Жажда чуда

– Идем, любовь моя, – прошептала она, беря Арни за руку и увлекая к постели, чтобы в полной мере обрести любимого. Охваченная страстью, Мона в то же время была полна всепоглощающего желания спасти и уберечь его. Раньше ей не приходило в голову, как он нуждается в защите, но теперь она поняла это и каждым нежным словом, каждой лаской давала понять, что принадлежит Арни и что он нужен ей.

Мона и сама обретала уверенность, что на этот раз любовь не подведет. Она хотела убедиться, что после всех неурядиц и горьких мыслей о том, что они разные люди, их непохожесть обратилась во взаимную тягу друг к другу, словно у частиц с разнополюсными зарядами. И эта мысль придавала ей силы.

В эту ночь их любовь была глубокой и страстной.

Голубоватый лунный свет падал на их лица, когда они обменивались благодарными улыбками и поцелуями.

– Теперь я понял о себе всю правду, – торжественно сказал Арни. – И она не украшает меня.

– Арни… не надо.

Я туп и упрям, да?

– Нет. Вовсе не так.

– Я вел себя как дурак и оттолкнул Софи. И если она поломает себе жизнь, это будет моя вина. Помоги мне, Мона.

– Всегда, дорогой.

– Не уходи больше, иначе мне не на кого будет надеяться.

– Теперь я никогда не оставлю тебя. Давай поспим, – шепнула она. – Нам рано вставать.

Он уснул сразу же, словно только и ждал ее слов. Голова Арни спокойно нежилась на плече у Моны. Что бы ни сулил им завтрашний день, они все же нашли друг друга, и на этот раз она не сомневалась, что ничто больше не разлучит их.

12

Мона проснулась от звука льющейся воды – Арни принимал душ в крохотной ванной. Зевнув, она потянулась, в первый раз за эти недели почувствовав себя свежей и полной сил.

Зазвонил телефон, и, помня, что Арни попросил портье пораньше разбудить их, она сняла трубку.

– Арни Гарленда, будьте любезны, – сказал холодный женский голос.

Вот тут она окончательно проснулась.

– Боюсь, что в данный момент он не может подойти к телефону.

Голос женщины стал раздражительным:

– Он не может. До чего знакомо! Когда он нужен, его вечно нет на месте.

– Прошу прощения, но кто вы такая?

– Маргарет Уэбстер. Он оставил мне сообщение, вот я и звоню. Послушайте, передайте ему, что меня можно застать по номеру три-пять-семь…

– Минуту, возьму карандаш… Итак, слушаю…

Медленно, словно разговаривая с идиоткой, незнакомка продиктовала номер и спросила:

– Вы уверены, что записали правильно?

– Да, да, конечно. Повторяю…

– Правильно, слава богу, – пробурчала женщина и повесила трубку.

Мона отупело смотрела на телефон, пока ее наконец не осенило.

– Силы небесные! – воскликнула она. – Маргарет. Мать Софи!

Из ванной появился Арни.

– Это звонили снизу? – спросил он.

– Нет, Маргарет. Она сказала, что ты просил ее позвонить сюда.

– Да, я звонил ей вчера от портье, но ее не оказалось на месте, и я оставил этот номер.

– Значит, она ничего не знает?

– Нет, – поморщился Арни, снимая трубку.

– Мне уйти?

– С какой стати? Какие у меня могут быть тайны с женщиной, которую я не видел вот уже более двух лет? Побудь со мной, дорогая. Ты мне нужна. – Одновременно он крутил диск старенького аппарата.

– Алло, Маргарет? Это Арни. Ты звонила мне…

Из трубки, как пулеметная очередь, неслась трескотня, которую Арни выслушал с мрачной физиономией.

Черт возьми! – выругался он. – Да, конечно, видел. Я не знал, что ты… Нет, я ничего не скрывал. Откровенно говоря, мне просто не пришло в голову, что тебя это интересует.

Прикрыв рукой микрофон, он повернулся к Моне.

– Она уже видела журнал с фотографиями Софи, и у нее, кажется, пена изо рта идет. Да? – Его внимание снова переключилось на телефон, из трубки которого теперь доносился поток гневных возгласов. – Маргарет, можешь не зачитывать. Я уже все изучил.

Мона затаила дыхание, а Арни, взглянув на нее, покачал головой и сделал глубокий вдох.

– Как мог позволить? – сквозь зубы выдохнул он. – Послушай, Маргарет. Слова «мог позволить» неуместны. Все случилось потому, что так должно было быть. И знаешь что? Я очень рад этому. Я всегда гордился дочерью, потому что она не в тебя умна, а теперь горжусь ею и потому, что она красива. И она не только красивая и толковая, но у нее хватило мозгов самой определиться в жизни, а не ждать с покорностью, пока мы для нее все устроим. И этим я горжусь больше всего. – Он грохнул трубкой о рычаг.

Протянув руки, Мона наградила его аплодисментами.

– Мой герой! – воскликнула она. – Ох, Арни, я так счастлива!

Наспех позавтракав, они заторопились к машине. Но ход событий складывался явно не в их пользу. Когда Арни повернул ключ зажигания, ответом было молчание.

– Господи! – ужаснулся он. – Не заводится! Он сделал несколько судорожных движений, но двигатель отказывался работать.

– О нет! – Мона чуть не плакала. – Что могло случиться?

– Покрути еще, – бросил Арни, вылез из машины и направился к входу в гостиницу.

Мона перебралась на сиденье водителя и несколько мучительных минут тщательно пыталась пробудить двигатель к жизни. Наконец появился Арни.

– Я вызвал такси, сейчас приедет. Мы еще можем успеть.

– Прости, – сокрушенно сказала Мона. – Не уговори я тебя остаться здесь…

– Мы влетели бы в аварию, – перебил он ее. – Ты поступила совершенно правильно. Только бы такси побыстрее появилось.

Но заказанная машина прибыла только через полчаса, и поездка до Ривертвида, казалось, будет длиться вечность. Арни не отрывал глаз от циферблата часов, будто хотел остановить время.

Добравшись до ривертвидской церковки, они увидели небольшую группу людей, стоявших у входа. Послышался чей-то голос: Новобрачные выходят. Появилась незнакомая пара.

– Ничего не понимаю, – развела руками Мона. – Ты же говорил, что наши должны были быть первыми, – обратилась она к Арни.

Ни слова не говоря, тот зашел в церковь и через пару минут вернулся.

– Они отложили свое бракосочетание до полудня.

– Отложили? – не поверила Мона, с трудом обретая надежду. – А не объяснили почему?

– У них вроде какая-то размолвка. Если только мы успеем найти их… – Не закончив фразу, он вытащил из сумки Моны журнал «Современная Ева» с портретом Софи на обложке. – Будем показывать фото и спрашивать, не видел ли кто ее. А кстати, ты ведь знаешь Ривертвид. Куда они могли пойти?

На мгновение Мона задумалась, и прошлое тут же всплыло в памяти. У них с Найджелом перед свадьбой тоже произошла размолвка, и ей пришлось удрать, чтобы побыть в одиночестве. Вот и сейчас, махнув рукой Арни, чтобы он следовал за ней, она заторопилась к старой кузнице. У входа в нее остановилась, слушая, как гид объясняет группе туристов, что здесь еще совсем недавно заключались браки.

– Взявшись за руки, они давали друг другу обеты, – рассказывал он. – А кузнец бил молотом по наковальне и восклицал: «Быть посему!»

Она смахнула слезы. Так все и было в день ее свадьбы. Но как все отличалось от девичьих представлений о романтическом похищении и бегстве. Найджел был зол и нетерпелив, и до нее постепенно стала доходить истина, что он собой представляет. Успей родители застать ее здесь, свадьба, может быть, и не состоялась бы. Но Найджел оказался достаточно хитрым, чтобы сладкоречивыми разговорами уломать ее вернуться в регистрационный офис местного церковного прихода. А родители опоздали…

Вместе с туристами Мона и Арни вошли в кузницу… И оцепенели. У кузнечного очага со старинными мехами и поддувалом стояла Софи в светло-желтом платье. На плечи была накинута курточка того же цвета. Скромная гирлянда цветов украшала ее прическу, руки сжимали небольшой букетик.

– Она одна, – шепнул Арни. – Ты была права. Мы выиграли.

Мона испытывала отчаянное желание предостеречь его: «Ты еще не выиграл. А если сейчас ляпнешь что-то не то…» Но было уже поздно. Софи увидела их, заторопилась к выходу. Отец и Мона последовали за ней. На улице все трое остановились.