Отпущение грехов

Она живет здесь уже давно. Но где же безделушки, которые перевозят с квартиры на квартиру, смешные сувениры, которые люди собирают и ставят на видное место? Ничего, кроме дешевой репродукции в рамке, висящей над простеньким диваном. Остальные стены такие же голые, как в соседней пустой квартире.

Согласно отчетам, доктор Нортон переехала сюда из Далласа два с лишним года назад. Она поступила умно и приняла предложение правительства два с половиной года проработать в маленьком приморском городке. За это ей списывали большую часть стоимости обучения в университете. Согласно сведениям, полученным Лавкрафтом в банке, два уик-энда в месяц доктор Нортон работает в окружной больнице за дополнительную плату. Кроме того, он знал, что после гибели родителей пятнадцатилетняя Гейл осталась без гроша в кармане и что ее растил брат, которому в то время было восемнадцать. Другой родни у них не было. Именно этим объясняется их привязанность друг к другу, грозившая Эндрю тем, что на самом неприятном для Бюро деле появится красный штамп: «Закрыто».

Он мог сказать о Гейл Нортон по крайней мере одно: эта женщина боец. Эндрю восхищался этим качеством не меньше, чем умом. Даже в преступниках, которых ловил. Да, орешек крепкий… И все же она заговорит. До сих пор Ослушник Лавкрафт раскалывал всех.

— Телефон в кухне, — сказала она. — Висит на стене у окна.

— Спасибо. — Он отправился в кухню. Подошвы кроссовок неслышно ступали по деревянным половицам. Интерьер кухни оживлял лишь лежавший перед мойкой выцветший коврик с полумесяцем.

Он ждал, что Гейл пойдет следом, но услышал отчетливый щелчок закрывшейся двери. Не веря своему счастью, Лавкрафт заглянул за угол. Дверь ванной была закрыта. Очевидно, Гейл не хотела ему мешать.

Он набрал номер Бюро, дождался гудка, а затем быстро ввел свой личный код. Немного подождав, Лавкрафт услышал собственный голос, просивший оставить сообщение. Времени было мало, хотя в ванной продолжала литься вода. Он порылся в кармане, вынул перочинный нож и поддел крышку, закрывавшую микрофон.

Шум воды прекратился.

Эндрю негромко чертыхнулся, а затем заговорил сам с собой, прося телефонную компанию сделать все необходимое, чтобы включить аппарат сегодня же. Да, после часа дня ему можно будет позвонить в школу.

Он сделал паузу и сосчитал до десяти.

Тишина.

Лавкрафт чувствовал себя полным идиотом, но продолжал вести односторонний диалог.

Вынув из кармашка для часов два серебряных диска толщиной с кредитную карточку, он вставил их в микрофон и вернул белую пластмассовую крышку на место.

— Спасибо, — сказал он в трубку, когда дверь ванной открылась. — Я буду вам очень признателен. — После чего дал отбой, мысленно сосчитал до десяти и нажал шесть кнопок, убирая набранный номер из памяти телефона. Не следовало возбуждать лишние подозрения. Меньше всего на свете ему хотелось бы, чтобы доктор Нортон связалась с автоответчиком ФБР вместо телефонной компании, в которую якобы звонил ее новый сосед. — Обещали подключить, — сказал он вошедшей на кухню Гейл и повесил трубку.

— Вообще-то обычно они работают неплохо, — заметила Гейл. В ее словах звучал скрытый намек на то, что иногда сбои все же бывают. — Наверное, кто-то просто забыл нажать на какой-нибудь рычажок.

Эндрю обратил внимание на то, что она причесалась, собрав длинные шелковистые волосы в хвост. Когда Гейл стала доставать чайник из нижнего отделения буфета, ее волосы перекинулись через плечо. Эндрю ничего не мог с собой поделать. Он же мужчина. Мужчина, оказавшийся наедине с красивой женщиной. Едва Гейл наклонилась за чайником, как Лавкрафт посмотрел на ее ягодицы. Тоже впечатляющее зрелище, подумал он.

Она наполнила чайник водой из-под крана и поставила его на плиту. Когда Гейл повернулась, Эндрю неохотно поднял глаза и улыбнулся.

— Извините, что веду себя не по-соседски и не предлагаю чашечку чая. — Она убавила огонь под чайником. — Честно говоря, мне пора бежать в клинику.

— Нет проблем. — Ему и так здорово повезло. Вставить жучок в телефон — это не шутка. Лавкрафт не мог поверить, что женщина, подозрительно относящаяся к каждому, кто вступает с ней в контакт, оставила его в своей квартире без присмотра. ~ Я пойду. Нужно распаковать вещи.

Расстояние между плитой и мойкой было поразительно узким. То ли Гейл об этом не подумала, то ли соблюдала неизвестные ему местные правила вежливости, но она не сдвинулась с места. Эндрю не оставалось ничего другого, как протиснуться между Гейл и буфетом. При этом его рука случайно коснулась ее бедра.

Эндрю не был готов к удару тока, пронзившего его от кончиков пальцев до паха. При этом судорогой свело не только пальцы. Твердить себе, что эта женщина является последней частью головоломки «Найди ее брата», оказалось бесполезно. Не помогло и то, что Лавкрафт отдернул руку и постарался отойти от Гейл как можно дальше.

Яростную реакцию тела Эндрю могло описать только давно вышедшее из употребления слово «похоть». Он отчаянно надеялся, что эта реакция объясняется всего-навсего долгим воздержанием. Физическая тяга к Гейл была бы для него катастрофой. Эта женщина — его единственный шанс. Именно поэтому он оказался в ее квартире в десять часов утра. Дело есть дело. Любые эмоциональные контакты должны быть категорически исключены.

И все же в его жилах продолжала бурлить кровь.

— Вы работаете в клинике? — спросил он, пытаясь взять себя в руки.

Гейл слегка нахмурилась. Неужели она ощутила то же, что и он сам?

— Да. — Ее тон не оставлял в этом сомнений. Эндрю почувствовал себя так, словно в его животе вспыхнул огненный шар. Затем шар спустился ниже и запульсировал.

Проклятье!

Он вышел в гостиную.

— Значит, если я захочу записаться на прием к врачу, то должен буду позвонить вам? — Он знал о ней все. За исключением одного. Того, как его тело откликнется на ее близость. Это явилось для Лавкрафта полнейшим сюрпризом.

— По-вашему, я работаю в регистратуре? — спросила она, положив руки на крышку буфета. При этом бедро Гейл, наверняка хранившее отпечаток его пальцев, слегка выгнулось.

— А разве это не так?

Уголок ее рта слегка приподнялся.

— Нет, я не регистраторша.

— Медсестра?

Ее улыбка стала шире.

— Опять не угадали.

Он нахмурился, а потом удивленно выгнул бровь.

— Так вы местный врач?

— Что, не верится? Я закончила университет и получила диплом, — дерзко ответила Гейл. При этом в ее золотисто-зеленых глазах вспыхнуло пламя.

Эндрю улыбнулся.

— Прошу прощения. Я не имел в виду…

Она на мгновение закрыла глаза, а потом покачала головой.

— Вы не виноваты. Просто сегодня утром я немного устала. — Гейл сложила руки на груди. — Извините за не слишком любезный прием, но мне действительно пора на работу.

— Тогда позвольте пригласить вас на ланч, — быстро сказал Лавкрафт, не собираясь размышлять над причиной, заставившей его сделать это предложение. — Это самое меньшее, чем я могу отплатить вам за то, что не дал выспаться.

Гейл шумно выдохнула, подошла к двери и открыла ее, молча, но решительно предлагая непрошеному гостю уйти.

— Это лишнее.

— Я настаиваю, — возразил Эндрю, шагнув к ней. — Я чувствую себя виноватым.

Когда Лавкрафт проходил мимо, она отвернулась. Он вышел на крыльцо, обернулся, увидел в глазах Гейл сожаление и воспрянул духом.

— Прошу прощения, — ответила она. — Мне нужно работать.

— Но перерыв на ланч у вас бывает?

— Да, однако сегодня мне предстоит трудный день. Так что спасибо, но, увы… — Дверь закрылась. Звяканье цепочки подтвердило, что эта женщина не так легко меняет свои привычки.

Лавкрафт испустил разочарованный вздох. Впрочем, утро прошло не напрасно. Он сумел вмонтировать в ее телефон два передатчика. Отныне все входящие и исходящие звонки будут записываться. Конечно, это противозаконно, но Эндрю не мог допустить утечки информации, которая наверняка произошла бы, если бы он стал дожидаться решения суда. Сотового телефона у доктора Нортон не было, но зато у нее был звуковой сигнализатор. И, возможно, параллельный аппарат в спальне. Пока что об этом можно только догадываться.