Любовь! А если препятствия?

Ира заметила, что ее муж уснул. Она осторожно встала, чтоб его не разбудить. Нужно протереть пол. Он же не стал разуваться. Теперь и платье можно снять. Кому нужна вся эта красота? Не в ней же пол намывать. И макияж нужно стереть. Новогодняя ночь закончилась, так и не успев начаться. Видно праздник не для нее.

Она стояла в халате и смотрела в окно на кухне. От третьего бокала шампанского шумело в голове. По телевизору показывали Кремль и часы на Спасской башне. Бьют куранты, играет гимн России. Небо разрывают яркие вспышки салюта.

— Ура! С Новым годом! С новым счастьем! — тихо сказала Ира и чокнулась со своим отражением.

Было такое желание, накинуть куртку, влезть в сапоги и выйти на улицу, чтоб идти, идти, идти. Не останавливаться, пока не закончатся силы, а потом просто упасть в снег и заплакать. В колючий холодный снег. Но она подавила в себе это дикое и глупое желание. У нее Степа, Юра. Завтра надо быть в форме. Завтра начнется новый день. Степа будет порываться включить компьютер. Юра будет ругаться на него. Потом уйдет проведать маму или друзей. А Ира опять останется дома со Степой. Так было не первый раз. И как все изменить она не знала.

Вадим.

В компании, где работал Вадим, праздник встречали совсем нерадостно. Были объявлены итоги года. К сожалению, они были неутешительные. Одни убытки. В итоге было решено объединить некоторые отделы. Часть филиалов закрыть, а сотрудников уволить. Естественно, о сокращении не было и речи. Заявление пришлось бы писать по собственному желанию. Люди уходили на праздники и не знали, получится ли у них вернуться на работу или придется с начала Нового года искать новую компанию.

— Вадим, подожди. — окликнул его Дима. Они работали в параллельных отделах. Иногда пересекались в курилки. Но по работе почти не сталкивались. Разные направления. — Ты ведь курить? Пойдем на улицу выйдем на пять минут.

Их компания обитала на территории бывшего завода. Теперь завод ничего не производил, но там находились офисы. Некоторые компании, как и компания, в которой работал Вадим, отвели специальные помещения, где люди дымили сигаретами, другие выгоняли сотрудников на улицу к урнам. Наверное, это было негласное желание, чтоб сотрудники бросили курить. Под дождем или снегом не каждый выбежит посмолить сигареткой, но такие желающие все равно находились.  Дима отвел его в сторонку.

— Сегодня все гудят, как в улье. Считай все праздники испорчены.

— Согласен. — ответил Вадим. А сам гадал, чего Дима от него хочет.

— Как думаешь, тебя оставят или попросят уйти?

— Да кто его знает. — хмыкнул Вадим. — Я в отделе кадров не сижу.

— Меня точно попрут. Я и так проштрафился сильно. Завалил два контракта. Поэтому тут без вариантов.

— Дима зло сплюнул. — Идея есть одна. У меня есть сбережения кое-какие. Плюс знаю где еще достать. Можем замутить свою компанию. Мои деньги, твои знания и база. Все напополам оформим. Как тебе идея?

— Подумать нужно. Все просчитать. Взвесить. Так с ходу ответа я тебе не дам. — сказал Вадим.

— Не вопрос. На праздниках все и обсудим. Прикинем что да как.

— Договорились.

Вадим пока решил пособирать информацию о Диме. К вечеру он знал, что парень знает для чего нужна голова, но не обязательный. Мог проспать, забыть. Связываться с ним было рискованно, но деньги были его, как понял Вадим. В любом случае выслушать идею можно. А вот решать стоит ли в нее ввязываться, тут подумать надо.

То ли из-за этого, то ли просто оттого, что праздник, но Вадим возвращался домой в приподнятом настроении. Зашел в магазин. Купил продуктов, потому что совсем забыл это сделать накануне. В окна его квартиры света не было. Мила наверное еще не пришла или уже ушла. Значит опять один. Надоело. Может к матери поехать? Но она волноваться будет, что он один. Волноваться в ее возрасте было опасно. Тем более, что она не так давно перенесла инфаркт. После этого они с Максимом взяли негласное правило маму только радовать и не огорчать. Уж насколько младший брат был шалопаем и то за ум взялся. Оценки в институте выправил. По выходным официантом подрабатывает. Мама теперь на него нахвалиться не могла.

В ванне горел свет, но дверь открыта. На раковине лежала вскрытая упаковка от теста на беременность. Дурная привычка не убирать за собой мусор выдала Милу с головой. Вадим все это сгреб и отнес в мусорный пакет. Мила спала на кровати, свернувшись калачиком. Рядом лежал телефон. Экран разгонял мрак комнаты. Она не любила, когда экран гас в неподходящий момент. Поэтому функцию “спящий режим” выставляла через час. В поисковике отображался запрос: “аборт на поздних сроках”. Значит, больше двенадцати недель. Был у него такой случай по молодости, когда подруга забеременела. Ни ему ни ей ребенок на тот момент не был нужен, поэтому однозначно был аборт. Он тогда все узнал и о беременности, и об абортах, чтоб в будущем такого не случилось. С подругой они в итоге разошлись.

Больше двенадцати недель, это получается сентябрь. Когда Мила дулась на него из-за машины и тогда они не спали вместе. Интересно и как она теперь будет выкручиваться? Ребенок ведь не его. Вот он и повод для развода. И что дуреха будет делать? Побежит аборт делать, а там велик шанс осложнений. Домой родители ее не примут с малышом. Там и так все друг у друга на головах сидят. Семья среднестатистическая. Несколько поколений в двухкомнатной хрущевке живут. Им и кроватку поставить некуда будет. Вот что с ней делать? В синеватом свете экрана видно, что макияж смыт. Ревела небось. Наплакалась, а теперь спит. Сама ведь как ребенок. Все играет с жизнью. Но не понимает, что жизнь легко ее может переиграть.

Вадим вздохнул и пошел готовить ужин. А ревности не было. Лишь жалость к запутавшейся девочке. И еще оставалась какая-то слабая надежда, что может вот сейчас она точно возьмется за ум и повзрослеет. Рано или поздно это же должно случится. Нельзя быть вечно стрекозой.

Глава 5.