Волшебный час

— Адель, это Энди. Мы работали с ним вместе над парой проектов.

Наконец Энди отпустил ее, и она изобразила улыбку.

— Приятно познакомиться, Адель. Много о тебе слышал. Ник не переставая говорил о тебе как о самой прекрасной женщине в мире. Мне всегда казалось, что однажды он все же бросит свою работу. Ради тебя.

— Да?..

Очень впечатляющая ложь. Ник, как никто, умеет приукрасить события.

По дороге в коттедж Энди о чем-то болтал с Ником, а Адель плелась позади них. Мужчины не обращали на нее внимания, словно ее тут и не было.

Энди был одет так же, как и Ник: старые потертые джинсы и линялая футболка с молодежной символикой. У него даже взгляд был такой же. Наверное, все дизайнеры похожи друг на друга. А этот их девиз — «Никогда не взрослеть»! Адель передернула плечами. Этакие Питеры Пэны.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Мужчины удалились в мастерскую Энди, а Фэб пригласила Адель на кухню.

Из кастрюли на плите пахло умопомрачительно. Для голодного желудка Адель это было сущим испытанием.

— Надеюсь, вы любите суп. Я приготовила суп из брокколи.

— Пахнет замечательно, — Адель присела за стол и невидящим взглядом уставилась на спину Фэб. Надо было поддерживать разговор, а сил не хватало. Скорее бы обед.

— Вы давно тут живете? — выдавила она из себя.

Фэб наморщила лоб.

— Около двух лет. Мы решили сменить стиль жизни. До этого наша жизнь была похожа на ураган. Заработались! Буквально не видели света белого. И друг друга. Да что там — вы и сами знаете.

Адель уронила голову на руки. Уж она-то знала! А Ник, молодец, завез ее в такой уютный домик, аж сердце защемило. Нет у него стыда!

— Не знаю, как вы. Может, вам с Ником удается найти выход из такого же положения. Тогда снимаю перед вами шляпу, как говорится, — Фэб рассмеялась. — Думаю, если бы мы не переехали сюда, то наверняка бы закончили разводом.

Адель открыла и тут же закрыла рот. Незачем чужим людям знать, как ей живется с Ником. Ее проблемы — это только ее проблемы.

Фэб, казалось, не трогали долгие паузы в их диалоге. Она размеренно помешивала суп. Наконец положила ложку на тарелку.

— Готово. Посидишь тут, пока я схожу за Максом?

Адель кивнула. Наверное, собака. Они с Ником в давние времена хотели завести собаку и назвать ее именно так. Но этим планам так и не суждено было исполниться. Ник с головой ушел в очередную работу.

Несколько минут спустя на кухню зашли Ник и Энди, болтая о разных моторах и машинах. Адель беспокойно ерзала на стуле в ожидании прихода Фэб. Наконец со стороны двери послышались женские шаги. Дверь распахнулась, и кровь застыла в жилах Адель.

Макс — это не собака. Максом оказался розовенький младенец. Младенцы — вот чего она боялась больше всего на свете! Даже больше пауков, если признаться честно.

Эти милые глазенки… от них ей хотелось сбежать на край света.

Краешком глаза она исподтишка наблюдала за малышом. Слишком миленький, слишком трогательный. Мурашки пробежали по ее спине.

Наконец суп разлили по тарелкам, и все сконцентрировались на обеде. Горячая жидкость негой разлилась по всему ее телу, немного отвлекла от мрачных мыслей. Однако в тишине стали рождаться странные образы. Как у них с Ником будет такой же малыш. Как у них будет такой же уютный дом. И как она будет готовить такой же вкусный суп… Что за бред! Она же не любит готовить!

Неожиданно для самой себя Адель часто-часто заморгала. Опустила голову, чтобы никто не заметил. Кажется, она собирается зареветь прямо тут.

Нет, нет и нет! Это просто усталость после долгой дороги. А семья Энди и Фэб совершенно ни при чем. И Ник тоже ни при чем.

Адель наблюдала за хозяевами дома и тихо завидовала. Они понимали друг друга буквально с полуслова. Когда-то она думала, что и у них с Ником могут сложиться такие же отношения. Тогда она думала, что жизнь — сказка. Теперь эта сказка превратилась в фильм ужасов.

Потому что у них с Ником нет будущего.

Ник долго наблюдал за Адель. Сначала ему казалось, что она спокойна и всем довольна. Но потом он заметил, что мысленно она не с ними, где-то витает. Во всяком случае, разговор за столом словно не касался ее ушей.

Он должен был предвидеть это. Она настроена слишком решительно. И ни за что не отступит от своего плана.

Ник специально остановился у своих друзей, в этом уютном домике в глуши, вдали от всей городской суеты, чтобы Адель расслабилась, стала более мягкой. А потом можно было действовать. Но… ему не удалось растопить лед ее души.

Фэб несколько раз пыталась завязать с ней разговор, но Адель лишь кивала или качала головой, словно бы не слыша вопросов. Ник даже начал злиться. Да как она может так себя вести?

Может, надо было заранее предупредить Адель об этой остановке? Может, надо было выдать особые инструкции Энди и Фэб? А что толку? Вряд ли это изменило бы ход ее мыслей.

— Как тебе суп, Адель?

Она медленно повернулась в его сторону.

— Что?

— Суп? Тебе понравился суп?

— О, — она поспешно набрала еще одну ложку. — Приятный.

Что ж, и такое бормотание все же лучше убийственного молчания.

Он взглянул на Фэб и улыбнулся.

— Мы уже так отвыкли от домашнего супа. Все больше покупаем в коробках и завариваем кипятком.

— У меня есть парочка замечательных несложных рецептов, если надо, — отозвалась Фэб, зазывно глядя на Адель.

Адель выдавила улыбку. Ну, хотя бы это.

— Спасибо, но думаю, у меня на готовку не будет времени.

Она монотонно помешивала суп ложкой.

На кухне как-то незаметно стемнело. Стало как-то мрачно. Но это не имело ничего общего с мрачным настроением Адель. Просто за окном собирался дождь, солнце заслонили тучи.

Энди поднялся.

— Поможешь мне? Надо занести мотор.

Они вышли из дома. Адель видела из окна, как они относили мотор и запчасти в сарай.

Дождь начался с огромных тяжелых редких капель и постепенно разошелся. И наконец шум за окном возвестил о долгом и мрачном ливне.

Адель поставила пустую тарелку к раковине, где уже возвышались стопкой тарелки остальных. Она специально напросилась мыть посуду, чтобы быть в стороне от общего разговора. Так ей легче.

Обернувшись через плечо, она увидела, как Фэб вытирает лицо малыша и снимает его с высокого детского стульчика. Малыш улыбнулся ей и тут же запустил пятерню в пушистые волосы матери. Казалось, та не возражала, лишь улыбнулась в ответ и чмокнула его в носик.

Адель выронила тарелку из рук. Что такое? Не может справиться с мытьем посуды? Она виновато уставилась на Фэб.

— Ничего, ничего. Посуда бьется, жди удачи. С кем не бывает. Я в таких случаях просто иду за веником. Если подержишь малыша, я принесу.

Адель взглянула на Макса и нервно сглотнула. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она протянула руки и приняла ребенка от Фэб, прижав его к груди.

Макс повернул голову в сторону уходящей мамочки и заорал. Он же не знал, бедненький, что она вернется буквально через минуту-другую. Иначе бы давно успокоился. А объяснять это ему было совершенно бесполезно. Адель лишь погладила его по головке, шепча что-то вроде утешения. Однако малыш не внял ее вразумлениям, выгнулся у нее на руках и снова издал пронзительный, раздирающий душу звук.

Да, да, я знаю, что именно ты сейчас чувствуешь, подумала Адель. Только она уже давно сделала для себя вывод: плачь не плачь, от этого ничего еще никогда не менялось в жизни. Криком никого не вернешь.

Фэб вскоре пришла, и мучения Адель прекратились. Она быстро замела осколки и выбросила в мусорное ведро.

Малыш успокоился. И Адель порадовалась за него. Какой же он все-таки миленький!.. И так хорошо пахнет — молоком и чистотой. Улыбка младенца и не такой лед растопит, подумалось Адель.

Этого-то она и боялась!

— Фэб, ты меня прости за разбитую тарелку. Да и за то, что не поддержала беседу за столом. Поверь, здесь ничего личного.