Когда рухнули башни (СИ)

Розали и Эсме вместе вышли в приемную. Глаза Розали были опухшими и покрасневшими от слез.

Слезы все еще стекали по лицу, но было видно, что она пыталась взять себя в руки.

- Извините, - сказала она. - Я просто не могу видеть его таким беспомощным.

Она поперхнулась на последних словах, Эсми крепко обняла ее, и Элис присоединилась к ним. Эсми, отстранившись, подошла к нам и обняла Эдварда.

- Мой мальчик! - заплакала она. Даже несмотря на то, что Эдвард не был таким огромным, как Эммет, она едва смогла обнять его. - Не смей больше меня так пугать!

Эдвард тихо рассмеялся.

- Прости, мам.

Эсми отстранилась, взяв его лицо в ладони.

- Мои сыновья - герои, - сказала она, улыбаясь. - Никто и никогда не сможет забыть этот день и все то, что вы сделали, чтобы спасти этих людей. Ты - герой, Эдвард.

Смутившись, он отпустил голову, покачав ей.

- Мы не смогли вывести всех.

- Я знаю, милый, знаю, но ты подумай о тех, кого вы спасли. Они живы благодаря вам.

Привстав на носочки, она поцеловала сына в щеку.

- Я горжусь тобой, Эдвард.

В коридоре некоторые пациенты начали хлопать, и вскоре весь коридор заполнился громкими аплодисментами и приветствиями. Повернувшись, мы увидели нескольких медсестер, стоящих в коридоре. Вокруг были обычные люди, которые, видимо, навещали своих родных в больнице. Так же тут были несколько человек в инвалидных креслах. Даже пожилая женщина в больничном форме вышла с капельницей. Она протянула руку и схватила Эдварда.

- Огромное спасибо вам за все, что вы сделали, - сказала она тихим, слабым голосом.

Ей подвезли кресло, что бы она села. Бедная женщина потратила все силы, чтобы поблагодарить Эдварда.

- Да благословит вас Господь, юноша, - прошептала она.

Толпа продолжала хлопать и благодарить. Эдвард прижал меня к себе и поцеловал в лоб.

- Я люблю тебя, - прошептал он мне на ухо.

Я привстала и прижалась своим лбом к его.

- Я люблю тебя, Эдвард Каллен.

Я наклонилась, и мы разделили еще один страстный поцелуй.

Глава 5

Девять лет спустя

Глава 5

Девять лет спустя

- Папа, на ручки! - требовательно сказала Кингсли.

Она выжидающе подняла руки вверх, и Эдвард поднял ее с земли. Она завизжала, когда он поднял ее в воздух и посадил на свои широкие плечи.

- Огни так красивы, папа! - закричала она. - Мы так высоко!

- Да,- согласился Камден. Он подбежал к перилам и попытался посмотреть вниз. - Держу пари, мы может увидеть отсюда наш дом!

- Разве вы не видите его? - шутил с ними Эдвард. - Он же прямо вон там.

Он указал направление к нашему дому в Нью-Джерси. Шестилетний Камден и четырехлетняя Кинсли возбужденно пытались рассмотреть наш дом. Зеленые глаза Камдена загорелись.

- Я вижу Домино! - он попытался указать своей младшей сестре, где находится наш далматинец, но вскоре она разочаровалась, когда слова брата не подтвердились.

- Я не вижу, - надулась она.

Эдвард погладил ее по ногам.

- Все в порядке, милая. Увидишь его, когда вернемся домой.

Это был первый раз, когда мы привели детей на самый верх Эмпайр-Стейт-Билдинг ночью. Наш старший сын, Мейсон, был здесь на экскурсии со школой, и однажды мы с Эдвардом приводили его сюда, когда он был маленьким, но для Камден и Кинсли это было впервые.

Вскоре они потеряли интерес к поиску нашего дома и убежали к своим двоюродным братьям, которых развлекал Эммет в сувенирном магазине. Продавец выглядел немного раздраженно и удивленно, поскольку Эммет взял двое очков и приложил их к глазам, заставив близнецов засмеяться.

У нас были замечательные дети. После операции Эммет боялся, что они с Роуз никогда не смогут иметь детей, однако семь лет спустя Розали родила близнецов, Томаса и Зака. Они были светлоголовыми, как Роуз, и с голубыми глазами и ямочками, как у Эммета. Глаза мальчиков заискрились, когда Камден и Кинсли вбежали внутрь. Мальчики просто обожают своих старших родственников.

Эдвард обнял меня за талию и притянул к себе поближе.

- Здесь так красиво, - прошептала я. Он кивнул и поцеловал меня в висок.

- Ты еще красивее, - ответил он, проводя носом по моему уху.

Я улыбнулась и прижалась головой к его груди. Я заметила Мейсона, прислонившегося к перилам. Он смотрел в темноту перед ним. Мы могли видеть отсюда огни - мемориал в память Башен. Было тяжело видеть эти огни. Но Мейсон знал. Он был достаточно взрослым, чтобы понять, почему мы здесь. Достаточно взрослым, чтобы понять, что происходило в тот день.

Я отстранилась от Эдварда и подошла к своему старшему сыну.

Из трех моих детей он был больше всего похож на Эдварда. Не внешне, а храбростью, к тому же он был прирожденный лидером. Он заботился о своих младших брате и сестре и был умным. Очень умным. В восемь лет он понимал то, что я не была способна понять в его возрасте. На каждую годовщину одиннадцатого сентября, мы приезжали в Нью-Йорк на службу в память погибших. Прошлые несколько лет мне приходилось справляться с нетерпеливым неугомонным ребенком. Это был первый год, когда я смогла осмыслить то, что произошло в тот день. Последние несколько лет Мейсон стоял рядом с Эдвардом, когда зачитывали имена погибших пожарных. Во время службы он всегда был тихим. Еще в детстве он, казалось, понял, что все это серьезно.

В прошлый раз мы возили детей к «Центру взрыва», чтобы посмотреть на мемориал. В этом году мы решили быть подальше от этого места настолько, насколько это возможно. Эдвард не хотел, чтобы дети были рядом с беспорядками, если бы они начались. Вместо этого мы провели день в городе. Мы сели на паром, чтобы увидеть Статую Свободы, потом вернулись в Нью-Йорк и поднялись на Эмпайр-Стейт-Билдинг.

- Все хорошо, малыш? - спросила я, успокаивающе гладя Мейсона по темным волосам.

Он посмотрел на меня зелеными глазами Эдварда. Это было их единственное физическое сходство.

- Здесь так темно, - сказал он, глядя в темное пространство перед ним. - Хотел бы я их увидеть.

Я прижала его к себе.

- Их действительно стоило увидеть. Мы привыкли каждое утро просыпаться и видеть их.

- И потом какие-то террористы направили в них самолеты, - проворчал он.

Я погладила по голове. Он напрягся в моих руках.

- Каково было в тот день? - спросил он, оборачиваясь ко мне. - Тебе было страшно?

Я кивнула.

- Очень страшно.

- Ты думала, что папа погиб?

Я оглянулась туда, где стоял Эдвард с Джаспером и Эмметом. Он стоял с улыбкой на лице, прислонившись к перилам.

- Какое-то время, - призналась я. - Твоя папа очень смелый и сильный. В глубине души я знала, что он выживет.

Мейсон кивнул и снова посмотрел в темное пространство, где когда-то стояли башни.

- Могу поспорить, многие из погибших мужчин были храбрыми и сильными, - он оглянулся на меня, - но это не спасло их.

Я не могла поверить, что слышу это от восьмилетнего мальчика.

- Нет, - ответила я, успокаивающе гладя его волосы, - это не спасло их, но и не сделало слабыми. Многие из них бежали вверх по лестнице навстречу самому большому пожару, который ты только можешь себе представить. Они не знали, что их ожидает, но все равно шли туда, чтобы попытаться спасти людей, которые оказались в ловушке их офисов. Мистер Гарри остался там, убедиться, что все его ребята-пожарные вышли.

Мейсон кивнул.

- Я хочу стать пожарным.

Я мягко улыбнулась.

- Ты будешь лучшим.

Он сжал мою руку и побежал к Эдварду, Джасперу и Эммету. Эдвард удивился, когда Мейсон обнял его. Мейсон что-то сказал ему, и глаза Эдварда заблестели, будто он сейчас заплачет.

- Спасибо, приятель, - сказал он и поцеловал его в макушку.

Мейсон отстранился от Эдварда и обнял Эммета. Хоть операция Эммета и прошла успешно, Эммет все еще слегка хромал. Врач сказал, что так будет всегда. Мейсон ему что-то сказал. Вместо того чтобы растрогаться, как Эдвард, Эммет просто улыбнулся и взъерошил ему волосы.