Лабиринты любви

Хант приступил к осмотру дверного косяка. Ничего не обнаружив, он достал из кармана прибор, способный улавливать магнитные и электрические поля, включил его. На дисплее появилось меню. Задав необходимые параметры, он стал медленно, сверху вниз, проводить прибором по поверхности двери и косяка.

Еще минут десять, и, возможно, я узнаю, кто ты такая на самом деле, подумал он.

Когда он добрался почти до самого низа двери, прибор у него в руках стал сильно вибрировать.

Так и есть! Хант приободрился. Еще один замок на сильном локальном поле.

Он опять обратился к меню прибора, положив его на пол возле двери, и стал ждать, пока определятся все характеристики поля.

Поле оказалось защищенным, и поэтому на определение характеристик ушло около полутора минут. Сохранив все данные в памяти прибора, Хант при помощи катушки с электрическим током начал ослаблять действие запирающего поля.

И наконец-то дверь открылась! Хант вошел в квартиру, закрыл за собой дверь и осмотрелся.

В темной не очень просторной прихожей мебели почти не было. Хант прошел в гостиную. Скромненько! Диван, пара кресел, журнальный столик с газетами. В углу телевизор и видео, на окнах не шторы, а жалюзи, на стене, прямо напротив дивана, репродукция какой-то абстрактной мазни.

Хант усмехнулся. Либо у нашей девушки совсем нет вкуса, либо ей абсолютно все равно, где она живет! Ладно, посмотрим, что у нее в кухне.

Сделав пару снимков в гостиной, Хант направился в кухню. Там было чисто, но по-казарменному неуютно. Он заглянул в холодильник – тот был почти пуст. Лишь пакет сока и три-четыре упаковки мороженых овощей. И это летом! На полках в шкафчиках он обнаружил несколько пачек печенья и корзинку с конфетами.

О здоровой и полезной еде она явно не задумывается. И как только ей удается оставаться в такой великолепной форме? – удивлялся Хант. Сделав и здесь несколько снимков, он отправился в спальню.

Хант сел на ее постель и почувствовал, как в нем нарастает возбуждение. Здесь, на этом ложе, она спит и видит сны… Наверняка эротические! А потом на страницах дневника вновь переживает сладостные мгновения вместе со своей героиней.

Вот так, милейший Ник Хант! Кэтрин Робинсон – это вымысел. Придется справиться со своим тяготением к этой особе, иначе будет крайне затруднительно работать.

Он давным-давно сделал открытие: доверие к людям – одно из самых опасных заблуждений. Подтверждение этому не заставило себя ждать. Доверять в этом мире можно только себе. А ты, дружище Ник Хант, едва не доверился Кэтрин Робинсон! Почему? Вот тебе еще одна головоломка…

Спальня напоминала гостиничный номер.

У стены гардероб, напротив двери в ванную висел натюрморт с фруктами и цветами, на комоде стояли различные баночки с кремами и какие-то флаконы.

Хант открыл дверцу гардероба. Там висели строгие, в основном темные, костюмы, в которых она обычно ходила на работу. Все они напоминали униформу. Несколько платьев ничего особенного собой не представляли.

А это что? Его взгляд остановился на чехле в глубине шкафа. Хант достал его, расстегнул молнию и увидел платье, в котором была Кэтрин, когда они ужинали в ресторане.

Пожалуй, это единственный предмет в жилище Кэтрин, отражающий пристрастия и вкус Кэтрин Робинсон!

Взяв платье Кэтрин в руки, Хант погрузился в воспоминания. Он вдыхал аромат духов, в нем росло желание обладать той, имени которой он не знает… Ах не все ли равно! Пусть она агент иностранной разведки, которого надо разоблачить, пусть она не принадлежит сама себе, пусть… Он хочет обладать ею, хочет ласкать ее, хочет любить ее, и ничего с этим уже не поделаешь!

Хант перевел взгляд на кровать.

Интересно, а что чувствует она? Какие чувства испытывает к нему?

Вполне возможно, она уже знает, кто он такой и зачем работает у нее. Сложная штука жизнь! Приходится собирать компромат на женщину, которую он страстно желает. Пути Господни неисповедимы! Но все-таки что она делает в ПИА?

Хант еще раз внимательно осмотрел спальню. Знать бы, где ее дневник? С его содержанием он уже познакомился. Однако не мешало бы взглянуть на оригинал!

Помимо почерка Ханта интересовали ее последние записи, которые могли появиться после их знакомства. Интересно, нашлось ли в ее фантазиях место для него?

Он подошел к комоду, выдвинул верхний ящик. Сразу бросились в глаза ее очки в уродливой черной оправе. Он надел их и усмехнулся.

Все правильно! Обычные стекла, никаких диоптрий… Надень такие очки, и никто тебя не узнает!

Помимо очков в ящике лежали шпильки, заколки, броши, какие-то золотые украшения, а также маникюрные принадлежности. Он выдвинул следующий ящик.

– Ну и ну! Очень, очень хорошо, милая графинюшка!

Прочитав ее дневник, Хант в своих мечтах называл ее именно так. Изысканное нижнее белье – штанишки из натурального шелка, кружевные лифчики, ночные сорочки – вызвало в нем необыкновенную нежность.

Вывалив содержимое ящика на кровать, он обнаружил то, что искал.

Вот он, ее дневник!

Хант устроился поудобнее в кресле возле окна и начал читать те страницы, которых не было в копии. Вдруг он напрягся и весь превратился в слух. Дверь? Нет. Все нормально. Он с облегчением перевел дыхание. Что-то воображение у него чересчур разыгралось. Ну и что там в дневнике?

«Она никогда никого не хотела так, как его», – сразу бросилось ему в глаза. Весьма многообещающе! Кого это «его»? Может, речь о нем?

С надеждой он погрузился в чтение страниц дневника, заполненных совсем недавно.

«После ужина граф показал ей свой замок. Сначала они шли по длинному коридору, который привел их к двери, задрапированной портьерами из гобеленовой ткани с замысловатым узором в бордовых тонах.

За дверью оказалась роскошная гостиная. Она не смогла сдержать возглас восхищения. Стены комнаты были декорированы гобеленом, затканным цветами, листьями, дикими зверями и рыцарями в доспехах. Невозможно передать всю палитру красок, какую использовали мастера! Любой из известных человечеству языков просто оказался бы недостаточно богат…

Хрусталь и бронза, позолота и лепнина, канделябры из баккара – наиболее ценного сорта хрусталя, в котором преломлялись неведомо откуда проникавшие сюда солнечные лучи, диваны с множеством подушек вокруг мраморного камина, персидские ковры, бесчисленные бюро и столики с изящными дорогими безделушками – все это великолепие поражало. Раздался бой каминных курантов.

Граф улыбнулся и, взяв Диану под руку, проводил ее до дверей спальни.

– Спокойной ночи, графиня! – склонил он голову. Диана посмотрела на него с недоумением.

– Граф? – произнесла она с вопросительной интонацией.

В тишине замка с его переходами и коридорами ее тихий голос прозвучал довольно громко.

– Пора спать, моя дорогая!

– Граф, не засну я без вашей любви, – прошептала она в ответ, поборов робость.

Хотите, чтобы я вас любил, моя дорогая? Вы это имеете в виду?

– Да… О да, граф! – Порывисто прильнув к его груди, она взглянула на него глазами, умоляющими о любви.

Не сказав больше ни слова, граф подхватил ее на руки и вместе со своей драгоценной ношей переступил порог.

В спальне горели свечи. Графиню била дрожь. Она предвкушала неземное блаженство от плотской любви и откровенных ласк, которыми они станут одаривать друг друга этой ночью.

Покрывая поцелуями лакомые прелести ее роскошного тела, он смаковал. Вдыхая сладостный аромат ее кожи, он трепетал. Прелестная теплота, шедшая от обнажавшегося женского тела, наполняла его физическим восторгом. Но вот Диана предстала перед ним полностью обнаженной, и графу показалось, будто в комнату вошла какая-то грозная сила. С ним сделалось что-то странное. Желание наполнило его острым физическим восторгом, которое мгновенно сменилось животной необходимостью доказать ей, как она прекрасна.