Я нашел тебя

— Он строитель? — вежливо поинтересовалась Гизела.

— Архитектор и дизайнер.

— Простите за любопытство, а какая профессия у вас? — Смутившись, девушка прикусила нижнюю губу. — Впрочем, если не хотите — не отвечайте. Когда я начинаю свои расспросы, то просто не могу остановиться из-за природного любопытства.

Достав из кармана конфету, Вилли окликнул сына и бросил ему сладость. Тот ловко поймал ее.

— А вы, простите, не в полиции служите? — Мужчина задал свой вопрос полушутя, полусерьезно.

— Нет, я юрист.

— Жаль! — И опять она не поняла его тона. С интересом поглядела на него. А Вилли счел нужным пояснить: — Я всегда испытывал слабость к женщинам в форме.

Почему-то его замечание заставило сердце Гизелы учащенно забиться. Она, чуть помедлив, спросила:

— Петер единственный ребенок в вашей семье?

Вилли ответил не сразу. Девушка, не имея представления о том, какую боль своим вопросом она причинила собеседнику, с удивлением отметила, как изменилось выражение его лица и недобро сверкнули серые со стальным оттенком глаза. Преодолев себя, Вилли тихо сказал:

— Вы угадали, он у меня один и других не предвидится.

И опять она не смогла понять, какой тайный смысл был вложен в эту простую фразу. Он молод, по-мужски красив и, наверное, ненасытен в любви, подумала Гизела. Его жена должна быть под стать ему. Так почему же им не рожать подобных крепышей? Такому ребенку место на любой рекламе детского питания, соков, подгузников, да чего угодно! Девушка поймала себя на том, что опять завидует той незнакомой женщине.

— Я у отца тоже одна. — И с горькой иронией Гизела добавила: — Как и в вашем случае, вряд ли у него предвидятся другие наследники. Моя мама... умерла пять лет назад. — Невольным жестом Вилли коснулся ее руки, даже не коснулся, а провел пальцами по теплой нежной коже. Ее реакция была удивительной, девушку словно током ударило. Собрав все душевные силы, она тихо сказала: — Я, пожалуй, поеду. Мне надо вовремя добраться до места. — Никогда прежде Гизела не чувствовала себя такой беззащитной перед мужчиной. Она с трудом сумела изобразить на лице улыбку. — Благодарю вас за избавление. Этот наглец достал меня... Вы появились очень кстати...

Вилли, настроенный на жесткое поведение, не был готов к такому повороту событий. Он не ставил целью заставить дочку Дормана отдаться ему и телом искупить грех отца. Но как это тело совершенно, каким привлекательным для него оказалось!

Чего ты ждешь, сумасшедший? Она молода, красива, готова уступить тебе. Ну и?.. Нет, такой победы мне не надо, убеждал себя Вилли. Рассказать бы ей правду, вот это была бы сатисфакция!

Однако физические чувства побеждали моральные соображения и предубеждения. Коснувшись горячего тела девушки, он уже почти не контролировал свои поступки.

— Зачем вы делаете это? — Голос Гизелы дрожал, но страха в нем не было. Какое-то наваждение: овечка мечтает, чтобы волк полакомился ею. Как безумный, он стал покрывать лицо и плечи девушки страстными поцелуями. — Разве можно так? — бессильно шептала она.

Гизела не могла понять мотива действий этого мужчины. А сопротивляться у нее не было сил. Девушке было страшно и сладко одновременно. Что-то подсказывало ей, что этот великолепный самец не опасен, что бы он там ни кричал. А на него нашло какое-то затмение.

— У меня нет сил сдерживаться, — почти рычал Вилли. — Да и зачем? Ты мне многое должна! Считай меня Джеком-потрошителем! Но я не могу тебе не нравиться!

Сумев собрать свою волю в кулак, Гизела спросила:

— Почему вы думаете, что нравитесь мне? Вы слишком самонадеянны...

Откинув характерным движением головы волосы со лба, Вилли провокационно поинтересовался:

— Ты хочешь сказать, что тебе противно, когда я тебя целую? Я заметил, как тебе «не нравятся» мои поцелуи!

Лицо Гизелы пылало и от его поцелуев, и от стыда за собственную беспомощность.

— Не буду врать, ваши поцелуи сладки. Но дело не в этом! Я хочу поблагодарить вас за урок. Последний раз в жизни я доверилась кому-то! Никак не ждала от вас такого постыдного поведения. Велика ли доблесть осилить слабую девушку на пустыре? Если бы я могла предвидеть такое развитие событий, то никогда бы не позволила тому писаке уехать раньше вас. У него-то, по крайней мере, подобных намерений не было! Но главное не в этом. Вы меня целуете технически, при отсутствии каких-либо чувств, а вот этому прощения нет и быть не может!

Вилли испытывал очень сложный комплекс чувств. В чем-то девушка была права, но ведь она не осведомлена о подоплеке ситуации, не знает мотивов его поступка.

— Я целовал вас, потому что мне хотелось этого. — В его голосе агрессивности было меньше, чем попытки оправдать свои действия.

И тут наступила разрядка. Не представляя всего того, что в течение нескольких секунд пережили взрослые, малыш подошел к девушке и протянул руку. На ладони лежал камень-голыш.

— Черный, — произнес мальчик с каким-то особым значением.

— Его любимый цвет, — был вынужден пояснить Вилли.

— Спасибо, Петер. Я тоже люблю такие камушки, — поблагодарила Гизела мальчика. Господи, как ей хотелось бы иметь такого малыша! И чтобы его папой был этот...

Через секунду она внутренне корила себя. Ты забыла, что у него на пальце обручальное кольцо? Сейчас на сцене появится мать мальчика, законная жена этого мужчины. Она пошлет тебя подальше и будет абсолютно права. А то, что он так страстно целовал тебя, ни о чем не говорит. Все они такие... Если кажется, что может «обломиться», так почему же не взять?

— Как относится жена к вашей странной привычке делать то, чего в данный момент вам захотелось? — Вопрос был задан абсолютно ледяным тоном.

И опять ее поразила боль, отразившаяся на лице мужчины после этих ее слов.

— Моя жена умерла три года назад... — Гизела не знала, как реагировать на услышанное. Вообще-то в подобных случаях полагается высказать надлежащие соболезнования, но ее первой мыслью было: значит, он свободен... А мужчина сделал удивительное признание:

— У меня с того времени впервые возникло желание поцеловать женщину. — Это было произнесено им спонтанно, в каком-то порыве. Он явно не собирался открывать свою душу до такой степени.

Гизела отвернулась, потому что против воли на ее глаза навернулись горячие слезы. Она искренне не хотела слышать от него подобного признания. Ей хватало своих проблем и своей душевной боли. Зачем же вешать на себя еще и чужие заботы? Вот только даже себе она не хотела признаться, что его заботы уже не были чужими для нее!

Когда там, на шоссе, Гизела назвала деревню, куда она направлялась, Вилли очень обрадовался. Они с Петером ехали практически туда же. Таким образом, мститель получал прекрасную возможность для осуществления своего коварного плана. Он признался Гизеле, что они с сыном остановятся поблизости от места ее краткосрочного отдыха. Правда, никаких авансов относительно возможной встречи ни он, ни она не выдали. Просто обменялись полезной информацией.

Когда Вилли вошел в дом своих родственников, оставив Петера в автомобиле, его тетушка Лора чуть не вскрикнула от удивления.

— Марго недавно была здесь и не сказала ни слова о том, что ты можешь приехать.

— А она и не могла этого сделать, потому что мои планы изменились совершенно внезапно и я никому ничего сказать просто не успел.

— Ты надолго? А где, кстати, Петер?

— Он в машине, а на сколько мы приехали, пока не знаю. Это зависит от многих обстоятельств. В подробности он вдаваться не стал.

— Послушай, Вилли, ты знаешь Марго. У нее удивительная интуиция и очень реалистические суждения. Так вот, она заявила, что тебе не следует больше откладывать новый брак. Ты просто с ума сойдешь, если в ближайшее время не встретишь женщину, которую сможешь полюбить.

Роберт, их с Бруно дядя, был не только отличным сельским хозяином, но и страстным любителем походов по горам. Недавно ему не повезло, он сорвался с выступа и довольно ощутимо повредил ногу.