Моя сказочная птица

Серена сама закрыла за собой парадную дверь и этим лишила его дальнейшего удовольствия разглядывать ее сзади. Ничего, память у него крепкая.

А спереди… Когда Серена наотрез отказалась задержаться здесь еще на несколько минут, потому что в других домах ее тоже ждут, он успел увидеть, как она решительно скрестила руки на своей полной груди.

Да, мисс Флеминг не намеревалась хоть в чем-то уступать ему.

Ник прекрасно понимал, что он ей не по душе такое редко с ним случалось, когда речь шла о женщинах, — и что, несмотря на все его попытки, он не смог загладить то плохое впечатление, которое явно произвел на Серену в это утро. Ее отношение к нему не переменилось, разве что только тогда, когда они заговорили об оплате ее консультаций. Но и здесь она тоже провела его, назвав такую цену. Надеялась, видимо, что он не согласится.

Впрочем, деньги — это пустяк.

Он принял ее вызов и этим заставил прийти к нему сегодня вечером. Сознание победы вернуло Нику хорошее настроение, он даже улыбнулся, взглянув на терьера, который до сих пор причинял ему только неприятности.

— Ты должна вести себя прилично, — назидательно сказал он собаке.

Знаком одобрения было постукивание собачьего хвоста по паркету. Это заставило Ника вспомнить, что он не вытер до конца лужу, и он укоризненно погрозил терьеру пальцем:

— Ты не заслуживаешь этого красивого розового банта. Ни одна уважающая себя леди не позволила бы себе того, что сделала ты, да еще в неположенном месте.

Обвинительный тон тут же оборвал наступившее перемирие. Сердитое лаянье напомнило Нику недавно услышанные слова о том, будто враждебность рождает враждебность. Пожалуй, не стоит винить Клио за то, что ей захотелось таким образом уничтожить в доме запах Джастин.

— Ладно, ладно, — успокоил он собаку, смягчив голос и чуть растягивая слова, как это делала Серена, когда усмиряла Клио. — Ты, наверное, желала мне лучшего, дав возможность узнать все плохое, что есть в характере Джастин. Хорошо, будем считать, что с ней покончено.

Клио в знак согласия помахала хвостом.

— А теперь пришло время ленча. — Если бы кому-нибудь из его друзей удалось услышать, в каком тоне он уговаривал собачку, то шуток и смеха ему хватило бы до конца жизни.

Но сейчас Ник сделал удачный ход, и надо продолжать в таком же духе.

— Не хочешь ли еще курочки?

Сестра, уезжая, среди прочих советов и указаний, сообщила ему, что слово «курочка» было волшебным словом для ее любимицы и сразу успокаивало ее. При Джастин, однако, оно утратило свое необыкновенное качество, а сейчас подействовало как чудесный сигнал: Клио бросилась в кухню к холодильнику, вся дрожа от нетерпения.

Тщательно отделив мясо от костей, Ник наполнил ее мисочку курятиной. Клио мгновенно все съела, вдоволь попила водички и, довольная, прошествовала в свой уютный уголок, а затем, свернувшись калачиком на коврике, уснула.

Ник в приятном удивлении только покачал головой. Возможно, он вовсе не нуждается в помощи Серены Флеминг. Видимо, достаточно было устранить Джастин. Однако одна или две маленькие победы над своевольной собачкой еще не гарантируют ему мирное сосуществование в течение целых двух месяцев. Да, нужно еще что-то сделать, чтобы Клио не лаяла по ночам.

Он знал, что Анжелина и Уорд позволяли собачке спать в их постели. Это забавляло их, они смеялись над ее проделками. Он же не представлял себе, что будет по утрам просыпаться от прикосновения собачьего языка. Это было бы уже слишком и никак не значилось в наказах, оставленных сестрой. Если Нику удастся завлечь Серену Флеминг в постель, то ему ни в коей мере не хочется вмешательства ревнивого терьера.

Ник, предавшись мыслям о том, как ему обуздать эту сварливую девчонку и сделать ее своей на эти два месяца, вернулся к холодильнику проверить, что там есть для его ленча, — аппетит разыгрался не на шутку. Увидев бутылку «шардоне», он подумал, что сегодня вечером неплохо начать консультации со стаканчика хорошего вина — это создаст вполне дружескую обстановку. Одним выстрелом убить двух зайцев было весьма заманчиво.

Неплохое начало. Попытка не пытка.

Привлекательная женщина в его постели. Знаток своего дела, собачий психолог.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Семьдесят долларов? — воскликнула Мишель, не веря своим ушам.

— Я не верю низким ценам, — объяснила Серена. Чисто психологически.

— Психологически?

— Да. Чем выше цена, тем больше покупатель уверен в том, что получает по-настоящему ценную услугу. Работа в парикмахерской научила меня этому.

Недоверие Мишель сменилось скептической усмешкой.

— Чем же ты таким особенным собираешься удивить Ника Моретти за семьдесят долларов?

— Тут понадобится твоя помощь. Мне нужны все твои секреты и опыт, когда имеешь дело с непослушными собаками. Половина полученных мною денег — твоя.

Мишель вздохнула.

— Что ж, я не возражаю, но мне кажется, что ты рискуешь, Серена.

— Как я рискую, если буду подготовленной?

— Я мало помню из того, что Анжелина Гиффорд рассказывала мне о своем брате. Видимо, она надеется, что Клио обожает его, ибо на свете нет ни единого существа женского пола, которое не влюбилось бы в Ника Моретти.

— Во всяком случае, со мной этого не случится, и я не стану его очередной жертвой, — вполне серьезно заверила Серена свою сестру. — Я просто собью с него спесь, как сделала это с его кузеном Лайэллом Дунканом. Но я честно отработаю свои доллары.

— Гм… Он уже произвел на тебя впечатление.

Совсем недавно тебе нанес обиду богатый и вполне подходящий жених. Хотя бы теперь будь поосторожней…

— Мишель! Он даже не нравится мне!

— И все же он зажег в тебе искорку…

— О, ради бога, Мишель! Речь идет всего лишь об одном часе в день. И мне нужна твоя помощь.

— Ладно. Давай проверим, как ты удержишь в голове необходимые тебе знания.

Я не подпущу к себе Ника Моретти слишком близко, чтобы он не смог причинить мне вреда, поклялась себе Серена. Ее сестра не знает главного: для Серены это будет всего лишь игра, из которой она должна выйти победительницей.

Остальную часть дня она обдумывала, как ей напичкать Ника Моретти такими каверзными научными советами, чтобы у того голова пошла кругом. Восхищение, уважение, благодарность… Вот чего она ждет от него. Бальзама для ее задетой гордости.

Именно гордость заставила ее уделить немалое внимание своему туалету. Не то чтобы Серена собиралась произвести на него сексуальное впечатление — никаких духов, не подводить глаза, лишь чуть тронуть розовой помадой губы. Волосы она недавно мыла, они блестели и свободно спадали на плечи, более короткие пряди по бокам были аккуратно подобраны и скреплены на затылке.

Одежду она выбрала простую, но со вкусом — широкие светло-синие брюки и английская белая блузка в мелкий розовый и голубой цветочек. На запястье у нее были командирские часы, на ногах — сандалии, а в руках — небольшой синий матросский рюкзачок с ключами и деньгами. В таком виде никто, даже ее придирчивая и строгая сестра, не сказал бы, что Серена отправилась ловить кавалеров.

Мишель и Эрин находились в гостиной, похожие друг на друга, как две горошины в стручке, обе светло-русые, коротко стриженные, с тонкими чертами лица, обе в джинсах и красных майках.

Направляясь к двери, Серена помахала им рукой:

— Я ухожу.

— Ты отлично выглядишь, — весело крикнула ей вслед племянница.

— Так отлично, что как бы тебя не съели, — сухо, без улыбки промолвила Мишель. — Берегись большого серого волка.

— Что ты, мама, — хихикнула Эрин. — Ведь на ней нет красной шапочки.

— К тому же я волкам не по зубам, — уверенно произнесла Серена.

Однако ее уверенность была несколько поколеблена, когда через двадцать минут Ник Моретти открыл ей дверь. Серена вдруг уловила в нем что-то действительно «волчье», увидев его узкие черные джинсы и белую рубаху без ворота, под которой угадывалась густая поросль волос. Она видела ее в свое утреннее неудачное посещение дома Гиффордов.