Любовь – игра для двоих

Бросив взгляд на закрытую подъездную дверь, Даниэла повернулась к своей подруге и увидела, что та крепко спит, откинувшись на спинку сиденья.

Что же мне теперь делать? — с беспокойством подумала она. Оставлять ее здесь ни в коем случае нельзя… А будить чревато непредвиденными последствиями… Прежде чем выветрится хмель, она успеет натворить бог знает что… А раз так, значит, придется ждать той счастливой минуты, когда эта неисправимая авантюристка проснется… Ведь если даже я и уйду сейчас домой, то все равно буду всю ночь ворочаться с боку на бок, не находя себе места от тревоги… Лоредана, конечно, не сможет проспать до утра в такой неудобной позе, так что долго мне ждать не придется…

Даниэла устроилась поудобнее на водительском сиденье, окинув взглядом темную узкую улицу: на ней не было никого, если не считать влюбленной парочки, целовавшейся в нескольких метрах от машины.

Прямо как мы с Джанни несколько лет назад, когда возвращались с вечеринки, устроенной по случаю нашего отъезда в Швейцарию Лореданой, с улыбкой подумала она.

Но, почувствовав себя неловко в качестве невольного соглядатая, поспешно перевела взгляд на фасад дома. Затем достала из кармана джинсов мобильный и, отыскав в нем фотографию своего бывшего жениха, осторожно коснулась пальцами его щеки.

— Еще совсем недавно его лицо появлялось передо мной, стоило мне только взять в руки мобильный… А теперь вот приходится отыскивать эту фотографию среди множества других… — тихо прошептала она. — Я специально спрятала ее, чтобы не видеть эти карие глаза, эту беззаботную улыбку… Нет, это даже не улыбка… Джанни здесь смеется… Он смеется каждый раз, когда я прикасаюсь к этому телефону… И каждый раз мне кажется, что он смеется надо мной… Над моей тоской по нему… Над моим возвращением в Милан… Над той роковой случайностью, заставившей меня вернуться… Вот и сейчас… Мне кажется, что он смеется над тем дурацким положением, в котором я оказалась сегодня благодаря Лоредане…

Даниэла со злостью швырнула мобильный на соседнее сиденье.

— Он всегда любил посмеяться и подшутить надо мной… Но никогда даже не пытался понять меня… — срывающимся от гнева голосом пробормотала она. — Именно поэтому я тогда и увлеклась беседами о литературе с отцом Микеле… Ведь Джанни считал, что литература — это не работа, а всего лишь увлечение, которое он находил не достойным внимания… Да что увлечение… Он и меня саму находил не достойной внимания… Ведь у него никогда не хватало времени на меня… Он постоянно пропадал то в банке, то в командировках… И даже, когда ездил в наш родной Милан по делам, никогда не брал меня с собой…

Даниэла перевела дыхание и вновь окинула взглядом темную улицу: теперь она была абсолютно пуста.

Да, все мои претензии к Джанни, конечно, справедливы, но, тем не менее, они не оправдывают моего поступка, со вздохом подумала она. Ведь было же абсолютно ясно, что старик увлекся мною после нашей первой случайной встречи в книжном магазине и потом приходил туда только для того, чтобы вновь увидеть меня… Я понимала это, но делала вид, будто не догадываюсь об истинной причине, заставляющей его так часто делать заказы в магазине, расположенном рядом с университетом… Мне льстила его заинтересованность моей персоной, нравились его содержательные беседы об истории итальянской литературы… Я относилась к чувствам этого мужчины, как к развлечению, которое было призвано тешить мое самолюбие… Проще говоря, наши с ним якобы случайные встречи у книжных стеллажей были для меня такой же игрой, как сегодняшняя встреча Лореданы с тем парнем… И за эту игру мне, так же, как и ей, пришлось поплатиться… Ведь ту ужасную сцену, которую устроил Микеле, иначе как расплатой и не назовешь… Хотя встретились мы там с его отцом, действительно, случайно… Только теперь это уже не имеет никакого значения, с тяжелым вздохом завершила Даниэла свои размышления.

Обернувшись к Лоредане, она увидела, что ее подруга по-прежнему крепко спит.

— Похоже, я недооценила ее способности относительно безмятежного сна в некомфортных условиях… — иронично пробормотала она. — Не удивлюсь, если мне придется встретить утро в ее гостеприимном автомобиле… И меня бы, конечно, нисколько не встревожила подобная перспектива, если бы не завтрашнее собеседование с ректором… Не могу же я явиться к нему в таком виде… — Она покачала головой, окидывая неприязненным взглядом свой наряд. — Значит, придется завести будильник на самый ранний час, чтобы успеть заехать домой…

Она вновь взяла в руки мобильник и принялась нажимать на кнопки, выбирая мелодию для будильника. Оставив на этот раз без внимания папку с фотоснимками, она остановилась наконец на мелодии под названием «Грешная игра» и, положив телефон на приборную панель, включила магнитолу: по салону автомобиля поплыла тихая джазовая композиция, под звуки которой приятный женский голос пел о своей новой, нежданно встреченной любви.

Видимо, мне подобная встреча уже не грозит, устремив печальный взгляд сквозь ветровое стекло, подумала Даниэла. Хотя… я даже и не знаю, что это такое: любовь… Раньше мне казалось, что мы с Джанни любим друг друга… Но теперь я понимаю, что это было вовсе не так…

Сквозь сон Даниэла вдруг услышала тихую мелодию, проникшую в калейдоскоп ее беспокойного сновидения. Сделав над собой неимоверное усилие, она приоткрыла глаза и машинально протянула руку, чтобы отключить будильник, но тут вдруг поняла, что его мелодия от нее удаляется. Создавалось впечатление, будто звуки музыки куда-то медленно уплывают, маня ее за собой. Сделав над собой еще одно усилие, она распахнула глаза и удивленно огляделась вокруг, прислушиваясь к доносившейся с улицы мелодии, которая продолжала удаляться от машины. Бросив короткий взгляд на приборную панель, она увидела, что… мобильника на ней нет. Лихорадочно распахнув дверцу, она выскочила из машины и увидела убегавшего по переулку в сторону центральной улицы худощавого парня, чей утренний кросс сопровождался мелодией ее мобильного.

Моментально стряхнув с себя остатки сна, Даниэла бросилась за ним вдогонку. Но, не пробежав и нескольких метров, потеряла соскочившую с ноги туфлю.

— Черт, и почему я вчера не застегнула их, когда садилась за руль… — с досадой пробормотала она, сбрасывая с ноги и вторую, чтобы без помех продолжить преследование.

И тут вдруг увидела, как со стороны перекрестка навстречу воришке выскочил молодой парень и, не раздумывая, набросился на него. После нескольких секунд неравной борьбы парень отнял у хлипкого похитителя телефон и победоносно поднял руку вверх, показывая Даниэле, что его действия увенчались успехом. Даниэла, проводив удивленным взглядом удирающего вора, медленно направилась навстречу своему нежданному благодетелю, по мере приближения к нему все явственнее узнавая в нем своего нового знакомого из бара, Этторе Ампьери.

— Что вы здесь делаете? — изумленно поинтересовалась она, замерев на месте. — Как вы сюда попали?

— И это все, что вы можете сказать мне в знак благодарности… — разочарованно протянул Этторе.

— В последнее время мне слишком часто приходится благодарить вас, поэтому я уже не могу подобрать слов, — настороженно разглядывая собеседника, ответила Даниэла.

— Меня вполне бы устроило обычное «спасибо», — адресовав ей великодушную улыбку, проговорил Этторе.

Даниэла ничего не ответила.

Этторе поднес к уху ее мобильный, все еще наигрывающий выбранную ею мелодию.

— Маринелло. «Грешная игра», — с расстановкой объявил он ее название. — Не слишком ли интригующее словосочетание для такого раннего часа? — с любопытством поинтересовался он.

— Не слишком, — угрюмо буркнула Даниэла, забирая у него телефон. — Особенно после ночи, проведенной в автомобиле вместе с пьяной вдрызг подругой, — с мрачной иронией завершила она и пошла обратно к «фиату», подбирая по пути разбросанные по тротуару босоножки.

— Так как же насчет благодарности? — крикнул ей вслед Этторе.

— Спасибо, — коротко бросила Даниэла через плечо.