Второй шанс

Так вот она, записка, надежно спрятанная, о которой упоминал Альваро! Да, действительно, вряд ли кто догадался бы искать ее здесь, даже если бы и знал о ее существовании. Самое приметное место наименее заметно — так, кажется, говорил один знаменитый сыщик в одном знаменитом детективном романе, вспомнила Аманда. А вот и разгадка того, почему Альваро держит фотографию перед глазами. Потому что видит то, чего не видит никто, и это служит ему постоянным напоминанием о том, что лучше не пускать эмоции в свою жизнь...

Аманда осторожно сгребла осколки в кучку и затолкала их под ковер, потом попыталась вставить первую фотографию на место. Но тут рамка в ее руках развалилась по диагонали надвое и из-за второй фотографии выпал сложенный вчетверо листок. Не зная, чего ожидать от очередной находки, девушка дрожащими пальцами развернула его. Это оказалось медицинское заключение, из которого следовало, что красавица жена сеньора де Вальеспина была обречена и жить ей оставалось совсем немного.

Такого потрясения Аманда не переживала давно. Выходило, что никто никогда не предавал Альваро. Напротив, мужественная женщина решила избавить любимого мужа от страданий, ускорив свой уход из жизни и обставив его под автокатастрофу, а чтобы он не слишком горевал, намекнула на вымышленную измену. Но все-таки спрятала за фотографией медицинское заключение, видимо полагаясь на волю случая. Напиши она: «Прощай, любимый», и все было бы совсем по-другому.

Аманда не знала, как ей поступить. Сказать о своем открытии Альваро... А если он и так знает, просто не счел нужным до конца быть откровенным с ней? А если не знает, то не будет ли до скончания века винить себя в том, что счел жену способной на измену?

Кое-как соединив половинки рамки и водворив на место медицинское заключение и обе фотографии, девушка поставила все это на тумбочку и в полной растерянности поспешила покинуть спальню Альваро. О том, чтобы отправиться на какой-то там прием, она и не думала. Главное было решить, что делать ей самой.

Подходя к дверям апартаментов, Альваро слышал, как надрывается телефон. Удивившись, почему никто не берет трубку, он поспешно прошел в гостиную.

— Вас слушают, — произнес он, из предосторожности не называя своего имени.

— Это Рикардо, — раздалось в ответ. — Мадемуазель Жанетт нашлась.

Выяснилось, что нанятые им детективы обнаружили наследницу миллионов месье Лолливаля не в Англии и даже не в Штатах, как можно было бы ожидать, а в небольшом городке на юге Франции. Что привело ее туда, пока оставалось непонятным. Но Рикардо пообещал, что в ближайшее же время беглянку любой ценой доставят в Бейзингсток.

— Как только мадемуазель Жанетт будет здесь, дай мне знать, я тут же увижусь с ней.

Именно эти слова услышала Аманда, когда появилась на пороге гостиной. И ей стало невыразимо грустно. Знает Альваро всю правду о жене или нет, а ее миссия окончена. Прекрасный сон миновал. Пора просыпаться и из мира грез возвращаться в мир жестокой действительности. Настоящая мадемуазель Жанетт найдена, дублерше пора покидать сцену.

— Пора покидать сцену, — повторила она с тоской.

— Что-что? — переспросил Альваро, поворачиваясь к ней.

— Ничего. — Аманда покачала головой. — Просто думаю вслух. Со мной такое бывает.

Альваро подошел к ней, взял пальцами за подбородок и повернул лицом к себе.

— Что случилось? Что-то не так? — спросил он.

Она удивилась подобной чуткости. Казалось бы, до нее ли ему теперь?

— Я уже начинаю скучать по тебе, — призналась Аманда, от волнения забывая о разделяющей их дистанции и переходя на «ты».

— Скучать по мне? — Он нахмурился. — Почему?

— Жанетт возвращается. Значит, мне пора уезжать. Очень скоро ты обо мне и думать забудешь.

Несколько долгих мгновений он смотрел на нее.

— Это же просто смешно! Ты никуда не уедешь!

Аманда покачала головой.

— Прости, но я не собираюсь таиться на заднем плане.

Но от Альваро не укрылась предательская дрожь в ее голосе.

— Аманда, — начал он, вглядываясь в ее лицо, — ты просто чудо, но иногда говоришь на редкость глупые вещи.

Девушка вскинула на него глаза и попыталась улыбнуться, а следующее, что она осознала, было то, что Альваро прижимает ее к груди.

— Не надо!

— Почему? — Он обнял ее еще крепче.

— Вдруг войдет Пабло?

— Ну и что?

В глазах Аманды он искал ответа, но находил только страх. И боялась она отнюдь не Пабло. Она боялась того, что могло произойти. Быть может, и ему подумать о том же? Эта мысль лишь увеличивала смятение в его душе. А Альваро не любил испытывать смятение или неуверенность. Он привык твердо знать, чего хочет. А сейчас он хотел Аманду. И устал бороться с этим желанием.

Медленно склонив голову, он принялся жадно целовать поднятое и нему лицо Аманды — ее щеки, губы, веки. И от этих поцелуев по телу девушки побежали жаркие искорки. Она тихо застонала и попыталась отстраниться, но Альваро не позволил.

— Аманда, я мечтаю поцеловать тебя с той самой минуты, как впервые увидел на приеме в особняке Лолливаля. Просто не верится, что все это происходило три дня назад, а не целую вечность!

— Правда? — спросила она с сомнением в голосе. — Но вчера...

— Вчера я пытался держать себя в руках. А сегодня хочу держать в руках только тебя!

Если Аманда и собиралась что-то ответить, то Альваро губами запечатал ее уста, не дав промолвить ни слова. И она открылась навстречу этому поцелую, как раскрывается цветок навстречу солнцу.

Жаркий, как неистовое пламя, нежный и мягкий, как шелк, стремительный, как приливная волна, — таким был для нее Альваро. Могла ли она не покориться столь пылкому натиску, тем более что всей душой желала покориться?

Поцелуй становился все более страстным, язык Альваро проникал все глубже в ее рот. Но Аманда неожиданно поняла, что жаждет большего, и, застонав, изогнулась всем телом, прижимаясь к нему:

— О, дорогая, — пробормотал Альваро, на миг отрываясь от ее губ, — ты пьянишь меня, как молодое вино моей Кастилии.

Она не понимала, что с ней творится. Точнее, понимала, но никогда не думала, что это бывает именно так. Казалось, все в ней требует внимания и ласки Альваро. Сгорая от насущнейшей потребности получить эти ласки, Аманда что есть сил прижалась к нему. Раньше ей и в голову не пришло бы, что она способна вести себя так бесстыдно, но сейчас это казалось самым разумным и естественным. И Альваро тоже так казалось.

С неистовым пылом целуя девушку, он нашептывал ей нежные и страстные слова по-испански. Но даже если бы Аманда не знала его родного языка, это было бы сейчас совершенно неважно: есть вещи, понятные без переводчика. И она отвечала ему — но не словами, а тихими вздохами и стонами, что порой куда выразительнее любых слов.

Уносясь на волнах страсти, оба напрочь утратили чувство времени. А когда опомнились, выяснилось, что на званый вечер они уже опоздали.

— Вот и замечательно, — улыбнулся Альваро. — И не надо будет бояться пронырливых репортеров... К тому же у нас освободилась уйма времени.

Взяв за руку, он потянул ее к дверям своей спальни. Но тут, к его удивлению, на Аманду будто напал столбняк. Словно увидев перед собой что-то неимоверно страшное, она уставилась на дверь и отчаянно замотала головой.

— Нет-нет, только не это! — Воспоминание о тайне, так неожиданно ставшей ей известной, с быстротой молнии прояснило ее сознание и позволило выбрать единственно возможную линию поведения. — Альваро, ты так много значишь для меня, — горячо зашептала она, отстраняясь от него. — Очень-очень много! Я никогда, никогда тебя не забуду!

— Аманда, я...

Но она не дала ему договорить, закрыв его рот ладонью.

— Спокойной ночи, — прошептала Аманда и чуть ли не бегом бросилась к себе. Не хватало только расплакаться у него на глазах!

А наутро она исчезла. Сбежала ночью, тайком, ни с кем не попрощавшись. Первым это обнаружил, разумеется, Франсиско, а обнаружив, в слезах примчался к отцу. Альваро, подходя в спальне Аманды, интуитивно чувствовал, что там найдет: очередную прощальную записку. И действительно, на аккуратно убранной кровати лежали даже две записки, а не одна — для Альваро и для его сына.