую постель. — И я хочу, чтобы после ужина ты осталась здесь. Чтобы ты провела со мной ночь.

Эмили прижала руку к груди, и он подумал, что ее сердце, должно быть, бьется так же сильно, как его собственное.

— Ладно, попробуем еще раз. Я только спрошу родителей Стивена, может ли Кори остаться сегодня у них. — Она посмотрела в маленькое окошко, откуда открывался вид на конюшни, и спросила уже значительно мягче: — Ты уверен, что хочешь этого, Джеймс Далтон?

— Да. — Он поправил прядь волос, выбившуюся из ее прически. Он желал ее с того самого мгновения, когда впервые увидел. — Уверен.

Она спросила тихо, почти шепотом:

— А тебя не будет беспокоить, что ты воспользуешься мной?

— Нет. — Он не забыл о ее болезни. Но сейчас он понимал, что ей нужна близость, такая близость, которую мог ей дать только он. — Я буду с тобой нежным, — негромко произнес он.

Эмили склонила голову ему на плечо, и Джеймс обнял ее. Скоро он станет ее первым мужчиной. Мужчиной, которого она ждала всю свою жизнь.

Эмили стояла в спальне перед большим зеркалом. Она переодевалась уже в третий раз. На спинке стула выросла горка одежды, которую она с досадой отбрасывала, не в силах на чем-то остановиться. В ожидании прихода Далтона ее охватило нервное беспокойство. Она приложила руку к животу, пытаясь смягчить спазмы в желудке. Ужинать ей совершенно не хотелось, но она не могла признаться в этом Джеймсу.

Он появился через десять минут после того, как она наконец оделась. Сейчас он казался еще выше ростом и выглядел волнующе опасным. Одет он был во все черное. Зачесанные назад волосы открывали резкие, суровые черты его лица, бронзовый лоб.

Джеймс протянул девушке розу на длинном стебле. Цветок был с красно-белыми лепестками.

— Мне сказали в цветочном магазине, что этот сорт называется «Огонь и лед».

Эмили вдохнула легкий аромат розы.

— Спасибо, Джеймс. — Он уже дарил ей цветы, но в прошлый раз это не выглядело так романтично.

Эмили хотелось тут же, немедленно обвить его шею руками и прижаться губами к его губам, но она не чувствовала в себе достаточно смелости. Одно дело — говорить, другое — делать. На все нужна своя храбрость. Особенно сейчас, когда нервы на пределе.

— Ты собрала вещи? — спросил Джеймс. — Все взяла, что тебе нужно?

Эмили кивнула, взглядом указав на доверху набитую кожаную сумку. Джеймс присвистнул от удивления.

— Я рад, что ты решилась, Эмили.

— И я рада.

— Ты голодна?

— Да, — солгала она в надежде, что спазмы в желудке скоро пройдут и она сумеет положить что-нибудь в рот.

— Замечательно. Я тоже не прочь перекусить. — Они вышли на улицу, и он усадил девушку в машину.

Эмили судорожно вздохнула. Впереди их ждал романтический ужин и, если ничего не сорвется, — долгожданная ночь вдвоем. И свидание уже начиналось.

Глава пятая

Джеймсу не очень нравилось, как все пошло. Он заказал столик в лучшем ресторане города. Волнующе мерцали свечи. Уютный уголок на двоих, отделенный от зала перегородкой… А вот беседа у них с Эмили не клеилась.

Она явно без аппетита ковырялась вилкой в тарелке, по нескольку раз подцепляя один и тот же кусочек мяса или размазывая сметанный соус по ломтику печеного картофеля.

— Что-то не так с едой? — спросил он.

Эмили подняла на него глаза.

— Что ты! Все хорошо, просто отлично. А у тебя еда вкусная?

Он кивнул.