Лабиринты любви

– Я занимаюсь толкованием древних манускриптов.

– Невероятно, просто потрясающе…

– Вот сейчас, например, я работаю над так называемым Письмом монаха. Интересуюсь и наскальной живописью. Жду не дождусь, когда отправлюсь в пещеры. Меня всегда больше интересовало не то, о чем люди говорят, а то, о чем они молчат.

– Как интересно! Я тебе завидую… – Кэтрин проявила неподдельный интерес. – Ведь тут важен подход! Скажи, прежде чем приступить к разгадке, с чего ты начинаешь?

Интерес Кэтрин выглядел неподдельным, но вполне праздным. Агенты спецслужб так себя не ведут! – сделал вывод Хант. Они обычно сдержанны. Кэтрин Робинсон явно не Мата Хари.

– С чего начинаю? Нащупываю тропу, ведущую к разгадке. К примеру, могут возникнуть самые разные ассоциации. Порой память подбрасывает случаи из прошлого… Наконец, составляется матрица символов. Обрабатывается имеющаяся информация, то есть где и когда найден манускрипт, кем… Случается иметь дело и с мини-чудесами, как я их называю. Например, термическими записями.

– Что это такое? – Кэтрин сделала круглые глаза.

– Это когда используются симпатические чернила. – Бесцветная жидкость, применяемая в тайной переписке… В годы войны солдаты писали на яичной скорлупе такими вот специальными чернилами. Но написанное становилось видимым только после нагревания либо смачивания определенным химическим составом.

Кэтрин весело рассмеялась:

– Хочешь сказать, тайная переписка велась на яйцах?

– Совершенно верно.

– А чем тебе интересны наскальные рисунки?

– Посвященному человеку они рассказывают немало. Это очень информативный вид искусства…

– Но ведь не единственный, который доносит информацию из глубины веков? Правда?

– Правда! К примеру, в этом платье, Кэтрин, ты тоже произведение искусства, так что я вправе ждать и от тебя интересного рассказа.

Кэтрин пожала плечами, отчего обнажилась ложбинка между грудями, что не осталось незамеченным Хантом. Какую информацию он от меня ждет? – подумала она, а вслух сказала:

– Ник, спасибо за чудесный вечер! Не пора ли по домам? – Она уже приняла решение не искать близости с Хантом. Слишком уж он уверен в себе!

У Ханта планы были иные.

– По домам? Что ж, рано или поздно ты непременно окажешься дома.

– Я имела в виду, что мне надо быть дома не рано или поздно, а прямо сейчас, – отрубила Кэтрин и пристально посмотрела ему прямо в. глаза.

Ник подал ей руку. Они вышли из ресторана и зашагали по узенькой улочке.

Примерно метрах в ста стояла машина Ханта.

– А ты уверена, что не хочешь заглянуть ко мне? Познакомилась бы с Хьюджем [1].

– Это твой пес?

– Угадала. Мой верный дружище… Я подобрал его почти взрослым. Имя ему я долго не выбирал, иначе этого великана назвать было и нельзя. Он тебе понравится, вот увидишь… Ну так что?

Хант попытался перехватить ее взгляд, но Кэтрин смотрела под ноги и молчала.

– Зачем тебе домой? Поехали ко мне…

– В другой раз, – сказала она.

– Почему не сегодня?

– Потому что…

– Не понимаю я тебя! Взрослая женщина, а ведешь себя как школьница. Я хочу ласкать тебя, целовать… Что мешает тебе отдаться чувству основного инстинкта? У нас, в конце концов, так много общего…

– Ты считаешь?

– А ты нет? – Нерешительность Кэтрин подстегивала его нетерпение. – Что тебя останавливает? То, что я твой подчиненный?

Кэтрин помотала головой.

– При чем здесь это? Просто я не уверена, нужно ли мне это, а если точнее, не знаю, чего я хочу на самом деле…

Ник нежно развернул ее к себе, обнял и тихо прошептал:

– Зато я знаю! – И стал покрывать поцелуями ее лицо.

Кэтрин сразу обмякла, у нее неистово заколотилось сердце. Она на мгновение приникла к нему.

– Ты прелесть, ты чудо! – произнес он хриплым голосом. – Пойдем ко мне, Кэтрин! Прошу тебя… Поедем, да?

– Да, – обронила она.

Подхватив Кэтрин на руки, Хант понес ее к машине.

3

Зачем я поехала к нему? Зачем поддалась на уговоры? – корила себя Кэтрин на следующее утро. Пытаясь не думать о происшедшем, она старалась с головой окунуться в работу. Как теперь вести себя с Хантом?

Кэтрин все время чувствовала на себе его взгляд. Может, делать вид, будто ничего не произошло? – размышляла она, просматривая какие-то документы.

Нет, больше так продолжаться не может! Кэтрин взяла со стола папку с бумагами и направилась к выходу. Нужно избавиться от этого наблюдения, обдумать, что делать дальше.

– Кэтрин, подожди! – бросил Хант ей вслед.

Какая бесцеремонность! Кэтрин вздернула подбородок. Подчиненные не должны так разговаривать со своим шефом. Следовало бы сделать ему замечание, но уж ладно, в другой раз… Все же Ник ничего себе, такой забавный, сексуальный до умопомрачения. Никто никогда не целовал ее так, как он.

Кэтрин вздохнула. Вряд ли удастся его забыть…

Впрочем, вчерашний вечер ей хотелось не забыть, а помнить!

Что же теперь делать?..

Кэтрин понимала, что не вольна в своих поступках. Каким бы привлекательным Хант ни был, она не имеет права тратить на него свои силы, время, а главное – мысли. Сейчас ей необходимо сосредоточиться только на том, ради чего она оказалась в ПИА. Нужная информация – это единственный шанс вернуть себе имя.

Но стоит ли отказываться от Ника Ханта? Годы мчатся как бешеные, молодость уходит… А Хант, скорее всего, за ней не следит. У него в глазах неподдельная страсть, он не играет. Она его покорила, и не имеет смысла это отрицать.

– Кэтрин!

Задержав дыхание, она остановилась. Сосредоточилась…

– Ник, в чем дело? – произнесла она с металлом в голосе. – Все, что хотела, я уже сказала.

– А я и не заметил! Странно… Что именно ты сказала, а самое главное – когда?

Кэтрин покосилась на камеру, направленную прямо на них. Вот еще одно доказательство в пользу Ханта! Если бы ему поручили шпионить за ней, он вряд ли повел бы себя подобным образом перед камерами.

– Кэтрин, ты все-таки уточни, когда и что именно ты мне говорила, – произнес он с вызовом. – Не тогда ли, когда мы с тобой ужинали в ресторане? А может, когда ты целовала меня? – Хант говорил негромко, но чувствовалось, что он едва сдерживается.

– Я целовала тебя? Ничего себе… Это ты целовал меня, – возмутилась Кэтрин.

– Поправка принимается. – Хант расплылся в улыбке, но мягче его голос не стал. – Кстати, могу тебя заверить, что поцелуи не отменяются… – Он подошел к Кэтрин совсем близко. Его глаза буквально сверлили ее.

Кэтрин чувствовала, что теряет над собой контроль. Закружилась голова, ноги стали ватными. Но самым ужасным оказалось то, что возразить было нечего.

Взгляд Ханта остановился на ее губах. Ему страстно хотелось ее поцеловать.

– Ты всегда такой настырный? – Кэтрин попробовала сменить тему.

– Нет, не всегда, а только тогда, когда мне что-то очень нужно. – Он понизил голос до шепота. – Так что ты мне сказала и когда?

Кэтрин пришла в полное смятение. В мыслях была какая-то сумятица. Она понимала, что нужно что-то ответить, но что? Притупившееся сознание не могло ничего придумать.

– После… – прошелестели ее губы. Кэтрин хотела сказать «после ужина в ресторане», но сил у нее хватило лишь на первое слово.

– После? – повторил Хант. – Хочешь сказать, после того как согласилась поехать ко мне, а затем неизвестно почему сбежала? Кэтрин, чего ты испугалась?

Близость Кэтрин сводила его с ума. Ему хотелось дотронуться до нее, вдохнуть аромат ее волос, расстегнуть на платье молнию, провести ладонью по стройной грациозной спине.

При мысли об этом у него засосало под ложечкой, а сердце учащенно забилось.

Он был уверен, что она хочет его так же сильно, как и он ее. Никакие слова не смогли бы его в этом разубедить.

– Ник, мы вместе работаем, я твой шеф, – сказала Кэтрин, овладев собой, и сама поразилась тому, как спокойно прозвучал ее голос. – А прошлый вечер… то есть ужин в ресторане – это досадный промах, оплошность! С кем не бывает!