Весь жар

— Итак, ты пришел, — сказал он удовлетворенно. — Константине сказал, что ты завтра уезжаешь.

Димитри кивнул.

— Это правда, — подтвердил он, погасив сигару в пепельнице. — Возникли кое-какие проблемы с новой вакциной, о которой я тебе рассказывал. Придется проверить условия производства. В лабораторных испытаниях все было в порядке.

Мэтью с интересом слушал.

— А как насчет нового назначения? — спросил он. — В исследовательскую лабораторию в университете? Ты согласишься?

Димитри взглянул в сторону Джоанны, потом, как будто не желая говорить о себе, пожал плечами и небрежно сказал:

— Уверен, что наш разговор не интересен твоей дочери.

Мэтью нахмурился.

— Не дури! Ну, конечно же, ей это интересно, так же как и мне. Не каждый день нашему другу делают столь лестное предложение.

Джоанна, широко раскрыв глаза, вопросительно посмотрела на отца. Димитри сунул большие пальцы рук за пояс брюк и, пройдя к распахнутой двери на веранду, встал там, глядя на море.

— Возможно, я не дам согласия, — наконец сказал он. — Профессорское место означает постоянную работу... Я больше не буду свободен и не смогу работать, когда захочется!

Мэтью издал возмущенный возглас.

— Мужчине необходимо постоянство, рано или поздно! — заявил он. — Управление...

— ... Означает ответственность! — закончил, поворачиваясь к ним лицом, Димитри.

Джоанна посмотрела на него. Раньше Джоанне казалось, что его работа не так важна, теперь же она начала понимать, как в этом ошибалась. Димитри взглянул в ее сторону и Джоанна быстро опустила голову.

— Твоя дочь может подтвердить, что я безнадежно безответственный человек, — заметил он сухо, и Мэтью с любопытством посмотрел на Джоанну. Потом он перевел взгляд на Димитри, и странное выражение мелькнуло в глубине его глаз.

— Очевидно, ты поступишь так, как считаешь нужным, Димитри, — заметил он. — Однако ты знаешь мое мнение, какое бы малое значение оно ни имело. Что говорят родители?

Димитри улыбнулся.

— То же, что и ты, — ответил он.

В холле раздался звук приближающихся шагов, и через мгновение в комнату вошел Джимми Лорример. Одетый в узкие джинсы и футболку, он резко отличался от остальных мужчин. Он вежливо кивнул Мэту и настороженно взглянул на Димитри, прежде чем посмотрел на свою невесту. Джоанна улыбнулась, и он подошел к ней, по-хозяйски обнял за плечи. Последовало неловкое молчание, потом Мэтью сказал:

— Ну как, накупались утром? Кажется, я видел вас на пляже.

— Да, сэр, — весело отвечал Джимми. — А после обеда Мариса попытается научить меня кататься на водных лыжах. Они с Константине часто пользуются лодкой, верно?

— Кажется, — проговорил Мэт довольно рассеянно, и Джоанна задумалась, почему он вдруг стал таким озабоченным. Она поспешила вставить: — На меня сегодня можете не рассчитывать. Я... у меня болит голова.

Джимми был само сочувствие.

— Дорогая! Почему ты мне не сказала раньше? Разумеется, мы не поедем!

Джоанна провела рукой по лбу, отступая от него.

— Ну, что ты, вы, конечно же, должны поехать, — воскликнула она. — В любом случае, мне лучше побыть одной. Поезжай с остальными и хорошенько отдохни. После обеда я прилягу на часок, а к вечеру все будет отлично.

Джимми, казалось, хотел запротестовать, но промолчал, так как вошли Андреа, Мариса и Константине.

— Обед готов! — объявила Андреа, взглянув на Димитри. Потом обратилась к Мэту: — Ты хорошо себя чувствуешь, дорогой?

Мэтью несколько рассеянно кивнул.

— Да, спасибо, — отвечал он. — Димитри, не повезешь ли ты мое кресло?

После обеда Джоанна сразу сбежала. У нее на самом деле начиналась головная боль, но не это было причиной ее отказа от сегодняшней поездки. Она не нашла в себе достаточно мужества, чтобы поехать кататься с Марисой и Константине: несколько часов сидеть рядом с Константине и слушать, как он рассказывает о Димитри, чтобы поддразнить ее, было выше ее сил. Кроме того, их детская болтовня стала уже надоедать, а лодки ее мало интересовали. Итак, она прилегла на кровать и закрыла глаза, про себя благословляя прохладный воздух, — в доме работали кондиционеры. Она слышала, как отец вместе с Димитри вошли в комнату отца, и догадалась, что Андреа где-нибудь отдыхает с книгой или журналами, как она обычно делала в самые жаркие часы дня. Молодежь уехала на машине сразу после обеда, не преуспев в попытке уговорить Джоанну поехать с ними. Мариса упомянула бухту, идеальную для водных лыж и находящуюся недалеко от их дома.

Джоанна старалась успокоиться, но несмотря на царящую тишину, ей это никак не удавалось. Она сняла с себя тонкое белье, полагая, что это поможет, но так и не смогла заснуть. Откровенно говоря, она с удовольствием вышла бы из дома, но ей не хотелось активных движений. Она бы просто прокатилась в горы погулять среди деревьев, наслаждаясь красотой дня.

В конце концов, ею овладело нетерпение, она соскользнула с кровати и оделась в тонкое хлопчатобумажное платье темно-пурпурного цвета, которое очень шло к ее светлым волосам и загорелой коже. Его прямой покрой едва обозначал контуры ее тела, отсутствие же рукавов и довольно большой круглый вырез оставляли открытыми руки и шею. Потом, обув на ноги легкие сандалии, она вышла из комнаты и, бесшумно пройдя по коридору, вышла из дома. На патио все было тихо, доносилось только постоянное бормотание океана и ритмичное стрекотание сверчков. Она вздохнула, и снова к ней вернулось чувство освобождения, которое она испытала, впервые покинув Англию, три недели назад, и которое почему-то исчезло с приездом Джимми.

Оставив патио, она обошла дом и оказалась на дороге, ведущей к холмам позади виллы. Это была та самая дорога, по которой они ездили в Диону и к дому Димитри, и Джоанна знала, что через несколько сот ярдов, прокаленных жарким солнцем, она войдет в прохладную тень деревьев. Не думая об опасности прогулки по такой жаре с непокрытой головой, она начала подъем по дороге. Только темные очки прикрывали ее глаза от ослепительного света солнца.

Было очень жарко, и скоро ручеек пота пробежал по ложбинке между лопатками под платьем. Она остановилась и повернулась, оглядывая величественно раскинувшийся перед ней залив. Панорама была действительно захватывающей, как бы обрамленная рамой из густо покрытых лесом вершин. В воздухе плыла знойная дымка, вдруг на мгновение вид исказился, и Джоанна поняла, что это протестуют ее глаза.

Поглубже вдохнув, она продолжила путь, торопясь поскорее добраться до тени, которая, казалось, была так близко, но никак не приближалась. Она упорно шла, ускорив шаг, но скоро сбилась с ритма и задохнулась, размышляя, не лучше ли ей вернуться к дому. Тяжело дыша, она остановилась на обочине, как раз когда на холм въехала и поравнялась с ней машина.

— Ах ты, взбалмошная, безответственная девчонка... — последний эпитет был проглочен, и Джоанна чуть покачнулась, когда Димитри, громко хлопнув дверцей, выскочил из "лендровера" и, сердитый, подбежал к ней. — Отправиться на прогулку в такую жару, ничем не прикрыв голову! — яростно отчитывал он ее. — Бог мой, девочка, ты, должно быть, и вправду спятила!

Джоанна протянула вперед руку, чтобы оттолкнуть его.

— Я не нуждаюсь в ваших советах... — начала она, но он схватил ее за руку и бесцеремонно потащил к машине, распахнул ближайшую дверцу и почти втолкнул в машину. Потом надежно запер дверцу, обошел капот и уселся с ней рядом раньше, чем она успела выяснить, как открывается замок. Без единого слова он завел мотор и быстро поехал вверх по склону, к прохладе рощицы наверху.

Но даже на открытом месте в машине было изумительно прохладно: воздух свободно проникал в открытые окна и приятно овевал ее разгоряченные щеки. Джоанна вздохнула и, успокоившись, наслаждалась поездкой, не пытаясь думать о том, что будет дальше и куда он ее везет.

Наконец они свернули с дороги, ведущей к его дому, на ту, что вела к озеру, которое Джоанна видела в день своего приезда. Она собиралась как-нибудь прогуляться к нему, но возможность не подвернулась, а после приезда Джимми они каждый день проводили на пляже или в море.