Я тебя никогда не обижу!

Майкл вздохнул, понимая, что она имеет в виду не только братьев.

– Да, мам, я знаю. Знаю. Ты права.

– Но можно быть рядом, – Мэйв ласково улыбнулась, – чтобы помочь им, если они оступятся и упадут. – Она сделала паузу. – Ты ведь заботишься о ней, правда?

– О да! – Майкл тяжело вздохнул. – Забочусь. – Но здесь было что-то еще, кроме чувства долга, и это смущало его и беспокоило.

Майкл сжал челюсти. Он не имеет права ошибиться, не имеет права обидеть Джоанну! Ему необходима ясная голова…

– Мам, как мне быть?

Мэйв вздохнула. Ей так хотелось облегчить сыновьям жизнь…

– Ах, сынок, думаю, надо просто поговорить с Джоанной. Будь с ней откровенен… – Он хотел возразить, но она жестом остановила его. – Я не имею в виду ее мужа. Согласна, не стоит лишний раз ее травмировать, особенно в таком положении. Но будь честен в том, что касается твоих мыслей, твоих чувств, твоего к ней отношения. К честности, во всяком случае, трудно придраться, сынок. Если ты заботишься о ней, естественно, что ты о ней беспокоишься. – Мэйв ласково улыбнулась. – Уверена, она все поймет.

Майкл на мгновение задумался. Потом улыбнулся и, нагнувшись, поцеловал мать в щеку.

– Спасибо, мам. – Ему стало легче, как всегда после разговоров с ней. – Я вернусь, чтобы вам помочь.

– Для вечеринки все готово, Майкл, – замахала она рукой. – Я занималась этим несколько дней. Просто постарайся не опоздать и проследи за братьями, чтобы они были вовремя. Ожидается много народу, и Салливаны должны быть в полном сборе.

– Не беспокойся, мам, мы все прибудем минута в минуту. – Поцеловав ее еще раз, он ушел, размышляя над тем, что она сказала.

Ее слова удивили его и заставили задуматься. Чувствовала ли себя Джоанна покинутой после смерти Брайана? Возможно. Тогда становились понятными ее опасения оказаться зависимой от него, Майкла.

Кто знает… Во всяком случае, поговорить с ней нужно обязательно. И чем быстрее, тем лучше.

Вздохнув, Майкл выскочил из паба. Наверно, Джоанна права. Кажется, в том, что касается женщин, он и вправду идиот.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Из паба Салливанов доносились музыка и смех. Парадную дверь открыли, чтобы проветрить: стало слишком жарко и накурено. Сиротливо выглядели опустевшие столы, в начале вечера ломившиеся от яств.

Наконец настоящий ирландский оркестр, который всегда играл в этот вечер у Салливанов, сделал передышку. Полилась уже не зажигательная, а медленная и грустная музыка, характерная для старинных ирландских баллад.

Заняв в свою очередь место за стойкой, Майкл плеснул в кружку пива и понес ее через бар клиенту. Он старался не терять Джоанну из виду. Сейчас она стояла в другом конце зала и беседовала с дедом.

Увидев Папу рядом с Джоанной, Майкл едва сдержал улыбку. Ему казалось, она не совсем понимала, как ей относиться к его деду. Папа же, видя во всех внуков, не забывал одарить каждого порцией советов и критики.

Майкл заметил, как Папа несколько раз почтительно прикоснулся к животу Джоанны и как она в ответ улыбнулась.

– Ты один, братишка?

Усмехнувшись, Майкл взглянул на Дэнни – своего младшего брата. Ниже на два дюйма, Дэнни, как и Патрик, был точной копией Майкла. Только его черные волосы были гораздо длиннее, что придавало парню хулиганский вид. Это, впрочем, вполне подходило к его неофициальной службе в Отделе организованной преступности. Но на лице Дэнни сияли те же синие глаза – «глаза Салливанов», как любила повторять их мать.

Майкл кивнул на танцплощадку, где его спутница лихо отплясывала с огромным, перетянутым портупеей испанцем из Отдела насильственных преступлений. Томас обладал шевелюрой цвета воронова крыла и устрашающим взглядом. Как и подобало выглядеть сотруднику этого отдела. На самом же деле это был один из самых добрых и мягких людей, какие когда-либо встречались Майклу. Популярностью среди дам он пользовался потрясающей.

Дэнни покачал головой и взял протянутую Майклом бутылку с пивом.

– Похоже, еще одна к нему перекочевала, а? – Дэнни усмехнулся. Это была дежурная шутка между Томасом и Майклом – оба слыли известными донжуанами. Дэнни оглядел редеющую толпу в поисках своей подружки.

– Наверное, ей надоело меня ждать. – Майкл пожал плечами.

На лице Дэнни появилось виноватое выражение.

– Эй, Майкл, мог бы попросить меня или Патрика подменить тебя. – Он застенчиво улыбнулся. – Извини. Представь себе, я не подумал.

За стойкой стояли все братья по очереди. Это была единственная работа, от которой мать была избавлена. Мэйв готовила, убирала, приглядывала за клиентами, но за стойкой никогда не стояла – просто потому, что не пила.

– Все в порядке, Дэнни, – пожал плечами Майкл. – Просто у меня сегодня не то настроение.

Дэнни внимательно посмотрел на брата.

– Тебя что-то беспокоит? – спросил он, сделав большой глоток пива и не сводя с Майкла глаз.

– Нет, просто нет настроения веселиться. – Майкл взглянул на брата. Откровенничать ему не хотелось. – А ты как? Один сегодня? – спросил он, хотя ответ был известен заранее.

Улыбнувшись, Дэнни вновь глотнул пива.

– Я? – облокотился он на стойку. – Салливан один в субботний вечер? – Смеясь, Дэнни покачал темной головой. – Это исключено! – Он указал бутылкой на высокую эффектную брюнетку, оживленно беседовавшую с капитаном. – Между прочим, полицейский-стажер. Имеет разрешение на оружие.

– Оружие? – Майкл замолчал и недоуменно уставился на младшего брата. – Дэнни… – начал он осторожно, едва сдерживая усмешку. Налив виски, он пододвинул его официантке. – Тебе не кажется, что встречаться с женщиной, которая носит оружие и умеет им пользоваться, не очень умно?

Ослепительно улыбнувшись, Дэнни снова покачал головой.

– Почему же? – Отхлебнув пива, он пожал плечами. – Не вижу проблемы. По-моему, клевая телка.

– Телка… – Тут уж Майкл не удержался и рассмеялся, покачав головой. – Ладно, братец, дам тебе совет. Если твоя маленькая «телка» пальнет в тебя за то, что ты к ней пристаешь или наоборот, не плачься.

– Ну, это уж исключено, – засмеялся Дэнни.

Глаза его обежали заполненную людьми комнату. – Ты же знаешь, женщины меня любят. – В его голосе не слышалось тщеславия, так что Майкл не стал возражать.

Дэнни любил женщин, и женщины отвечали ему взаимностью. Они были для него чудесной, бесконечной тайной. Тайной, которую он не уставал разгадывать.

Короткий брак Дэнни, когда тому было всего лишь двадцать, распался через пару месяцев. Он сильно переживал и стал избегать постоянства. Связи его никогда не продолжались долго – и это его вполне устраивало.

– А где же Кэтти? – Дэнни нахмурился. Он снова обвел взглядом комнату. – Я ее не видел ни разу за сегодняшний вечер, да и мама интересовалась.

– Думаю, она все еще в детском центре.

– В субботу вечером? – Дэнни покачал головой. – Эта малышка слишком много работает.

– Малышка? – Майкл пристально посмотрел на брата. – К твоему сведению, Кэтти уже не ребенок! Ей двадцать с лишним лет! – Майкл рассмеялся. – Если тебе жизнь дорога, я ей, так и быть, не скажу, что ты считаешь ее ребенком. А то тебе достанется раскаленной сковородкой.

Потягивая пиво, Дэнни засмеялся.

– Пусть сначала догонит. Я брал верх, когда мы были детьми, и сейчас возьму. – И, словно желая доказать это, он поиграл мускулами. Улыбка его постепенно погасла. – Майкл, мне кажется, мама о ней беспокоится.

– Ну, мама всегда беспокоится, – резонно возразил Майкл. Почему у брата такое встревоженное лицо? Ведь младший брат по природе своей удивительно легкомыслен и хладнокровен. Он просто принимает жизнь такой, какая она есть, и никогда не задумывается о завтрашнем дне и прочей философии. Поэтому то, что он сказал о Кэтти, удивило Майкла.

– Да, конечно, но это другое. Ты же знаешь, как мама относится к Кэтти. Она ведь член семьи.

Кэтти Вагнер жила в доме Салливанов с шести лет. Ее родители были лучшими друзьями Мэйв и Джока. Когда они погибли в автокатастрофе, Салливаны взяли маленькую Кэтти и вырастили ее вместе со своими собственными детьми.