Туман на болотах

Его глаза блеснули в лунном свете, который струился сквозь окно, его силуэт успокаивающе вырисовывался в полумраке комнаты. Он стоял так близко, что я готова была закричать, если бы он ко мне прикоснулся, закричать от радости, а не от боли. Я шагнула назад.

— Ложитесь в постель, мисс Джонс, — буркнул он, — пока я не сделал ничего, о чем мог бы пожалеть. Ложитесь и перестаньте вести себя как маленький ребенок.

«Маленький ребенок» — так он меня назвал? Никогда в жизни я еще не чувствовала себя такой взрослой, как сейчас. Я послушно выполнила его распоряжение, но мои зубы продолжали выстукивать дробь. Поправив подушку, я свернулась калачиком в своем мешке и молча смотрела на него. Он немного постоял надо мной и потом скрылся за дверью.

Утром я опоздала на завтрак. После ухода Брета я еще долго ворочалась и проснулась с тяжелой головой и покрасневшими глазами. Брет окинул меня быстрым взглядом, когда я появилась под конец завтрака.

— Вы видели ночью привидение, мисс Джонс? — спросили меня мальчики.

Я плохо соображала, чтобы придумать достойный ответ, поэтому просто улыбнулась, покачав головой, и села на свое место напротив Брета. Без аппетита я жевала яичницу: в столовой было довольно холодно, да и есть мне не хотелось.

— Погода хорошая, мисс Джонс, поэтому мы отправляемся на прогулку, — доложил Колин.

Кен Миллер сообщил, что возьмет с собой фотоаппарат. В ответ раздался стройный хор голосов:

— И я тоже!

— А вы взяли фотоаппарат, мисс Джонс? — спросил один из мальчиков.

— Нет, у меня его нет. Был когда-то, но я... его сломала.

Директор захлебнулся кашлем, и Колину пришлось стучать его по спине.

— Пап, а ты взял свой?

— Да, — пробормотал Брет, ставя пустую чашку на стол.

Колин сообщил всей компании, что собирается сфотографировать мисс Джонс, остальные решили последовать его примеру.

— Не тратьте пленку на пустяки, — посоветовал директор и вышел из-за стола, оставив «пустяк» доедать свой завтрак.

Мы приготовили огромное количество бутербродов, сварили вкрутую дюжину яиц и наполнили дюжину фляжек. Когда мы отправлялись в путь, солнце едва проглядывало сквозь низкие облака, отбрасывая на землю причудливые тени. Мы припарковали автобус на ровной площадке недалеко от дороги, и мальчики, вырвавшись на свободу, скакали по холмам, скатывались вниз, лупили друг друга картами, пока директор не призвал их к порядку. Он собрал их в кружок и принялся объяснять географические особенности, которые им нужно найти во время прогулки. Моя карта была у него, поэтому мне оставалось лишь стоять в стороне и слушать. Казалось, он прекрасно справляется и без моей помощи. «Никому-то я не нужна», — мрачно подумала я и побрела в сторону, разглядывая суровую красоту окружающей природы.

Однако директор не позволил мне расслабиться и быстро призвал к ноге, словно маленькую собачонку. Он не желал видеть меня рядом с собой, однако не выпускал из поля зрения. Видимо, считал, что лучше уж терпеть мое присутствие, чем позволить мне потеряться. Так от меня, по крайней мере, можно не ждать больших неприятностей. Он просто выбрал меньшее из зол.

— Мисс Джонс, возьмите карту и продолжайте. Я кое-что забыл в автобусе.

Мне пришлось повиноваться, и, когда он отошел на приличное расстояние, я спросила у ребят, о чем он говорил. Они принялись громко упрекать меня за невнимательность.

— Он сказал вам о ледниковых долинах, которые могут встретиться на пути?

— Сказал.

— А о выпуклых склонах?

Они снова закивали.

— О ступенчатых склонах? — Наконец-то я обнаружила что-то, о чем Брет не успел сказать. — Мы все это уже проходили в классе, но я освежу вашу память.

Поначалу я не заметила Брета, который слушал меня, неслышно вернувшись. Когда я случайно подняла глаза и поймала на себе его взгляд, он смущенно отвернулся. Я хотела продолжить, но он прервал меня:

— Пока достаточно, мисс Джонс. Мы приехали сюда для практических занятий, а не ради теории.

Свернув карту, я раздраженно бросила ее и быстро пошла вперед, понимая, что веду себя глупо, что подаю плохой пример, но мне было все равно. Ему не нравилось все, что я делаю.

— Эй, подождите нас, мисс Джонс!

Один или два мальчика оторвались от группы и шли рядом с ним. Я слышала, как Колин спросил отца, зачем он возвращался к автобусу.

— За аптечкой первой помощи. Вдруг понадобится? Последнее время меня преследуют всякие несчастные случаи.

Колин разразился громким смехом.

— Он имеет в виду мисс Джонс! — закричал он на всю округу. — Слышали бы вы, что он иногда говорит о ней!

Я повернулась. Я хотела заглянуть в глаза Брету. Это не может быть, не должно быть правдой.

— Замолчи, Колин! — рявкнул он, и в его голосе кроме гнева слышалось что-то еще, что-то похожее на отчаяние, но я так и не поняла, что именно. Его лицо побелело от ярости — ярости на сына, который его выдал. Да еще и при всех.

До этого я чувствовала себя уставшей, но теперь последние силы покинули меня. А наш поход едва начался. Если бы только Брет объяснил мне, какое преступление я совершила. Видимо, страшное, судя по тому, как он ко мне относится. Неужели когда-то мы были настолько близки, что минутами казалось, что стали единым целым?

Мы продвигались по нашему маршруту. Время от времени Брет или я обращали внимание мальчиков на те или иные географические особенности, показывали окаменелости и другие геологические образцы. Мы любовались Колдрон-Снаутом, огромным водопадом, который бурлящим потоком устремлялся вниз с высоты двести футов. Мы искали горечавки, крошечные голубые цветы, пережившие ледниковый период. Мы объяснили мальчикам, что эти редкие цветы нужно беречь, они цветут только в субарктических условиях и в других местах не выживают.

Через некоторое время мы сделали привал на обед. Нас окружали величественные горы, высотой достигавшие две тысячи футов. Несмотря на то что светило солнце, пейзаж казался мрачным и диким.

Наконец мы добрались до последнего пункта нашего похода — Хай-Кап-Ника, огромного ущелья, образовавшегося миллионы лет назад. Мы снова присели отдохнуть, и, пока Брет рассказывал ребятам о строении гор и ледниковых долинах, я опустилась на землю и легла, положив руки под голову. Белые легкие облака медленно плыли по синему небу. Мои ноги едва успели немного отдохнуть, когда меня толкнул Джексон:

— Мистер Хардвик велит вам подойти к нам и заняться делом. Он говорит, что мы пришли сюда работать, а не спать.

«Интересно, — думала я, поднимая ноющее тело с земли, — что сделал бы директор, если бы я отказалась двигаться? Вероятно, отправил бы спать без чая».

Обратную дорогу я выдержала только благодаря тому, что все время думала о постели. Большую часть пути я плелась позади всех. Мальчишки убежали вперед, и я осталась совсем одна. Брет ни разу не оглянулся. Добравшись до автобуса, я рухнула на переднее сиденье и закрыла глаза.

— Мисс Джонс, вы сядете за руль?

Я медленно подняла отяжелевшие веки и посмотрела на него:

— Что вы сказали?

— Я спросил, вы... А, ладно, не важно. Забудьте.

Я не стала спорить, я просто откинула голову на спинку сиденья и молча смотрела вдаль. Не помню, как дотянула до вечера. Уложив ребят, я закрылась в своей комнате.

Делать было нечего, и я легла спать. На улице еще было довольно светло, когда я забралась в спальный мешок. Если мне удастся заснуть до наступления темноты, ночные тени и шорохи не успеют меня напугать, как накануне. Я уже задремала, когда раздался стук в дверь.

— Мисс Джонс, — послышался голос, — вы у себя?

Я не ответила.

— Мисс Джонс...

Задергалась дверная ручка, и я закрыла руками уши. Кто-то толкался в дверь, но вскоре сдался. Я услышала удаляющиеся шаги Брета.

Глава 10

Вопреки ожиданиям, утром мне не задали ни одного вопроса, даже не посмотрели в мою сторону. Мы снова приготовили бутерброды, а Брет залез под капот микроавтобуса. Я повела мальчиков к реке искать окаменелые породы. Брет слишком долго копался в моторе, и ребятам надоело изучать камни. Вместо этого они стали бросать их в воду. Потом кто-то кинул камень в другого, и тут началось такое... Я пыталась остановить их. Бегала между ними, отнимала камни, но они тотчас подбирали другие. Я стояла между двоими мальчишками и вдруг почувствовала острую боль в щеке. Громко вскрикнув, я закрыла лицо руками. И конечно же в этот момент появился Брет.