Сердце ирландца

Брианна не могла не заметить переполняющую тетушку гордость и поняла, что ей предстоит теперь убедить ее в необходимости этого шага:

— Но это не ради денег, тетя Вирджиния. Я буду рисовать любовные открытки к Дню Валентина. Это ведь так интересно…

— К Дню Валентина?

Брианна с облегчением заметила, что тетя слегка заинтересовалась. И девушка тут же изо всех сил принялась расписывать свою новую работу, подключив все свое воображение. Но когда она закончила свой рассказ, Вирджиния все еще не была удовлетворена ее доводами. Поднимаясь из кресла, она случайно дотронулась до колена Брианны и наткнулась на скомканный листок бумаги, который девушка спрятала в складки своей юбки.

— Что там у тебя такое? — спросила тетушка, разглаживая смятый клочок бумаги. — Ох, да это же счет от мясника. Я даже понятия не имела об этом. Кредиторами всегда занимался твой дядя, ведь я даже не знаю, как выписать чек. Но теперь, кажется, придется этому поучиться.

Брианна попыталась улыбнуться в ответ на такое явное разочарование тетушки. Интересно, для чего она притворялась — ради благополучия племянницы или же просто оттого, что никак не могла признать неблагополучность их финансового состояния.

— Еще чаю? — спросила Мэри.

— Да, спасибо, — ответила ей Брианна.

Тем временем Вирджиния засунула счет в карман.

— Я хочу, чтобы ты, пока находишься здесь, познакомилась с хорошими молодыми людьми, дитя мое. Женщины, которые работают, не привлекают внимания тех мужчин, с которыми им хотелось бы водить знакомство.

В сознании Брианны внезапно промелькнуло далекое лицо Майкла Донована, с его суровыми голубыми глазами. Он произвел на нее впечатление, как никто другой, ведь в ее присутствии он ни разу не улыбнулся.

Мэри вновь наполнила чашку горячим чаем, и Брианна, изобразив приятную улыбку, снова повернулась к тетушке:

— Я думаю, могу пообещать тебе, что пока я нахожусь здесь, обязательно познакомлюсь с каким-нибудь молодым человеком.

Вирджиния удовлетворенно кивнула, а Брианна, отхлебывая из чашки ароматный чай, не переставала думать об этом странном человеке, с которым свела ее судьба. Что скрывалось за строгим выражением его лица и именем, которое выдавало в нем ирландца? Почему он скрывал его? Все это оставалось для нее тайной, которая непреодолимо влекла к себе, несмотря на гудевший в ее сознании предостерегающий набат.

II

Майкл Донован оторвался от бухгалтерской книги и, поднявшись со стула, подошел к грязному окну, чтобы посмотреть на улицу. Как и все городские улицы, она была полна движения: по мостовой громыхали кэбы и омнибусы, прокладывая себе путь сквозь море пешеходов. Но внимание Майкла не было сосредоточено ни на ком из этих вечно спешащих людей.

Он знал, что ему надо будет встретиться с распространителями его открыток и прочих канцелярских товаров, которые искали покупателей продукции издательства. Но несмотря на это, он, разобравшись с утра с заказами, пустил все остальные дела на самотек, а сам все стоял и смотрел сквозь хрупкое стекло в двери своего кабинета на новую служащую издательства Гриффита.

Брианна работала уже третий день, но в течение первых двух дней Майкл был занят тем, что улаживал дела с продавцами продукции, и ему было не до новой работницы. Почему-то он решил, что Брианна из тех людей, кто любит хоть чуточку, но опоздать, и поэтому был немало удивлен, когда обнаружил, что она пришла на целых полчаса раньше и сидела за столом, готовясь к работе. И вот уже несколько часов подряд девушка сидит за рабочим столом, не разгибая спины. Сперва она изучала брошюру со спецификацией размеров, а затем принялась за предварительные наброски. Брианна даже отказалась от чая, принесенного Джимми, она продолжила работу и лишь на некоторое время подняла голову, чтобы поговорить с Финниганом.

Стук в дверь прервал размышления Майкла. Из-за двери показалась голова Финнигана:

— Мы закончили тот последний заказ на канцелярию, — сообщил он.

— Отлично. Вы ее сможете тотчас же отправить?

По выражению лица Финнигана было ясно, что лишних напоминаний ему не требовалось.

— Все будет сделано, — ответил старик.

Простота ответа Финнигана заставила Майкла улыбнуться. Старик начал работать в издательстве, когда сам Майкл был еще ребенком. Финниган знал свое дело и выполнял его без лишних напоминаний. Выражение лица Майкла стало задумчивым. Этот человек был рядом с ним и в хорошие, и в плохие времена.

Неожиданно в памяти Майкла промелькнуло воспоминание о том времени, когда цеха и контора находились в умелых руках его деда. Тогда, уже много лет назад, станки были хорошо смазаны и настроены, работая с поразительной точностью. И на той площади, которую сейчас занимают оставшиеся служащие, трудилось огромное количество рабочих, продавцов и бухгалтеров.

Дед Майкла, Эмброуз Гриффит, был строгим, но заботливым хозяином, который стремился к процветанию предприятия и с успехом добился его. Ребенком Майкл наблюдал за становлением этого мощного предприятия и мечтал о том времени, когда сам сможет занять место деда. Но он тогда не предполагал, какой огромный ущерб будет нанесен преуспевающей фирме за время руководства ею его собственным отцом.

После смерти деда контроль за издательством перешел к его отцу. Первое время предприятие продолжало работать по инерции, но постепенно сбилось с верного пути, подобно неуправляемому кораблю. Тимоти Донован так и не научился у своего тестя премудростям предпринимательства, да и не было у него к этому особого желания. Его страстью была выпивка и азартные игры.

И хотя Майкл не отрицал, что у покойного отца было поистине золотое сердце, у него не было ни малейшего желания продолжать в издательстве его политику. Мало-помалу промышленный гигант книгопечатания увял, и теперь на его месте осталось почти обанкротившееся, одряхлевшее предприятие.

Мать Майкла, изысканная английская леди, делила с мужем все неурядицы и любила его вплоть до дня его смерти. Для Майкла же было не так легко простить и забыть недостатки своего отца, и он попытался уничтожить в себе любое напоминание об ирландских корнях. Теперь единственным напоминанием служила его красноречивая фамилия. Он догадывался, что потенциальные клиенты содрогались, услышав его фамилию; в их представлении выходцы из Ирландии были неразлучны с крепкими алкогольными напитками. И этот предрассудок омрачал его молодость и угрожал его будущему успеху.

Майкл, развернувшись, снова стал наблюдать за темноволосой красавицей в соседнем помещении. Вот опять он нанял на работу еще одного человека из Ирландии. Его взгляд был прикован к ее бледно-голубым глазам, настолько же светлым, насколько его собственные были темными. На ее белоснежной коже играл слабый румянец и выделялись розовые губы. Наблюдая за Брианной, Майкл заметил, как ее брови сошлись вместе, когда она критически рассматривала свой набросок. Ни один скульптор не смог бы изваять более прекрасный профиль, чем тот, что он сейчас видел перед собой.

Вспомнив, что крайний срок оплаты его собственных векселей был едва длиннее того испытательного срока, который он предоставил Брианне, теперь он проклинал себя за неосмотрительность. Пораженный одновременно и ее красотой и теми набросками, что она принесла с собой в папке, он позабыл задать ей самые банальные вопросы, которые обычно задают при приеме на работу. Не желая повторения истории, он поставил перед собой цель, намеренно закрыв свое сердце для любви. И ни одна из поставленных им целей не предполагала появления на своем пути молодой ирландской красавицы, которая могла спутать все тщательно продуманные планы.

Пока Майкл наблюдал за девушкой, она поднялась со своего места, наконец-то распрямив свою хрупкую фигурку после длительной работы склонившись над столом. Он старался не замечать рельефных очертаний, которые вырисовывались сквозь надетое на нее рабочее платье. Но все продолжал смотреть на нее, не в силах оторвать взгляд. Тем временем Брианна, собрав свой материал, направилась к его кабинету. Отвернувшись от тонкого стекла, Майкл находился всего лишь в каком-то футе от нее, когда раздался осторожный стук.