Мое бумажное счастье (СИ)

– Как такое возможно? Что сказал врач? Его память вернется?

– Никто не может дать точный ответ. Мил, это я виновата.

– Нет, детка, нет. Ты ни в чем не виновата. Рано или поздно они бы нашли Алекса, второй медальон у него. Знай, они об этом, то не просто ударили бы его по голове, они бы его пытали, а потом убили. Ты ни в чем не виновата.

– Может ты и прав.

– Я прав, когда ты немного успокоишься, ты поймешь, что я прав. Давай перекусим где-нибудь, ты придешь в себя, выпьешь кофе, и все мне расскажешь.

Он усадил меня в свою машину. Всю дорогу до кафе мы молчали. За окном проносился яркий пейзаж, словно кто-то разбрызгал яркие краски. Так красиво. Солнце пробивается сквозь листья, не будь я так подавлена, моему счастью не было бы предела.

Мы проезжали мимо влюбленных пар, свободно гуляющих по улице, целующихся и держащихся за руки. Мимо подростков, у которых нет забот. Они дурачатся, веселятся, смеются. А я забыла, когда в последний раз, вот так гуляла, веселилась и ни о чем не думала. Меня словно включили в программу «Сколько дерьма сможет вынести Эмили», только забыли предупредить. Быть мной – полный отстой. На телефон Мила кто-то позвонил, он нажал кнопку на руле, и машина наполнилась голосом Даниэля.

– Эй, братишка, у меня закончились занятия раньше времени. Если ты еще в городе, может, пообедаем вместе?

– Да, я еще в городе. Мы с Эмили едим в то кафе в центре, где ели мороженое. Если ты набрался смелости показаться ей на глаза и наконец-то извинится, присоединяйся.

– Мил, она же убьет меня, как только я выйду из машины. Эмили – фурия. Я боюсь ее. – Он что, издевается?

– Между прочим, Даниэль я прекрасно тебя слышу.

– Черт. Какого хрена ты не предупредил меня о громкой связи? Ты говнюк, брат.

– Давай, Даниэль, присоединяйся к нам, я готова посмотреть, как ты будешь вымаливать свое прощение.

– Эй, женщина, не забывай, кто оплачивает твои счета.

Его слова, сказанные в шутку, ударили меня, словно пощечина, я открыла рот, чтобы ответить, но у меня пропал дар речи. Я даже боюсь представить, какого размера стали мои глаза.

– Даниэль, ты дебил. Я вообще сомневаюсь в том, что ты мой брат. Думай, что ты говоришь. Только ты можешь вместо извинений, сделать ситуацию, еще хуже.

– Все нормально Мил, – сказала я совершенно равнодушным тоном. – Даниэль, считай, что ничего не было. Все в порядке. Я не злюсь на тебя.

Как я могу злиться на то, что он только что сказал? Нравится мне слышать это или нет, это не перестает быть правдой. И я думаю, пора задуматься о том, чтобы вернуться в свою квартиру, как только Кайл будет готов. Я слишком долго пользовалась их гостеприимством. Теперь я в этом уверена наверняка.

– Ладно, – неуверенно произнес Даниэль. – Ребят, я лучше пообедаю с друзьями, пока еще чего не наговорил, встретимся дома?

– Хорошо, пока.

– Мил, давай поедим домой, я что-то совсем не хочу есть.

– Это из-за Даниэля и того, что он сказал? Ты же знаешь, что он ляпнул не подумав.

– А может он оттого и ляпнул, что думал об этом?

Мил открыл рот, чтобы возразить мне, но я подняла руку, останавливая его.

– Не надо, не говори ничего.

Глава 24

Я нашла Кайла смотрящего телевизор в комнате отдыха на втором этаже. Его цвет лица стал лучше, все ссадины и порезы на лице и теле уже зажили. Единственное что все еще его тревожило это рана от кинжала, она слишком долго затягивалась. Михаэль сказал, что это из-за редкого метала, из которого сделан кинжал. И попади он в сердце, а не в спину, Кайл был бы мертв. Еще один человек на моем личном кладбище, только вот его гибель меня бы окончательно добила. Таких кинжалов в мире всего штук пять от силы. Но с моим потрясающим везением, один из них влетел прямо в спину ангела, которого я кажется, люблю. Что не так с моей жизнью?

– О, ты уже дома! – Кайл оторвался от телевизора и взглянул на меня. Его глаза пробежались по мне, осмотрев с ног до головы, отмечая каждую черточку-индикатор моего настроения. Видно он как обычно точно угадал, в каком именно я состоянии, его лицо сразу же нахмурилось, пропала вся веселость. – Что случилось? – Он нажал кнопку на пульте и выключил звук. – На тебе лица нет.

– Ужасный день, месяц, год, жизнь.

Я плюхнулась рядом с ним на диван и положила голову на его плечо, я знаю, что его это смутит, но мне так необходимо немного близости и чувства, что меня кто-то поддерживает, просто так, не ради какой-то выгоды.

– Давай, рассказывай.

– Я была в больнице у Алекса. У него амнезия или как-то так, я не знаю, но он напрочь забыл пять лет своей жизни. Вообще ничего не помнит. Медсестра увидела кольцо на моем пальце, которое Даниэль дал мне. Оно как индикатор для крылатых, а она подумала, что оно обручальное. И заявила Алексу о том, что я его невеста. Тот даже обрадовался. И как я могла разочаровать его и сказать ему, что я его подруга? Это как бросить умирающего. Так что я теперь еще и помолвлена, – я замолчала, понятия не имею, как заставить себя произнести последние слова. Мне так стыдно и неудобно, что я, наверное, покраснела, как помидор. Хорошо, что Кайл не видит моего лица.

– Кайл, как скоро мы сможем убраться от Уорнеров? Точнее, как долго тебе нужно быть под наблюдением Михаэля?

– Сегодня вечером, Михаэль проверит мою кровь на наличие яда. Если его там нет, я могу быть свободен, а что? Ты меня выгоняешь?

– Нет, скорее меня выгоняют из этого дома.

– Что? Ты серьезно? – Кайл подскочил, попутно скидывая меня со своего плеча.– Они сказали тебе съехать? Немыслимо.

– Нет, они не выгоняли меня на прямую, просто Даниэль не устает напоминать мне, что я тут всего лишь гость и что они оплачивают моё содержание. На днях я съехала от них в свою квартиру, и вернулась сюда только ради того, чтобы ты не был здесь один.

–Даниэль придурок.

– Только не говори мне это.

–Что не говорить?

– Фразу «я же тебе говорил».

– Я и не думал. Но я тебе говорил, что он полный...

– Знаю. Просто, я не хочу быть одна, мне страшно. За мной охотятся все силы зла, я даже на кладбище сходить не могу без того, чтобы меня не похитили.

– Ты хочешь, что бы я пожил с тобой? – Я лишь кивнула. – Без проблем. Можем вернуться ко мне, тебе же у меня понравилось?

– Да, мне очень нравится твоя квартира. На самом деле, она мне нравится куда больше чем своя собственная. Но, прошу, давай жить у меня. Я не хочу слезть с одной шеи, чтобы потом залезть на другую.

– Но...

– Кайл, – перебила я его. – Пожалуйста, мне это нужно.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Да. Иди сюда, – он притянул меня к себе и обнял. – Если тебе будет хорошо, то и мне будет хорошо.

– Спасибо.

– Не за что. Я никак не могу привыкнуть к твоему цвету волос.

– Да, я тоже.

На цокольном этаже я нашла коробки. Я не знала, стоит ли мне забирать все вещи или же оставить их в доме Уорнеров. Но пришла к выходу, что им они тоже вряд ли нужны. Так что я и Кайл старательно упаковывали мои вещи, подписывая каждую коробку. Иначе я потом никогда в жизни не смогу все разобрать.

Кайл уселся на полу моей спальни, я снабдила его скотчем, маркером и ножницами. Его задача была заклеивать и подписывать коробки.

– Боже, Эмили, у тебя три коробки с платьями. Тебе не кажется, что это слегка чересчур?

– Кажется, но это не я, это Катарина. Я для нее, как кукла в человеческий рост, она любит меня наряжать, красить и делать прически.

– Знаешь, это как-то странно для женщины ее возраста.

– Ой, заткнись, – я кинула в него футболкой. – Это не смешно.

– Еще как смешно.

– Ладно, это забавно. С этой коробкой все, запечатывай.

Как не странно, упаковка вещей не отняла много времени, уже через полтора часа все коробки были выстроены в два ряда возле свободной стены моей спальни.

– Еще бы решить, как все это перетащить в квартиру, не привлекая внимания.