Моё пепельное счастье (СИ)

- И что мы будем делать дальше? - Даниэль взял из комода плед и предложил его Эмили, но та отказалась, сказав, что уже чувствует себя лучше. Ее плечи изредка подрагивали, но лицо приобрело краски, а намокшие под дождем концы волос почти подсохли.

- Ума не приложу, брат. - В данную минуту Милан выглядел как человек, которого минуту назад приговорили к смертной казни. Сидит себе, с поникшим видом, рассматривая странную картину на стене. Всматриваясь в нее так пристально, словно где-то среди мелких мазков кисти, художник спрятал ответы на всего мучающие его вопросы. Но ответов нет ни в картине, ни у нас в головах. Мы в тупике. Загнаны в угол. И выхода из него в ближайшем будущем даже не предвидится.

- Если «падшим» необходимо, чтобы мы открыли портал, значит это последнее, что мы сделаем.

- Но, брат. - Попытался возразить Даниэль, но Мил его перебил.

- Я все знаю, Даниэль. - Его голос тверд и суров. Чтобы ни сказал Дани, это уже ничего не решит. Мил все решил. - Я не могу рисковать миром в Эдеме и на Земле ради своего собственного счастья. Мы не вернемся домой.

Слова Уорнера старшего звучали, как приговор. Даниэль не согласен, это видно по его лицу и сжатым кулакам, но возразить он не посмеет.

В комнате возродилась гробовая тишина, пока братья метали друг в друга острые взгляды. Я знал, что Мил разумный и благородный, но только сейчас осознал глубину его самопожертвования.

Смог бы я пожертвовать Эмили, ради сохранности шаткого мира между ангелами? Сомневаюсь.

Да, в прошлом мы отказывались друг от друга, но во имя спасения любимого человека. Это совершенно другое. Сейчас на кону стоят не наши с ней жизни, а жизни ангелов.

- Казалось бы, что в этом сложного? – Не знаю почему, но мои мысли обратились в слова и открылись перед моими друзьями. – Оказаться в прошлом, заранее зная о будущем и исправить его. Избегая прошлых ошибок, повторяя удачные идеи. Но, черт…

- А что ты думал, когда ввязывался во все это? - Терпению Даниэля пришел конец. Мое же было на последнем издыхании. Если сорвусь и я - это будет конец. Я осознаю это, и сдерживаю себя из последних сил.

- Ладно она, - он указал на мирно сидящую Эмс, с дымящимся чаем в руках. - Верит в мир во всем мире, съедобную радугу и ручных единорогов.

Эмили нахмурила брови, слова Дани задели ее глубже, чем он мог себе представить. Она верит в хорошее настолько сильно и искренни, что оно само идет к ней навстречу, распахнув свои объятия. Даниэль не замечает этого, в отличие от нас с Милом.

- Но ты, Кайл. Ты разочаровал меня. – Я видел это по его глазам. Даниэль верил в меня. Верил в то, что я помогу его семье вернуться домой. Но я не смогу это сделать. Мил не захочет так рисковать. И я не в праве его заставлять.

- Даниэль… - Он отшатнулся от меня, заставляя замолчать. Да я и не знал, что ему сказать.

- Должен быть другой выход. - Эмили резко встала и уперлась в нас своим упрямым взглядом. - Мы не должны сдаваться. Всегда есть выход.

- Только не в этот раз. - Ответил Мил.

- Не правда. - Возразила она. - Если сейчас ты не видишь другого выхода, еще не значит, что его на самом деле нет. Сделай шаг назад и посмотри на ситуацию издалека, оцени всю раскрывшуюся перед тобой картину. Лазейка найдется, вот увидишь.

- Милая, - Мил подошел к Эмили и сжал ее плечи. Казалось бы это он нуждается в утешении, но вместо этого старший Уорнер утешает мою ранимую Эмили, которая просто так никогда не сдается. В ней одной решимости гораздо больше, чем в нас троих вместе взятых. – Выхода нет. Я знаю, как ты хотела мне помочь, но видно у судьбы другие планы. Видно наше время с Хлоей осталось где-то позади. Я справлюсь с этим.

Из больших глаз девушки выскользнули крупные бусины слез, она ринулась вперед, обхватывая Милана руками. Он обнял ее в ответ, прижимаясь щекой к ее белокурой макушке. Я встретился взглядом с Даниэлем. Парень попытался улыбнуться, но вместо улыбки на его лице отразилась гримаса ужаса. Милан и Дани никогда не вернуться домой. Хлоя больше никогда не увидит своего мужа.

- Каждый день погибают тысячи людей. – Сдавленно произнесла Эмили. Милан до сих пор обнимал ее хрупкую фигурку. – Это тысячи свободных для души тел. Если нельзя вернуть Хлою в ее тело, почему бы не взять другое? Чем не выхо…

Эмили пошатнулась. Ее голубые глаза в ужасе распахнулись, и паника отразилась на ее бледном лице. Что-то не так. Я наблюдаю за тем, как ее ноги подкашиваются и она оседает на пол. Мое тело ватное и пришито к полу. Не могу и шага ступить в ее направлении.

Ни я, ни Эмили, ни другие присутствующие в комнате не понимают, что сейчас происходит. Взгляд Эмили лишь на секунду находит что-то на столе, а затем снова возвращается ко мне.

Я хочу знать, на что она смотрела, но не смею отвести взгляд, так что смотрю в ее глаза, до тех пор, пока они не исчезают из поля моего зрения, когда тело Эмили распластывается по полу.

Услышав гулки удар, от ее падения мы все как по щелчку оживаем и бросаемся к Эмили. Ее голубые глаза кажутся большим зеркалом, в котором отражается костлявая с косой. Я вижу ее капюшон в расширенных зрачках своей любимой.

- Михаэль, помоги! - Испуганный голос Мила врывается в мою голову, разрывая ее изнутри. - Что с ней? Михаэль?

Михаэль не отвечает. Я осматриваю комнату в поисках мужчины, но кроме нас четверых здесь никого нет. Я не помню, в какой именно момент Михаэль ушел. Или хотя бы, до какого момента он был рядом с нами.

- Черт бы его побрал. - Выругался Даниэль, покидая комнату.

Мил отступает в сторону, когда я беру Эмили на руки и укладываю на диван. Мысленно помолившись всем богам, которые существуют и не существуют, я прислоняю ухо к ее груди в надежде услышать сердцебиение. Но его нет. Внутри Эмили царит тишина бескрайнего космоса. И мое сердце, подобно ее тоже перестает биться.

- Катарина и Михаэль пропали. - Безжизненным голосом сказал Дани, заходя в комнату. Его лицо казалось, принадлежит и не ему вовсе, а подростку, который первый раз в жизни столкнулся с правдой жизни. Мне даже страшно представить, как выгляжу сейчас я.

- Я не понимаю... - Он смотрит на нас с Милом, затем на неподвижное тело Эмили, а потом снова на меня. В моих глазах стоят слезы, Дани понимает все без слов, его ноги подкашиваются, и он с сокрушенным видом падает на колени.

- Лучше бы это был я. - Шепотом произносит он. - Лучше бы ты не пришел в наш дом и позволил умереть мне. Мне, Кайл, но только не ей. Она слишком полна жизни, чтобы быть по ту сторону смерти.

Я молчу, потому что если попробую что-то сказать - то закричу. И крик не прекратится даже после моей смерти. Даже умерев, я буду плакать по ней.

Несколько минут назад Эмили сидела рядом и пила фруктовый чай. Сейчас она мертва и ее глаза смотрят в вечность.

Кто-то кричит.

Я осознаю, что крик принадлежи мне, когда горло начинает саднить.

Цветная кружка Эмили с еще теплым чаем стоит на углу кофейного столика. Белая, смятая салфетка валяется около нее. Вот на что смотрела Эмили. На свой недопитый чай.

- Михаэль отравил чай. - Выдавливаю из себя я.

Мил нахмурился, сконцентрировавшись на белой салфетке, он нагнулся и схватил ее своей дрожащей рукой. Я вижу, как он разворачивает салфетку, в поисках чего-то, и совершенно не понимаю целесообразности его действий. Что он надеется там найти?

Но что бы он ни искал в ней, судя по всему, он это нашел.

- На мой взгляд, этого достаточно, чтобы вернутся в Эдем. Ты так не думаешь, Кайл? - Прочитал Мил. - Я не могу поверить, чтобы Михаэль мог сделать подобное.

- И все же сделал. - Осек его брат.

Я не хочу верить в происходящее. Мне хочется, чтобы это было дурным сном. Но я никак не могу проснуться. Рука Эмили все еще теплая, но так не будет вечно. Я падаю на нее, обвив ее тело руками, и позволяю себе расплакаться.

Я держу Эмили на руках, царапаясь об осколки своего разбитого сердца.

- Нет, – шепчу я, сквозь слезы. - Нет, нет, нет, Эмили. Только не ты.