Ожившая статуя

— На что слышала, — огрызнулась Лорен. — Я согласилась играть роль девушки Рийса Кэллахэна на людях в течение одной недели. Вернее, восьми дней. Вот и все. Что в этом такого?

— Лорен, я встречалась с Рийсом. Дважды. Он крепкий орешек. У него вместо сердца — камень.

— Так зачем же ты пошла на второе свидание с ним?

На прелестном личике Чарли мелькнула горькая ухмылка.

— Не могла поверить, что такой красивый парень, при виде которого просто дух захватывает, может оказаться холодным, как айсберг.

— Нет. Ты восприняла его холодность как вызов.

— Может быть, — фыркнула Чарли, признавая ее правоту. — Теперь уже не важно. Хотя у нас нашлись общие черты.

Чарли, высококлассный экономист, консультировала крупных бизнесменов в области налогообложения. Она всегда поступала разумно и логично и была полной противоположностью Лорен. Наверное, поэтому их дружба оказалась крепкой и выдержала даже переезд Чарли из Нью-Йорка в Канаду прошлым летом.

— Как же ты не понимаешь? — Лорен старалась сохранять спокойствие. — Я чувствую себя в полной безопасности, соглашаясь на эту сделку, именно потому, что он такой неприступный и холодный. Совершенно ясно, что Рийс Кэллахэн не потеряет от меня голову. Значит, я ничем не рискую. На публике будем делать вид, что любим друг друга, а за кулисами останемся чужими людьми. И доброе имя Уоллиса будет спасено.

Чарли скривилась.

— Проблема в том, что я чувствую себя виноватой. Если бы я не упомянула имя Уоллиса — так, вскользь, говоря о его компании, — Рийс не сказал бы мне, что у него есть некоторые факты о финансовых махинациях Уоллиса. Я, разумеется, запереживала. И бросилась звонить тебе.

— Не волнуйся. Я все равно хотела приехать к тебе в гости, — успокоила подругу Лорен. — И очень рада, что выкроила время, чтобы навестить тебя. Чарли, как же приятно наконец иметь деньги. Не считать копейки. Быть в состоянии купить билет на самолет и прилететь сюда. Столько лет я еле-еле сводила концы с концами, экономила на всем. Нищета отвратительна.

Но Чарли по-прежнему хмурилась.

— Надеюсь, он не заставит тебя страдать.

— Кто? Рийс Кэллахэн? — Лорен презрительно хмыкнула. — Ему это не удастся. Я говорила тебе о том, что он купил две мои бронзовые скульптуры, чтобы вложить деньги? Каково? Мои лучшие работы оказались в руках человека, которому на них плевать! Его заботит только то, что с течением времени цена на них растет. И ты еще боишься, что я могу влюбиться в такого? Нет уж. Скорее небо упадет на землю.

Чарли вздохнула.

— Зря. У него прекрасное тело.

— Да, в качестве модели для скульптора он не плох. Но в постель я с ним не лягу. Да и вообще, секс меня не интересует. Уже много лет.

— А ты совершенно уверена в невиновности Уоллиса?

— Конечно!

— Ты как-то говорила, что он оставил тебе в наследство меньше, чем ты ожидала.

— Да. И драгоценности его матери, которые он обещал мне, так и не нашлись. Но на финансовом рынке у всех бывают провалы. Да ты лучше меня знаешь. Разве из этого следует, что Уоллис мошенник?

— Он не обсуждал с тобой свои финансовые дела?

Лорен в задумчивости наморщила лоб.

— Мы никогда не разговаривали о серьезных вещах. — Ее голос дрогнул. — Уоллис был такой веселый, шутил, смеялся или пел песни смешным голосом. Мне так его не хватает.

— Ммм… — Чарли провела рукой по взъерошенным светлым волосам. — Ладно. Все же обещай мне быть осторожной с Рийсом. И внимательно прочти все копии документов, которые будешь подписывать.

— Обещаю. — Лорен улыбнулась подруге.

— Вот и молодец. Ну что, пошли поужинаем. Мне что-то не хочется готовить. Тут неподалеку есть прекрасный чешский ресторанчик.

— Только давай договоримся: больше ни слова о Рийсе Кэллахэне. Согласна?

— Согласна.

На следующий день ровно в три часа Лорен предстала перед секретарем Рийса. На улице неожиданно потеплело, несмотря на октябрь, и Лорен надела узкое льняное платье темно-синего цвета с длинными рукавами. Золотые браслеты, которые Уоллис подарил ей на восемнадцатилетие, свободно качались на ее запястье. Волосы были собраны на затылке золотистой заколкой. Довольно яркий макияж и цвет платья подчеркивали глубокую синеву ее глаз.

— Мистер Кэллахэн сейчас, к сожалению, занят, мисс Кортни, — сообщила секретарь приятным голосом.

И что же, она должна ждать в коридоре, как обычный посетитель? Как пациент у кабинета зубного врача? А ведь именно так Лорен чувствовала себя: нервничала и тряслась от страха.

— Да? Но я уверена, что он не собирался заставлять меня ждать под дверью, мисс Райли. Поэтому я войду без доклада.

— Не думаю, что…

Но Лорен уже вошла в кабинет. Рийс с недовольным видом поднял голову на шум.

— Здравствуй, милый, — пропела Лорен чувственным голосом. — Я знала, ты не пережил бы, если бы я была вынуждена ждать тебя… Как дела? — Она закрыла дверь и лукаво улыбнулась Рийсу. — Должна вам признаться, что в тринадцать лет я всерьез собиралась стать второй Сарой Бернар. Пожалуй, наш спектакль даже начинает мне нравиться.

— Первое правило: не мешайте мне, когда я работаю. Зарубите себе это на носу, — перебил Рийс.

— Дорогой, что ты такое говоришь? — снова заворковала Лорен, моргая чрезмерно накрашенными ресницами. — Разве ты не рад меня видеть в любое время?

На мгновенье ей показалось, что в его глазах сверкнула какая-то эмоция. Но через секунду они опять стали холодными и непроницаемыми.

— Я не шучу, Лорен, — резко проговорил он.

— Ваша жизнь, наверное, сплошная скука.

Рийс вскочил на ноги. На нем не было ни пиджака, ни галстука. В расстегнутом вороте рубашки виднелись темные завитки волос.

— Давайте-ка кое-что проясним, — с пугающим спокойствием начал он. — Наша сделка больше необходима вам, чем мне. Я располагаю фактами против Уоллиса. Поэтому советую держать свои мысли при себе.

Лорен непокорно вскинула голову.

— Я не люблю, когда мне указывают, что делать.

— Придется привыкать.

— По-моему, вы кое-что забыли, Рийс. Наша сделка взаимовыгодна. У вас есть то, что нужно мне, а у меня — то, что нужно вам. Так что давайте уважать друг друга.

— У одного дела не может быть двух начальников. Это первое правило любой корпорации.

— Только у нас с вами не корпорация, а любовь с первого взгляда. Обожание, восхищение и страсть. — Девушка самодовольно улыбнулась. — В этой области действуют иные правила.

— Ну конечно, вы же эксперт в этом вопросе.

Лорен залилась краской.

— Давайте еще кое-что проясним. Вы сейчас же прекратите делать намеки на мою репутацию.

— Как там в пословице? На воре и…

От возмущения Лорен забыла о приличиях и воскликнула:

— Если вы думаете, что я позволю вам издеваться надо мной на протяжении предстоящих восьми дней, то глубоко ошибаетесь!

— А в гневе вы даже симпатичнее, — невозмутимо заметил Рийс. — Интересно, а как вы выглядите, когда занимаетесь любовью?

— Вам этого никогда не узнать!

— Если верить газетам, то вы вообще не знаете, что такое любовь. Чувства вам неведомы. Вы просто используете мужчину, обираете его до нитки, а потом отыскиваете следующую жертву. — Он быстро подошел к ней, схватил за плечи резким движением, буравя взглядом. — Но у меня в голове не укладывается, как при всей вашей аморальности вам удается создавать художественные произведения, полные одухотворенности и возвышенности. Или следует задать вопрос иначе: отчего вы с вашим несомненным талантом размениваетесь на дешевые интрижки ради карьеры?

Лорен вздрогнула. Он сумел задеть ее за живое.

— Я пришла сюда для того, чтобы подписать документы. А вовсе не затем, чтобы выслушивать, как мой характер препарируется на мелкие кусочки человеком, который не узнал бы чувство, даже столкнувшись с ним лицом к лицу, — зло ответила она. — Особенно если этим чувством оказалась бы любовь.

Рийс разжал пальцы так же внезапно, как схватил ее мгновенье назад.