Это все она

— Но ведь вы возместили растрату, — сладко пропела она. — Таким образом, даже если я и была соучастницей, то вы, вернув всю сумму, избавили нас от каких бы то ни было обязательств.

— Напротив, красавица, вы оба у меня в долгу. А я, поверь мне, взыщу с вас строже, чем любой суд.

— Как скажете... — Дора отвернулась к окну. Хотя поведение Хуана приводило ее в ярость, она прекрасно понимала, как тот должен был себя чувствовать. Вдруг девушку охватило странное чувство нарастающего беспокойства...

Теперь машина ехала не по прямому шоссе, а по петляющей дороге, под густыми кронами канадских кленов. Сосредоточенное лицо Хуана ни о чем не говорило. Хотя мексиканец, судя по всему, не знаком с местными дорогами, он, безусловно, опытный водитель и вряд ли съехал с шоссе на Сомервилл по незнанию. А выбирать маршрут поживописнее в данной ситуации явно неуместно.

Девушка насторожилась. Несмотря на всю ее решимость, она с трудом сдерживала дрожь в голосе:

— Куда мы едем? — Сердце ее стучало так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. — Кажется, вы сказали, что Марио находится в больнице в Сомервилле...

— Так и есть. — Хуан повернул руль, вписываясь в левый поворот извилистой разбитой дороги. — Успокойся, красавица. Твое воссоединение с мужем только откладывается, но не отменяется. Просто на сегодня прием закончен. — Теперь они ехали очень медленно, так как дорога пролегала между высокими живыми изгородями. — Вот мы и приехали!

Машина свернула на узкую дорожку, за изгородью въехала в мощенный плитами двор и остановилась перед уединенным двухэтажным коттеджем. Фламинг поставил машину на ручной тормоз, выключил двигатель и, отстегнув ремень безопасности, повернулся к спутнице, пронзив ее взглядом холодных светлых глаз.

— Нам нужно о многом поговорить, сеньора, — тихо сказал он. — Я потратил несколько часов, чтобы найти подходящий дом, и небеса сжалились надо мной. Вокруг ни телефонов, ни назойливых соседей, зато отличная охранная сигнализация. Надежные замки на всех дверях и окнах. Настоящая тюрьма, красавица. Если будешь капризничать, узнаешь, что это такое. Ну как, идем?

Хотя Дора и не собиралась проводить ночь в машине, она продолжала сидеть, усилием воли пытаясь унять бешеное биение сердца.

— Выходи! — Улыбка, тронувшая губы мужчины, ничуть не смягчала сурового выражения лица. Хуан обогнул машину и открыл дверцу. Затем, нависнув над Дорой всем телом, отстегнул ее ремень, цепко схватил за руку и вытащил из уютного, но ненадежного убежища.

— Я не могу остаться здесь на ночь! — Девушка в шоке замерла на месте.

— Это почему же? — Он возвышался над Дорой, огромный, сильный, и каждый мускул совершенного тела мексиканца был угрозой ее безопасности. — Что, дом слишком неказист для тебя, да? Но внешний вид бывает обманчивым... Не согласна? Можешь поверить мне на слово, я видел интерьер и одобрил его. Вполне подходит для жены моего брата.

Слова Хуана пугали своей прямотой, но Дора нашла зацепку, которой можно было попытаться воспользоваться.

— То-то и оно, — промолвила она непослушными губами. — Что скажет Марио, когда узнает, что мы провели эту ночь вместе?

— А что он может сказать? — Колючий взгляд Хуана проткнул ее, как шпага. Дора слишком поздно заметила опасность. Он обхватил сопротивляющуюся девушку одной рукой, потом другой и прижал к себе. — Что он может сказать, красотка? — Дыхание его стало хриплым, губы раздвинулись, обнажив крепко сжатые белые зубы.

Где-то слышались голоса черных дроздов — прощальная песня уходящему дню. Или это было предупреждение? Теплые ладони Хуана будоражили, неуловимый пряный запах тела проникал в ноздри, опасно красивые глаза были так близко от ее собственных, будто хотели проникнуть в мозг и узнать, о чем она думает. Дора издала слабый протестующий стон.

Два года ухода за любимой бабушкой, когда приходилось нянчить ее, словно малого ребенка, успокаивать и втихомолку плакать, когда начался последний этап болезни, затем двухлетний период, проведенный с детьми в лагере и в уединении маленькой квартирки, где она переводила на английский отрывки из европейских классиков для очень известного нью-йоркского издательства, едва ли могли подготовить ее к общению со столь властным мужчиной, как Хуан Фламинг. А ей предстояло столкнуться не только с его стремлением к моральному превосходству, но и с сексуальностью. Она начала понимать это, тщетно пытаясь вырваться из стальных объятий ручищ, до боли стискивавших ее.

Судьбе было угодно, чтобы родители Доры разошлись, когда девочке было всего четыре года. Отец сразу и навсегда исчез из ее жизни, мать эмигрировала в Новую Зеландию и вышла там замуж, а брата отправили в закрытую школу; все заботы о несмышленой малышке взяла на себя давно овдовевшая бабушка по материнской линии. Возможности познакомиться с приличными молодыми людьми были у Доры очень ограниченны. А Хуана Фламинга при всем желании нельзя было причислить к этой категории. Опасный, жестокий, мстительный... Именно эти эпитеты первыми приходили на ум...

Собрав остатки сил, Дора уперлась ладонями в мощные плечи Хуана. Тот наклонился, и девушка почувствовала такую невыносимую боль в запястьях, что не удержалась от тихого стона. Ее полные слез глаза с ненавистью смотрели на мексиканца.

Это было роковой ошибкой. Фламинг тут же заломил Доре руки за спину и жадно завладел ее ртом, доказывая свою власть над ней, заглушая ее протесты и заставляя молча сносить насилие. После этого он отпустил девушку, дрожащую и безмолвную.

Дора тут же отпрянула, наткнувшись на автомобиль. Она оперлась о крышу и попыталась отдышаться.

Фламинг стоял рядом, наблюдая за ней сузившимися глазами. Его четко очерченные губы были еще влажны от поцелуя, лицо оставалось бесстрастным.

— Ну что, понравилось? — ухмыльнулся Хуан. — Ты думаешь, мой брат заподозрит, что я подобрал тот мусор, за который он заплатил уйму денег? Да он никогда не поверит, что меня может соблазнить ангельское личико авантюристки! Мало ты его знаешь.

— Зато кое о чем догадываюсь! — Доведенная до отчаяния непрекращающимися оскорблениями, Дора ощутила незнакомое ей прежде стремление ринуться в бой. В ее глазах горело негодование. — Нетрудно сообразить, что вы с Марио не так близки, как вам хочется это представить! Иначе он сообщил бы вам о своих планах еще до свадьбы и даже пригласил бы вас на церемонию, а не стал бы уведомлять об этом задним числом!

— Он знал, что я ни перед чем не остановился бы ради того, чтобы предотвратить этот брак! — резко ответил Хуан. — Даже если бы мне пришлось немедленно лететь в Бостон или вызвать в Мехико его!

— Вы считаете себя наставником брата, да? — В глазах Доры светилась насмешка.

— Да. С тех пор как умер наш отец, я взял на себя эту роль. — Сарказм Доры не оказал на собеседника никакого действия. — У Марио множество замечательных качеств, но ни проницательность в отношении женщин, ни чувство ответственности в их число не входят.

— Возможно, если бы вы ему побольше доверяли и поменьше командовали, он бы уже приобрел и то и другое! — ядовито заметила девушка.

— У тебя есть основания обвинять меня. Брат слишком прост и бесхитростен, особенно с такими, как ты! — Он угрюмо добавил: — Моя вина заключается прежде всего в том, что я не возражал против его отъезда из Мексики. Он еще слишком молод для дела, которое ему поручили. К несчастью, я ошибся. Но надеюсь, что преподанный тобой урок поможет ему повзрослеть.

— Слава Богу, что жизнь чему-то научила его. Вернее, женщина научила, — сказала Дора и тут же пожалела о собственном легкомыслии. Она и глазом моргнуть не успела, как Хуан оказался рядом. Он провел ладонью по ее растрепанным волосам и зажал их в кулак.

— Если ты думаешь соблазнить и меня, чтобы избежать заслуженной расправы, то можешь не стараться. Я сделан из другого теста. — Он чуть потянул Дору за волосы, предупреждая, что спорить не стоит. Но она и не собиралась делать этого, мельком подумав, что и этот блюститель нравственности такой же бабник, как и другие подобные ему жгучие красавцы. — Ты слушаешь меня, Дора? — Он внимательно смотрел в ее непокорное лицо. — Такие девицы, как ты, на задворках Мехико идут по дешевке. Даже если бы ты не была моей невесткой и, следовательно, родственницей, я не стал бы заигрывать с тобой!