В ожидании праздника. Мечты

В первый день он получил коробку шоколадных конфет, на следующий — красивую открытку, потом — кувшинчик с разноцветным мармеладом. И, наконец, сегодня — цветок.

Сэм улыбнулся и сел за стол. Неужели она думает, что может долго водить его за нос? Уже в тот момент, когда он открыл коробку конфет — нет, еще до того как открыл, — он знал, что подарок от Гус. Сэм не однажды видел, как она ела эти конфеты. Бедняжка даже попыталась изменить подчерк. Но он-то хорошо изучил его за десять лет.

Сэм Харпер знал Шарлотту Китс лучше, чем любую другую женщину. Он тонко чувствовал ее настроение, мог предугадать реакцию, узнавал ее духи. Ему достаточно было прочесть несколько строк, чтобы узнать в «Трибьюн» статьи, написанные ею. Ему было известно, какие фильмы она любит и какие книги оставляют ее равнодушной. Бог мой, он, вероятно, мог бы даже покупать для нее одежду, не боясь ошибиться!

И все же, зная о ней то, что обычно дано лишь близким людям или возлюбленным, о многом Сэм даже не догадывался. Например, он не представлял себе вкус ее губ и того, как бы отреагировало ее тело на его прикосновения. Понятия не имел, как бы прозвучало в ее устах его имя, произнесенное в порыве страсти, или, что бы он почувствовал в момент интимной близости с ней.

Сэм нахмурился, затем поднес розу к носу и глубоко вдохнул аромат. Все это он испытал с другими женщинами, хотя не знал их так хорошо, как Шарлотту Китс.

В чем он был уверен, так это в том, что она не остановится, пока не добьется своего. Гус была, пожалуй, самой упрямой из известных ему женщин. И она будет упорно продолжать эту игру в «тайную даму сердца» до конца. Шарлотта хочет спровоцировать его на действия, которые бы доказали: он — толстокожий болван, не поддающийся чарам таинственной незнакомки.

Но теперь, когда стало ясно, в чем смысл затеи, он не позволит ей выиграть, по крайней мере, не раньше, чем сам сможет насладиться ею в полной мере. Сэм оторвал у розы стебелек и отбросил его в сторону, затем вдел цветок в петлицу на лацкане пиджака.

Он нашел Шарлотту в редакции за просмотром верстки сменной полосы, которая должна была пойти в завтрашний номер. По пятницам газеты выходила с полосой «Дом и огород», по средам — «В нашем городе», а по понедельникам — «Где и что купить». Это была идея Шарлотты. Она долго боролась за дополнительные ассигнования и наконец выбила средства для реализации проекта.

Полосы были замечательно оформлены и содержали интересную информацию. Как ей с небольшим штатом сотрудников удавалось находить в таком маленьком городке, как Сидар-Ридж, занимательные сюжеты, оставалось загадкой. Но тем не менее она умудрялась это делать.

А сейчас Шарлотта требовала еще денег для выпуска специальной полосы по вторникам и четвергам. Сотрудники коммерческого отдела работали день и ночь, чтобы изыскать необходимые средства, но проработка этого вопроса требовала времени…

Она повернулась на звук отворяющейся двери и увидела Сэма. Ее внимание сразу же привлекла желтая роза в петлице.

— Я хочу обсудить с тобой дополнительные полосы, которые ты предлагаешь выпускать по вторникам и четвергам, — сказал он. — Я просмотрел цифры отдела рекламы и, кажется, мы сможем запустить их в производство со следующего месяца.

Шарлотта оторвала взгляд от розы, затем медленно кивнула.

— Отлично!

— И это все, что ты можешь мне сказать? — удивился Сэм.

— А что ты хочешь от меня услышать? Моя идея замечательная, было бы глупо с твоей стороны этого не понимать.

— И ни слова благодарности? Мы работали как проклятые, чтобы наскрести необходимую сумму. По крайней мере, ты могла бы сказать «спасибо».

Шарлотта откинулась на спинку стула и в упор посмотрела на него.

— Спасибо. А теперь извини, у меня много дел. Надо отредактировать три статьи.

Сэм уселся в кресло, стоявшее возле стола, и вытянул ноги перед собой.

— Ты когда-нибудь задумывалась над тем, почему мы с тобой не ладим, Гус?

Она чуть вздрогнула, услышав столь прямолинейный вопрос.

— Наверное, потому, что ты делаешь все возможное, чтобы свести меня с ума.

— Я не нарочно, — ответил Сэм. — То есть я хочу сказать, что у меня и в мыслях нет обидеть тебя.

Странное выражение пробежало по ее лицу — что-то похожее на сожаление. Шарлотта вздохнула:

— Ты не обижаешь меня. Просто иногда усложняешь мне жизнь.

— Мы должны постараться быть терпимее друг к другу, — продолжал Сэм.

Шарлотта нехотя улыбнулась:

— Мы знакомы тридцать лет, Харпер. И никогда не ладили. Вряд ли положение изменится и в будущем.

— Мы словно брат и сестра, — сказал он. — Если бы не росли вместе, может быть, все было бы по-другому. Я думаю, во всем виноваты родители.

Она взяла карандаш и стала вертеть его между пальцами.

— Может быть. Но, вероятно, и мы сами немного виноваты.

Сэм наклонился вперед.

— Возможно, это поздновато, Гус, но, я думаю, мы могли бы заключить мир. Если мы оба постараемся, то изменим ситуацию к лучшему. В конце концов, нам вместе работать еще не один десяток лет. — Он протянул руку. — Мир?

Немного поколебавшись, Шарлотта протянула ему свою.

— Хорошо, — сказала она. — Попробуем. И для начала перестань называть меня Гус. Я ненавижу это имя!

Сэм улыбнулся ей, и она ответила ему улыбкой.

— Хорошо, Шарлотта. Начало положено.

Он смотрел на ее изящные пальцы, удивляясь, какими хрупкими они кажутся в его руке. Почему он никогда не обращал на них внимания? А вот теперь, ощущая их тепло, ему нестерпимо хотелось, чтобы они ласкали его тело, начиная с губ, ушей, подбородка, и дальше все ниже и ниже.

Прервав поток мыслей, Сэм сглотнул, чтобы промочить внезапно пересохшее горло, отпустил ее руку и встал.

— Ну, я пошел.

— Красивая роза, — заметила Шарлотта, как бы спохватившись.

Он наклонил голову, чтобы понюхать цветок, потом с улыбкой посмотрел на Шарлотту.

— Действительно красивая. — И, повернувшись, вышел из кабинета.

Но когда он сел за свой стол, то не мог сосредоточиться на работе. Его мысли постоянно возвращались к Шарлотте, а руки все еще хранили тепло тонких пальцев.

Сначала предложение заключить мир было лишь ответным ходом в его тайной игре. Но сейчас, когда он раздумывал о возможности улучшения отношений с Шарлоттой, то понимал, что идея совсем неплохая.

Особенно, если это позволит ему чаще дотрагиваться до нее.

Шарлотта протерла глаза, затем подавила зевоту. В кабинете было темно. С нижнего этажа доносился приглушенный шум печатных станков. Их методическое постукивание действовало усыпляюще.

— Ты все еще здесь?

Она подняла голову и увидела в дверях Сэма. Его галстук был развязан, несколько пуговиц рубашки расстегнуто. Пиджак, который он держал на одном пальце, был переброшен через плечо.

Шарлотта покачала головой.

— Уже собираюсь идти домой. — Она взяла отредактированный текст и положила в коробку с надписью «Исходящие материала». — Тебе что-нибудь…

— Нет, — сказал он. — Мне ничего не надо. Просто заглянул пожелать тебе спокойной ночи. Это предусмотрено нашим мирным договором.

— Хорошо. Спокойной ночи тогда, — сказала Шарлотта, посмотрев на него настороженно.

Сэм повернулся, чтобы уйти, но затем словно передумал.

— Собственно говоря, мне есть что тебе сказать. Давай, я провожу тебя домой? Мы могли бы поговорить по дороге.

Хотя ее дом находился в пятнадцати минутах ходьбы от редакции, Шарлотта не была уверена, что хотела бы провести даже столь короткое время наедине с Харпером вне офиса. С тех пор как пять дней назад она начала эту игру, ее постоянно преследовали эротические фантазии, и перспектива расставания с ним у двери дома пугала.

— В этом нет необходимости, — поспешно ответила Шарлотта. — Если речь идет о деле, мы могли бы обсудить его и здесь.

Сэм снял ее пальто с вешалки возле двери.

— Речь не о деле.

Раздираемая любопытством, Шарлотта встала, обошла стол и затем хотела взять у него пальто. Но он раскрыл его, предлагая помочь ей одеться. Просунув руки в рукава, она на мгновение почувствовала его пальцы на своих плечах и затрепетала. Потом схватила сумочку, оставив на столе работу, которую хотела взять с собой. Без сомнения, у нее будет о чем подумать, когда она останется дома одна.