Поцелуй меня, я - ирландец! (СИ)

Но звуки следующей песни, зазвучавшие под крышей паба, заставили ее замолкнуть. Послав к черту неуместные излияния, она выстукивала ноготками по столешнице в такт музыке.

My thoughts are dark and empty, I’m not crying out loud

Don’t know what am I asking for if an answer can be found…

Приняв от мужчины приглашение потанцевать, девушка без раздумий вложила свою руку в его. В памяти слишком живы были воспоминания о том, как они зажигали позавчера. Но и в этот вечер Петир не разочаровал, прекрасно чувствуя ритм и пронзая ее лукавыми и восхищенными, почти жадными взглядами. Санса не могла сказать точно, от чего она опьянела больше – от выпитого или от того, как он вел ее в танце, от ощущения его рук на талии или от его улыбки. Порой ей казалось, что все происходящее нереально.

Одна песня сменяла другую. Рыжеволосая и сама не могла понять, откуда в ней берутся силы, чтобы продолжать танцевать, делая в небольших перерывах лишь пару глотков эля. Иногда ей казалось, что силы вот-вот оставят ее, но стоило взглянуть в глаза мужчины, в которых плясали лукавые огоньки, и услышать его хриплый шепот, как она могла продолжать.

– Неужели ты готова остановиться? – простая подначка на которую в другой ситуации, с другим человеком она бы не повелась ни за что.

Когда музыка все же стихла, с губ девушки невольно сорвался вздох разочарования.

========== Глава 9. Часть I. What i like ==========

The Vintage Kitchen встретил их приятной теплотой. Нельзя было сказать, что он устал или замерз, но все же после пары часов, проведенных на морозном воздухе, Петир с удовольствием переступил порог этого небольшого, но вполне уютного кафе. Да и пустой желудок давал о себе знать, пускай негромким, но ощутимым урчанием.

К их счастью в самом дальнем углу возле окна, выходящего на тихую улочку, оказался свободный столик, который если и был забронирован, то те, кто его бронировал, свою возможность упустили.

Он не впервые приходил в кафе с женщиной, но почему-то именно эта рыжеволосая лисица, сидевшая сейчас напротив, действовала на него именно так. Почему-то именно с ней ему было комфортно просто молчать, наблюдая за тем, как она поправляет рыжую прядь, быстро пробегая глазами по меню, как порой в ее взгляде проскальзывает что-то похожее на недоумение, что вызывало у него едва заметную улыбку. Когда она подняла на него взгляд, который явно свидетельствовал о том, что Санса запуталась, не зная на чем остановить свой выбор, мужчина склонился к ней и негромко проговорил:

– Здесь неплохо готовят рыбу. Но… если тебе она не по нраву, советую остановиться на оленине.

Неспешный ужин и такой же неспешный разговор дарили Петиру, казалось, уже давно позабытое чувство домашнего уюта. И пусть сейчас они с синеглазой практически ничего не знали друг о друге, беседуя ни о чем и старательно обходя все «острые» углы в виде разговоров о семье, бывших и прочей «ерунде», он мог с уверенностью сказать, что их встреча не была такой уж случайной. Сейчас они могли спорить о том, кто лучше – Сэмюэль Беккет или Чарльз Вольф, а спустя мгновение эта рыжеволосая девчонка приходила в восторг от сделанного ей шеф-поваром комплимента, чем вызывала у мужчины едва заметную улыбку.

Но, как бы мужчине не хотелось растянуть этот день до бесконечности, он все же подходил к концу. От его пристального взгляда не укрылось то, как на синеглазую, гревшую тонкие пальцы о бокал с глинтвейном, накатывала усталость. Да и сам он был бы не прочь быстрей оказаться с ней в своей квартире. Медленно избавляя ее от одежды, скользя пальцами по коже, изучая каждый изгиб ее тела. Кончиком языка Петир прошелся по внезапно пересохшим губам.

– Предпочитаешь отправиться обратно пешком или на такси? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

От того, как Санса, пытаясь откашляться, с недоумением посмотрела на него, мужчина едва сдержался, чтобы не рассмеяться, понимая, что попал в точку. Но его девочка быстро справилась с собой.

– Мы ведь никуда не торопимся? – Играя внешнюю невозмутимость, почти небрежно спросила она.

Он, естественно, мог сказать, что ему не терпится оказаться дома, чтобы затянуть ее в постель, но, смотря в пронзительно-синие глаза, понял, что не сможет отказать ей и поэтому молча кивнул, чувствуя, как внутри все теплеет от ее улыбки.

– Тогда прогуляемся. Может, удастся увидеть еще что-нибудь занятное.

Они миновали уже половину пути, когда на одной из небольших улочек Санса зацепилась взглядом за магазинчик с елочными украшениями. Петир сопротивлялся до последнего, искренне не понимая, для чего нужно было ностальгировать на куски стекла и какую-то мишуру, если все равно цеплять ее было некуда, но, в конце концов, сдался.

От разнообразия стеклянных игрушек рябило в глазах, а где-то в районе сердца что-то предательски защемило от нахлынувших воспоминаний. Мужчина медленно проходил мимо полок, увешанных разнообразными елочными украшениями, стараясь не упускать при этом из виду рыжеволосую лисицу. Но стоило ему зацепиться за невзрачную, на первый взгляд, игрушку в виде небольшой лодки с маленькой фигуркой под парусом, как время остановилось. Аккуратно снимая игрушку с отведенного ей места, Петир едва заметно усмехнулся, чувствуя под пальцами мелкие неровности стекла.

Ему казалось, что все было совсем недавно, хотя с тех пор прошло, как минимум, лет 20. Его, первокурсника из бедной ирландской семьи, каким-то чудом умудрившегося поступить в один из престижных колледжей страны, приметил старик-декан. Чем он приглянулся старику Талли, Петир и теперь сказать не мог, а уж тогда это было для него сплошной загадкой. Невысокого роста, худой, как щепка, с огромными глазами, дерзко блестевшими из-под пока еще черных кудрей, состричь которые порой не было денег, он был обычным студентом, сотни которых ежегодно штурмуют столицу. Единственным логичным объяснением, которое мог найти Петир для поступка Хостера Талли, было то, что с первых дней пребывания в колледже учеба давалась ему легко. Но везение его длилось лишь до той поры, пока он не попал в дом старика и не встретил Кет.

Легкое прикосновение выдернуло мужчину из-под накатившей было волны воспоминаний. Несколько мгновений он молча смотрел на стоявшую перед ним Сансу, словно пытаясь сложить воедино все кусочки разлетевшейся мозаики, а потом, усмехнувшись, вернул игрушку, вызвавшую приступ ностальгии, на место. Обнимая девушку и направляясь к выходу, он игнорировал так и не озвученный ею вопрос.

– Пора домой.

========== Глава 9. Часть II. What i like ==========

Эта ночь, в отличие от предыдущей, была наполнена их общей нежностью, разделенной на двоих. Плавно скользя пальцами по белоснежной коже лисицы, несильно сжимая в ладонях ее упругую грудь, играя с возбужденными комочками сосков, Петир чувствовал, как от ее прикосновений, от того, как она запускает пальцы в его волосы, сжимая их, по телу все сильней разливается желание. Необходимость обладать ею, сейчас и всегда. Их стоны, заполнявшие все пространство спальни, жар ее тела, такого податливого и гибкого, покрытого мелкими бисеринками влаги, ее губы, оставлявшие отметины на его коже, - все это сводило его с ума, заставляя растворяться без остатка, раз за разом падая вместе с ней в бездну наслаждения.

Петир не мог сказать, когда они с Сансой все же отключились, но когда он открыл глаза, за окном уже стоял день. Тишина, стоявшая в доме, пускай и наполненная нотками свежесваренного кофе и чего-то цитрусового, заставила мужчину насторожиться. Он, конечно, понимал, что рыжеволосая была уже большой девочкой, способной принимать самостоятельные решения, но все же откуда-то из глубины по телу начал расползаться неприятный холодок. Когда до его слуха донеслось приглушенное шипение, свидетельствовавшее о том, что Санса еще не «сделала ноги», все в тот же миг встало на свои места.