Позови меня, любовь

Однажды утром она вяло и апатично лежала на скомканных простынях, прислушиваясь к шагам Харви, вышедшего ответить на телефонный звонок. И вдруг что-то шевельнулось у нее в животе. Потом еще раз. Затаив дыхание, она ожидала, что будет дальше. И движение вновь повторилось, на этот раз более энергичное.

По ее щекам покатились слезы. Ее руки ласкали живот — она влюбилась, безнадежно, навечно влюбилась в подрастающего в ней ребенка. Этого ребенка будут обожать. У этого ребенка будет мать, которая его никогда не оставит.

Послышались шаги, и глаза Джоан остановились на появившемся в дверях Харви. Впервые за последнее время она увидела, как плохо он выглядит, и на мгновение в ее сердце шевельнулась жалость.

— Я хочу уехать отсюда, — решительно заявила Джоан. — Не желаю оставаться здесь ни минутой больше, чем это необходимо. И я не хочу признавать Элойсо своим отцом…

— Но ты должна! — убеждающим тоном сказал Харви.

— Должна? — Она рассвирепела. — Я никому ничего не должна!

— Нет, должна, потому что он действительно твой отец и ему недолго осталось жить, — раздраженно бросил Харви. — Дай ему умереть спокойно, Джоан.

— Почему это тебя вдруг обеспокоило, как он умрет — спокойно или в страданиях?! — воскликнула она с внезапной вспышкой ярости.

— Потому что тебе свойственно поступать именно так, — устало произнес он. — Мои чувства тут совершенно ни при чем.

— Ты потратил много месяцев на то, чтобы спланировать и организовать свою месть! Ты даже женился для этого! — с отвращением произнесла она. — Когда-то ты сказал, что одержим мною. Мне так не кажется. Ты одержим своей местью!

— А какие чувства, по-твоему, я должен к нему испытывать? Сострадание? Потому что он умирает? Все мы когда-нибудь умрем. Но не так, как Маргарет и ее сын. У меня на глазах мои родители из жизнерадостных, энергичных людей превратились в потерявшие смысл жизни тени. Он сделал и меня не имеющим корней перекати-полем. Не говори мне о сострадании, когда дело касается Элойсо.

— О, Харви! — импульсивно воскликнула она. — Он разбил и мою жизнь тоже. Разбил нашу любовь…

— Нет! — Харви шагнул вперед и схватил ее за плечи. — Не говори этого.

— Он превратил тебя в такого же монстра, как и он сам! Ты использовал меня…

— Нет, дорогая. Боже мой, — простонал он, рухнув на край постели. — Выслушай меня, Джоан.

— Не хочу! Ты уже достаточно лгал мне.

— Но это не ложь! — возразил он. — Я много раз говорил тебе это. Как мне вбить в твою упрямую голову — я женился на тебе только потому, что безумно любил. И знал, что мы можем быть счастливы вместе. Сколько раз я хотел тебя, но сдерживался как только мог.

Любопытство, а может быть, надежда пересилили на мгновение уязвленную гордость, и она с вызовом спросила:

— Знаю. Но почему ты это делал?

В глазах Харви промелькнул очевидный скептицизм.

— Я сдерживал себя, потому что боялся, — откровенно начал он, — что когда ты узнаешь все, то решишь, будто я прибегнул к сексу, чтобы вынудить тебя делать то, что мне нужно. Но это не так, Джоан! — с чувством воскликнул он. — Почти с самого начала мне хотелось заботиться о тебе и ребенке, любить тебя. Я видел, как после истории с Бруно ты замкнулась в себе. И внезапно понял, что тоже ушел от решения вопроса, с которым должен был давным-давно покончить, и что не буду счастлив до тех пор, пока вновь не займусь обстоятельствами гибели Маргарет и не встречусь лицом к лицу с Элойсо.

— Ты не слишком спешил, — заметила она, отказываясь верить ему. — После того как мы приехали сюда, ты тянул время, твердил, что нам незачем встречаться с Элойсо.

— Я знал, что у нас есть шанс быть очень счастливыми вдвоем, — ответил он сдавленным голосом, как будто с трудом сдерживая эмоции. — Нам нужно было только время, чтобы получше узнать друг друга. Я стремился завоевать твое доверие, Джоан. Ты говоришь, я хотел, чтобы ты полюбила меня? Конечно, хотел. Но больше всего я боялся, что ты неверно поймешь мотивы моих поступков. Клянусь тебе, я был уверен в том, что помогаю тебе и Линде восстановить справедливость!

Боже, как же ей хотелось верить! Но страх быть вновь обманутой леденил душу, не позволяя трезво мыслить.

— Я вовсе не желаю отомстить за смерть Маргарет любой ценой, тем более ценой нашего брака. И могу доказать тебе это. Послушай меня! — нетерпеливо воскликнул он, видя, что она отвернулась, и, не слишком вежливо схватив ее за подбородок, снова повернул к себе. — Долгие годы я сгорал от желания превратить жизнь Элойсо в ад! Но не имея возможности достичь своей цели, целиком ушел в работу. И вдруг появляется шанс исполнить самое большое желание в моей жизни…

— Так я была права! — вскрикнула Джоан.

Он криво улыбнулся и взглянул на нее с такой нежностью, что она вся задрожала.

— Я имел в виду свое желание жениться на тебе!

— А как же Элойсо? — срывающимся голосом спросила она.

— Да, теперь у меня есть возможность отомстить ему, — тихо сказал он. — Но, сделав это, я потеряю тебя. А этого мне не вынести. — На мучительно короткий момент Харви коснулся губами ее рта. — Я люблю тебя, поэтому, думаю, будет гораздо лучше, если мы забудем об «Изумрудном лесе», похороним всякую память об Элойсо, смиримся с тем, что случилось с моей сестрой и племянником… и уедем домой.

Смысл сказанного дошел до Джоан не сразу, и она недоверчиво посмотрела на него.

— Домой? В Хедер-хауз?

— Да, дорогая. Скажи Элойсо, что не претендуешь на наследство.

— Я… или мой ребенок?

— Наш ребенок, — мягко поправил он ее. — Больше всего на свете мне хочется быть с тобой. Поедем домой.

— Но… ты ведь ненавидишь Элойсо.

— Да, — сказал он, нахмурившись. — И хотел бы, чтобы он получил по заслугам. Но цена невообразимо высока. Месть может обойтись мне слишком дорого.

Она облегченно закрыла глаза. Элойсо не разрушить их жизнь.

— Харви! — всхлипнула она.

— Ты плачешь, родная? Эй! — воскликнул он, рассмеявшись. — Не надо, я хочу видеть тебя счастливой!

Джоан улыбнулась сквозь слезы и оказалась в его объятиях.

Вежливое покашливание прервало их поцелуй.

Они обернулись, и улыбка тотчас же сползла с губ Джоан, а глаза вновь наполнились слезами.

— Линда! — произнесла она, протягивая руки к стоящей в дверях высокой седовласой женщине. — О, Линда!

И вот Джоан уже оказалась в ее объятиях. Объятиях матери. Любовь наполняла ее сердце. Потом Джоан почувствовала, что руки матери разжались.

Линда повернулась к Харви.

— Спасибо! — взволнованно сказала она.

Харви улыбнулся.

— Спасибо вам за приезд. Раньше вы говорили, что никогда не вернетесь сюда. Я знаю, как трудно вам было решиться на это.

— Иначе вы бы от меня не отстали! За последние несколько дней я просто не знала, куда от вас деться, — пожаловалась Линда. — Харви сходил с ума от беспокойства за тебя, Джоан. Он сказал, что ты перенесла все очень тяжело. — Пожилая женщина улыбнулась. — Однако по тому, что я только что здесь увидела, тебе уже лучше, не так ли? Не надо, не красней. Тебе повезло, что ты нашла такого любящего мужчину, как Харви. Он частенько выговаривал мне за тебя!

— Как жаль, что ты не рассказала мне этого раньше! — с жаром воскликнула Джоан. — О Харви, о его чувствах. О том, что ты моя мать…

Линда сжала ее руку.

— Дорогая, я просто боялась. И особенно потерять твое уважение, прежде чем Харви все уладит. И кроме того, я… лгала насчет Элойсо.

Харви нахмурился.

— Лгали?

— Послушайте, я буду с вами честной, — ответила Линда, не решаясь поднять на Харви глаза. — В нашем разрыве я была виновата не меньше мужа. Жить со мной тоже было нелегко, — начала она. — Я страдала от агорафобии и никуда не выходила. А потом, когда Луису исполнилось шесть лет, мы поссорились — я считала, что мальчик, должен узнать о своем происхождении, а Элойсо был не согласен со мной.

Джоан вспомнила о данном Харви обещании скрывать правду от своего малыша, и ей стало грустно.