После грозы

Элен с молчаливым вопросом посмотрела на него.

— Ты, — продолжал Пирс, — красивая женщина. Наверняка у тебя должен кто-то быть. И целая орава парней, ждущих своей очереди, если твой нынешний ухажер тебе наскучит.

— Спасибо за комплимент! — рассмеялась Элен. — По правде говоря, я не больно-то общительна. Мне трудно с кем-то сблизиться. Если я болела в детстве, это еще не значит, что у меня не все дома. И не нужно относится ко мне как не вполне нормальной! Мне это претит! Находились у меня друзья, с которыми я время от времени встречалась, но наши свидания были мимолетны.

Пирс кивнул. Может, девчонка не такая уж психованная! По крайней мере, рассуждает логично. Верно оценивает свое место в мире.

— Многие, у кого в прошлом были проблемы, стремятся оградить себя от окружающих, — произнес Пирс, размышляя вслух.

— Ты это о ком? О себе или обо мне? — поинтересовалась Элен.

— У меня в прошлом не было проблем! — бросил Пирс. — Я из тех, кто знает, чего хочет.

— А я, скажешь, нет?

— Скажешь — да?

— Да, — отрезала Элен. — Я знаю, чего хочу. У меня очень простое желание: остаться в живых. Поэтому я и о тебе стремлюсь узнать побольше. Ты, возможно, единственный, кто в состоянии спасти мне жизнь.

Пирс опустил взгляд.

— Чего ты разозлилась?

— Потому что меня бесят те, кто считает, что проник мне в душу, и знает, что я думаю и чувствую.

— Поразмышлять над своими мыслями и поступками никогда не вредно, — наставительно заметил Пирс. — Возможно, у твоей амнезии психологическая причина: память блокирует нечто такое, о чем твой мозг отказывается вспоминать. Почему отказывается, это уже другой вопрос.

Элен испепелила его взглядом.

— И не смотри на меня так! Я не психиатр и толковать твое поведение по Фрейду не собираюсь. Но если ты задумаешься над тем, что вызвало потерю памяти, может, это подтолкнет подсознание и обрывки впечатлений сложатся в стройную картину. — Пирс помолчал, затем добавил: — Кстати, возможно, это выход. А? Гипноз! Что скажешь?

Элен покачала головой.

— Вряд ли гипнотизер со мной справится. В клинике меня пытались лечить внушением. Все без толку! Если хочешь знать, я против гипноза. Не желаю, чтобы какой-то дядя манипулировал моим сознанием. Поэтому ставлю между собой и гипнотизером плотный заслон.

— Понятно.

Пирс решил ни на чем не настаивать. Если она склонна к упрямству, пытаться ее в чем-то убедить — значит сделать только хуже.

— Я слышал, ты в детстве лишилась родителей, — сказал он. — Тебя взял на воспитание дядя. Было легко с ним сойтись? Или вы и до этого были близки?

— Честно говоря, в детстве я побаивалась дяди Рича. Они с отцом вечно о чем-то спорили. Вероятно, поэтому я его и невзлюбила. — Элен вздохнула. — К тому же мой дядя не из тех, с кем легко общаться. Он довольно строгий и чопорный. Мои же родители ко всем относились дружелюбно. Они совершенно разные люди, мои родители и Рич.

— Вот как?

Пирс был рад, что Элен наконец заговорила о себе.

— Да, у дяди совсем другое отношение к жизни. Например, в детстве я брала уроки бальных танцев. Помню, дядя сказал отцу: ты зря тратишь время и деньги. Твоя дочка же не собирается становиться балериной! Его любимая поговорка: с деньгами можно делать две вещи — либо тратить, либо зарабатывать. И мой тебе совет, любит повторять он, лучше их зарабатывать. Поэтому, повзрослев, я устроилась на работу и сама зарабатывала себе на все необходимое: учебу, одежду и так далее.

Пирс молча кивнул. Подобные методы воспитания, конечно, не в его стиле, но ее трогательная признательность дяде за все, что он сделал для нее, пришлась Пирсу по душе. Другой вопрос, что их с дядей любовь, похоже, не вполне взаимна.

Вообще, в этом деле слишком много неясности. Сидящая рядом с ним красивая девушка совсем не похожа на бесстрастную и расчетливую особу, какой изобразил ему ее мистер Кирк.

Да и с дьяконом тоже не все гладко, надо бы его допросить. Что-то Пирса настораживает. Ричард Джексон вроде и не обвинял ни в чем Элен, но как-то само собой вышло, что во всем виновата она — и в краже денег, и в его ранении.

Пирс привык доверять своей интуиции. В прошлом ему случалось полагаться лишь на логические построения, и ничего хорошего из этого не вышло.

— Бедный дядя! — тем временем проговорила Элен. — Он наверняка ужасно волнуется. Надо ему позвонить, сказать хотя бы, что со мной ничего не произошло.

— И думать не смей! — сказал Пирс. — Церковный комитет поручил твоему дяде обратиться в наше агентство и начать поиски. Работу доверили мне. Я должен был тебя обнаружить и доставить. Но стоит кому-то узнать про то, что с тобой все в порядке, что ты со мной, как об этом, возможно, проведают твои враги. А это нам меньше всего нужно. Похоже, тут не обошлось без заговора. Кто-то вознамерился заткнуть тебе рот, и, если мы будем неосторожны, этим людям удастся выполнить задуманное.

Элен замолчала. То ли задумалась над его словами, то ли еще что-то. Пирсу даже стало не по себе от ее молчания.

— Короче, нам ничего не известно, — подытожил Пирс. — Лучше всего вернуться в наше безопасное жилище. Мы с Фоксом будем спать по очереди, чтобы один из нас постоянно был на страже, как и прошлой ночью. Но я и сейчас хотел бы немного поспать, чтобы восстановить силы: реакция у меня должна быть лучше, чем у автогонщика.

6

Полистав журнал, Элен в беспокойстве поднялась с кресла и принялась ходить по комнате. Пирс по-прежнему спал, а ей не сиделось на месте. Она не сомневалась в правоте его слов и все же считала необходимым сообщить дяде Ричу, что с ней все в порядке.

К тому же с этой историей она забросила работу. На сегодня у нее было назначено несколько встреч с весьма перспективными клиентами. Элен не могла простить себе подобную безответственность: раз она взялась за работу, то должна ее выполнить.

Да, точно! Им тоже нужно позвонить. Она не сообщит им, где находится, но хоть извинится за то, что не может заняться их делами.

Решено! Она незаметно выберется наружу и дойдет до ближайшего телефона-автомата, откуда и позвонит. Пирс даже не заметит: он ведь спит как сурок.

Забрав с комода мелочь, Элен прокралась по коридору и приготовилась отпереть входную дверь.

Но неожиданно путь ей преградил Фокс.

— Фокс! Пирс спит! Карауль его!

Пес не шелохнулся.

Элен вздохнула. Ладно, попробуем иначе.

— Эй, Фокс, может, прогуляемся?

Овчарка радостно вильнула хвостом.

Отперев дверь, Элен вышла из дома, втягивая носом свежий вечерний воздух. Фокс неотступно следовал рядом, да так, что она несколько раз едва не наступила ему на лапы.

— Охраняешь меня, да? Молодец!

Фокс на нее даже не взглянул. Он сосредоточенно озирался вокруг, словно проверяя, нет ли где-нибудь рядом опасности. Настоящий проводник и телохранитель!

Прошагав по мощеной дороге, Элен вышла на шоссе. Вечер выдался облачный, луны не видно, так что в темноте ее никто не узнает. Не прошло и десяти минут, как она добралась до телефонной будки на заправочной станции, что заприметила еще давно. Встав так, чтобы фонарь не светил ей в лицо, она быстро сделала несколько звонков. Фокс сидел рядом, провожая взглядом каждую машину.

Без приключений вернувшись в дом, Элен обнаружила, что Пирс по-прежнему спит. И немудрено! Она и отсутствовала-то всего полчаса, не больше!

Вскоре зазвенел будильник. Пирс потянулся и встал с дивана.

— Немного же ты спал! — заметила Элен. — Только восемь.

— На работе особенно не заспишься. Зато я большой мастак по части еды. Может, разогреем цыпленка или мясо отыщем? А то вчера бобами ужинали, а для меня это не еда.

— Полностью с тобой согласна! — весело откликнулась Элен.

Фокс гавкнул и, прижав уши, подбежал к окну. Он высунул морду наружу и втянул ноздрями воздух. После чего издал негромкое рычание. Сонливость Пирса как ветром сдуло.