Даже я могу расправить крылья...(СИ)

- Ага. Как на крыше – хотела жить, а в результате чуть не убила меня.

- Я не собираюсь ни оправдываться, ни извиняться, – пожала плечами Юмэ. – Я видела твой взгляд. Ты был не таким как обычно. Ты был настоящим. И уже ради этого стоило прыгнуть с тобой. И это подтверждает, что даже если выбранный путь кажется безумным или абсурдным, стоит пройти его до конца – на финише тебя может ожидать сюрприз, и не обязательно неприятный. Я не жалею.

- Я тоже… – пробормотал Орихара и отвернулся.

«Что он только что сказал? Это ведь не была фальшь – он и впрямь не жалеет! Он такой язвительный, такой заносчивый, такой вредный, но когда я вижу его в такие секунды, я понимаю, что все это – ложь. Он ждет чего-то. Нет, он ждет кого-то. Кого-то, кто поймет его. Разглядит за всей этой мишурой. И он боится. Боится, что этот человек все же придет. Придет и эту самую мишуру уничтожит. Неужели… неужели он меня боится?» – посетила девушку страшная догадка, и она печально улыбнулась.

- Ты ведь тоже когда-то не понимал, почему должен жить, – девушка сделала акцент на слове «должен». Парень слегка дернулся, но тут же взял себя в руки и усмехнулся.

- Нет, я всегда знал, зачем живу – чтобы все узнать. Кто владеет информацией, тот владеет миром, ты в курсе? И я хочу знать все и обо всем. Это же так увлекательно!

- А что будет, когда ты все узнаешь?

Этот вопрос на секунду поставил парня в тупик, а затем он рассмеялся.

-Я не идиот. И прекрасно понимаю, что это невозможно. Например, как узнать точно, что такое смерть? Что там, за гранью? Это возможно, только если ты сам умрешь.

- Но есть клиническая смерть.

- Они не доходят до самого конца.

- То есть ты считаешь, что обретешь последнее знание, умерев, а затем исчезнешь, потому что тебе не о чем будет сожалеть, – сказал девушка. Она не спрашивала – она утверждала.

«Да почему она меня так хорошо понимает? Это что – интуиция? Чутье, как у меня? Или она такой же тонкий психолог? Я всю жизнь рос один, моим родителям, «светлая им память», было на меня плевать. Няню тебе в зубы и трудись – учись, учись, и еще раз учись. Я против не был, именно тогда я понял, что значит манипулировать людьми, ведь заставлять строгую, жесткую женщину, которая считала, что она всегда права, плясать под мою дудку и думать, что она сама приняла решение, было так увлекательно! Я стал интересоваться психологией и компьютерами. Психологией – чтобы грамотно манипулировать всеми своими немногочисленными знакомыми, а интернетом – чтобы знакомиться с новыми подопытными и отрабатывать на них навыки, которые черпал в психологии. Продумывать многоходовые комбинации и импровизировать – я научился и тому и другому. Я стал настоящим психологом. Но меня самого никто и никогда не мог понять. Первое правило психологии – узнай о пациенте все и не дай ему узнать ничего о тебе. Мне это подходит. Я не хочу, чтобы меня раскрыли. Я не хочу, чтобы кто-то понял, о чем я думаю, что чувствую, но она... Она меня понимает! Это больно, но почему-то... почему-то от этого в груди тепло... Что это такое? Что это за чувство? Я знаю, как выглядят все эмоции, но вот распознать их, когда сам их испытываешь... Да что за гадство?!» – подумал парень.

- Я исчезну в любом случае – буду ли я знать абсолютно все или нет, будет ли знание о смерти последним или нет. А на счет сожалений… Я никогда ни о чем не сожалею. Если уж ты решился на поступок, так не стоит начинать вертеть его под микроскопом и думать: «Ой, а хорошо ли это? А стоит ли это делать?» Я не разглядываю этическую сторону своих поступков. Они всегда всем кажутся отвратительными. Но мне плевать. Ведь это мой путь, мое решение. Так что сожалений у меня не возникнет. Ни о том, как я жил, ни о том, что я умер. В конце концов, смерть неизбежна.

- Да, но можно умереть счастливым, – осторожно сказала девушка, и Изая расхохотался. Весь автобус тут же посмотрел на них, но им было абсолютно все равно.

- Я не знаю, что это такое. И мне плевать, если уж совсем честно, – сквозь смех сказал парень.

- Ложь. Ты можешь быть счастлив – я видела счастье в твоих глазах... нет, в твоей душе, когда мы летели вниз. Возможно, ты и не понимаешь, что это за чувство. Потому что твоя жизнь – это сплошная боль и ненависть, но ты можешь это чувствовать.

Парень нахмурился.

- А это что, бесплатная консультация психолога? Если она мне понадобится – я обращусь к специалисту. А ты у нас кто? Бухгалтер? Вот и давай – складывай циферки в столбик.

- Ну, психологией я увлекаюсь, конечно, но понять тебя при помощи ухищрений психотерапевта невозможно. Ты слишком хороший актер – это раз. На уровне эмоций ты держишь себя в подростковом возрасте, при том твои мысли – это мысли человека лет сорока, это два. И три – ты слишком хорошо знаешь, что такое все эти уловки и легко увернешься от них. Я просто чувствую тебя, – ответила Юмэ.

«Чувствует... Чувствует? Она меня чувствует... Я ведь когда-то об этом мечтал. Когда мне десять было. Чтобы меня поняли, чтобы меня почувствовали. Меня уже тогда все ненавидели, считали странным – слишком умным и слишком скрытным, слишком хитрым и слишком жестоким. Потому что когда я возвращался из школы домой, на меня напал какой-то псих. Он пырнул меня ножом в бок, но я этот самый ножичек вырвал из себя и всадил ему в ногу. Кровищи-то сколько тогда было! А это увидели. И увидели, что я смеюсь. С тех пор и повелось – «Изая Орихара – самый жестокий человек Икэбукуро». А ведь если уж быть честным с самим собой – это была защитная реакция. Я всегда смеюсь – когда мне больно, грустно, когда я злюсь… Я всегда смеюсь. Это проще, чем плакать. Потому что слезы показывают твою слабость, а слабым быть нельзя – растопчут. С тех пор я начал заниматься паркуром и освоил флик-лезвие. Я не силен физически и драться с таким противником, как например, Шизу-тян, не смог бы. Да и с кем-то послабее, в принципе, тоже. Вот только я понял, что уворачиваться – это как раз мое. Убегать не стыдно. Если это спасет тебя – беги. И кто сказал, что уворачиваясь нельзя победить? Увернись ото всех атак, а когда противник ошибется – нанеси всего один точный удар ножом, и дело сделано. Ты спасен, да еще и победил. А что может лучше помочь в беге по городским улицам, чем паркур? Вот я им и занялся… И психологией. И интернетом, и математикой. И экономикой. И языками. Да всем! Кто знает, что может помочь в будущем? Никто. В принципе, мне почти все знания в жизни пригодились, все отрасли науки. Я не понимаю, почему люди считают, что знать все – слишком напряжно, и начинают выбирать, что им учить – физику или литературу. Учите все! Это вам пригодится! Хотя бы, чтобы кроссворд разгадывать, если уж вы не станете тем, кто вращается в совершенно разных кругах. Я учился и постепенно забыл, что изучение чужих эмоций когда-то было для меня не самым главным, что когда-то я мечтал, чтобы мои эмоции поняли. Чтобы поняли меня. Нет, не так – чтобы меня почувствовали. И вот сейчас сбывается моя мечта детства – она меня чувствует. Но я сам не могу понять себя! И это тяжело! Это раздражает! Это... это больно. Больно, потому что не понимая себя, я не могу понять ее…» – подумал Изая.

- Я тебе не подопытный экземпляр. Хорош уже меня исследовать, – фыркнул парень и отвернулся к окну.

- Я тоже не люблю, когда во мне копаются, – тихо сказала Юмэ. – Но когда ты вправил мне мозги, я поняла, что ты озвучиваешь самые сокровенные мои мысли, в которых я боялась сама себе признаться, которые я подавляла. Я поняла, что это не страшно и не больно. Это делает меня счастливой.

- Ты мазохистка, что ли? – рассмеялся он и подумал: «Счастье, да? Значит, это тепло – это счастье?»

- Нет. Просто ты другой. Ты как я, – ответила девушка и встала. Она сказала вслух самую свою сокровенную мысль, и Изая это понял.

Автобус остановился и двери распахнулись. Юмэ быстро спустилась по ступеням и подумала: «Прочему он не хочет понять самого себя? Нет, я не могу надеяться, что он вдруг ко мне проникнется, и мы будем общаться, но он... он единственный, кто меня понимает, и я боюсь его потерять! Но мечтать о его дружбе – это бред. И не потому, что он на это не способен, а потому, что он сам не может этого понять, понять, что и он может иметь друзей». В следующий миг Орихара ловко соскочил с подножки автобуса и схватил девушку за локоть. Она удивленно остановилась и повернулась к нему. «Что я творю, а?!» – подумал Изая. Но он уже принял решение, и отступать не собирался. И пусть он потом пожалеет – он рискнет.