Разбуженная поцелуем

– Пожалуйста… нет. – Камилла вцепилась в руку Дэвиса с неожиданной для нее силой. – Не прогоняй меня. Я хочу остаться здесь.

– Тебе нужно в больницу.

– Разве ты не доктор?

– Я ведь уже говорил, что…

– Что не практикуешь, но… Дэвис, для меня ты лучший в мире врач.

– У меня нет необходимых медикаментов. Вдруг начнется заражение или еще что-нибудь… Я не смогу тебе помочь.

– Ты мне уже помог.

– Камилла, это неразумно.

– Дэвис, ты забыл, что я пыталась покончить с собой? Это, по-твоему, разумно?

– А если тебя начнут искать?

– Не начнут.

– Почему ты так уверена? Ты ведь сказала, что ничего не помнишь о своем прошлом. Ты меня обманула? – Голос Дэвиса стал строже. Он посмотрел Камилле в глаза, дожидаясь ответа.

– Нет, я бы никогда… О, Дэвис, я никогда, никогда не обману тебя. Ты спас мне жизнь. Ты был так добр ко мне… Слезы обжигали израненную кожу щек. Пожалуйста, позволь мне остаться! Через пару дней я уже смогу самостоятельно передвигаться по дому… я буду готовить тебе еду и убирать.

– Камилла, ты вовсе не обязана… – слабо возразил Дэвис, но она не дала ему закончить:

– Я так хочу.

– Камилла, если ты что-то скрываешь от меня, то…

– Дэвис, клянусь, что знаю о себе не больше тебя. Просто я сердцем чувствую, что мне лучше здесь, с тобой. Я ведь не зря бросилась в реку. В другом месте мне не было жизни.

– Хорошо, ты можешь остаться у меня.

Камилла наградила Дэвиса благодарным взглядом. Как давно никто не смотрел на него с такой нежностью и… Любовью? Нет, это всего лишь благодарность, признательность. Камилла вообразила, что чем-то обязана ему. Нужно срочно ее разубедить. Ему не нужна безвольная рабыня, которая будет днем выполнять все его прихоти, а ночами плакать в подушку, кляня судьбу.

– Камилла, ты сможешь уйти в любую минуту.

– Я знаю, – прошептала она и погладила его по руке.

Мерцающий свет зажженных свечей создавал в комнате удивительную игру света и тени. По деревянным балкам прыгали причудливые фигурки каких-то сказочных существ, перенося Камиллу и Дэвиса в другой мир. Мир, в котором не было боли, страданий, предательства, мести и одиночества. Бутылка красного вина подходила к концу, а ужинавшие мужчина и женщина ощущали приятное волнение в крови. Камилла сидела напротив Дэвиса в глубоком кресле, обложенная со всех сторон подушками.

– Ну как? – робко спросила она, заметив, что Дэвис проглотил последний кусок рыбы.

Сегодня состоялся долгожданный дебют – Камилла приготовила ужин. В честь этого события они с Дэвисом решили устроить маленькое торжество.

– Очень вкусно. Спасибо, дорогая.

– Теперь не жалеешь, что позволил мне остаться?

– Ты так говоришь, будто я назначал тебе какой-то испытательный срок, – усмехнулся Дэвис, заметно захмелевший от вина.

Он так давно не пил спиртное, что поначалу вино показалось ему кислятиной. И он даже пожалел, что отдал за него немалые деньги. Правда, это было несколько месяцев назад, когда Дэвис только перебрался в охотничий домик. Тогда даже он сам не предполагал, что застрянет в лесной глуши. Поначалу он рассчитывал провести за городом неделю-другую, чтобы немного прийти в себя и отдохнуть от сочувственных или осуждающих взглядов соседей и коллег. Он загрузил багажник хорошими винами, креветками, сыром и беконом, словно отправлялся на пикник.

Лишь по прошествии недели он понял, что не готов к возвращению в город. Цивилизация страшила его. Вопреки его ожиданиям он нисколько не соскучился по газетам и телевидению. Охота и рыбалка заменили ему субботний покер и бильярд с приятелями. Креветки и пармезан казались неуместной роскошью. Хотелось простой человеческой пищи: рыбы, мяса, картофеля, фасоли. Пить в одиночку у Дэвиса не было ни малейшего желания, поэтому вино так и стояло в погребе. До сегодняшнего вечера. Увидев, сколь успешно идет на поправку его пациентка, Дэвис решил это отпраздновать.

– Расскажи мне о себе, – попросила Камилла.

Дэвис пожал плечами. Раньше, еще до женитьбы на Мелани, когда женщины обращались к нему с этой традиционной просьбой, он ловко переводил стрелки и просил свою собеседницу о том же самом. В глубине души Дэвис был уверен, что женщина именно для того и просит его рассказать о себе, чтобы сделать то же самое. Сама себя не похвалишь… Однако с Камиллой все было иначе. Впервые Дэвис встретил женщину, которая попросила его рассказать о себе именно для того, чтобы услышать ответ. Она и в самом деле хотела лучше узнать своего спасителя. Мужчину, в которого влюбилась с первого взгляда. Дэвис был для нее загадкой, ключ к которой она не знала где искать.

Почему образованный привлекательный мужчина стал добровольным отшельником? Может быть, он совершил преступление и теперь прячется в лесной глуши от правосудия? Нет, Дэвис не похож на маньяка или грабителя.

– Что тебя интересует? Мое прошлое?

– Если не хочешь о нем говорить, то не надо. Меня больше интересует, что ты думаешь о своем будущем.

– Я живу только сегодняшним днем. У меня есть крыша над головой и еда.

– И ты счастлив?

– Не знаю… но, по крайней мере, я не чувствую себя несчастным.

– Ты, как и я, знаешь, что такое несчастье, не так ли? – Заметив колебания Дэвиса, Камилла продолжила: – Ничего не отвечай. Я не хочу будить плохие воспоминания.

– Мои или твои? – задал провокационный вопрос Дэвис.

Он заметил, что Камилла всячески защищает себя от воспоминаний. Стоило ему завести разговор о ее прошлом, как она замыкалась в себе или переходила на другую тему. Его прежние пациенты, страдающие амнезией или потерявшие память в результате несчастного случая, напротив, старались как можно скорее восстановить картину прошлой жизни. Они складывали ее, словно мозаику, находя все новые и новые кусочки в снах, в знакомых местах, в фотографиях, в рассказах родственников и друзей.

– Дэвис, неужели ты бы не хотел забыть прошлое? Окажись ты на моем месте, стал бы ты копаться в собственных мозгах, чтобы вспомнить причину боли и страданий, толкнувших тебя к самоубийству?

Он лишь покачал головой. В какой-то степени Дэвис даже завидовал Камилле. В отличие от него ее не мучили ночные кошмары и бесконечные внутренние вопросы о том, смог бы он спасти Мелани, если бы сам не оказался в реанимации. Возможно, ее угрызения совести были бы еще ужаснее и невыносимее.

– Только глядя в будущее, можно забыть прошлые страдания, – тихо произнесла Камилла, посмотрев Дэвису в глаза. – Я хочу помочь тебе, Дэвис.

– Почему?

– Потому что тем самым я смогу помочь и себе.

– А я знаю одну психологическую игру. Мне трудно сказать, насколько она достоверна, но мы можем попробовать, – предложил Дэвис чуть более веселым тоном.

– Что нужно делать? – охотно отозвалась Камилла.

– Так, минутку… сейчас вспомню. – Дэвис в задумчивости постукивал указательным пальцем по губам. Две глубокие морщины, появившиеся на лбу, мгновенно добавили ему лет пять. – Нужно призвать на помощь воображение.

– И все?

– И все.

– Слава богу, а то я уже испугалась, что ты заставишь меня прыгать через скакалку, – пошутила Камилла.

– Через несколько дней ты сможешь и прыгать, – обрадовал ее Дэвис. – Кстати, завтра мы попробуем снять часть повязок.

Он принялся внимательно разглядывать ее лицо, и Камилла смущенно отвела глаза. Ей было стыдно, что мужчина, который ей симпатичен, видит ее безобразие. Впрочем, Дэвис относился к ней только лишь как к пациентке. Как бы она ни старалась, он не замечал в ней женщину. Да и как он мог разглядеть в гадком утенке лебедя? Старая фланелевая рубашка и парусиновые шорты Дэвиса не добавляли ей женской красоты и очарования. Камилла не решалась попросить его о новой одежде, понимая, что Дэвису придется за покупками ехать в город, следовательно, она останется на полдня одна. К тому же ему придется придумать более или менее правдоподобное объяснение, зачем холостяку понадобилась женская одежда. Возможно, его даже заподозрят в нездоровых наклонностях.