Любовь — это серьезно

— Твоя мама? Джилл? — Его губы скривились в недоброй ухмылке. — Уж не знаю, что она тебе рассказывала... и зачем, но не сомневаюсь, что говорила она только гадости. У моей милой сестрицы был просто талант поливать грязью нашу семью и измышлять о нас всякие непотребства. Даже о родном отце. Хотя, когда нет других талантов... Она была просто ничтожество, лживая тварь!

Тори невольно попятилась — столько злобы было в его словах. Чего он добивался? Чтобы она возмутилась и с жаром бросилась на защиту матери? Может, он рассудил, что если она действительно дочь Джилл, то поведет себя именно так?

— Это твое личное мнение, Винс. Ты можешь думать, что хочешь. — Тори сама удивилась тому, как спокойно звучит ее голос. — Джилл была независимой женщиной, да и что ей еще оставалось, когда приходилось растить ребенка одной? И у меня никогда не было причин сомневаться в том, что она говорит мне правду.

— Неужели? — Винс даже фыркнул. — Мы с тобой говорим об одном и том же человеке?

Тори поняла, что он пытается вывести ее из себя.

— Нет, о разных, — спокойно проговорила она. Винс победно взглянула на нее, как будто ждал, что сейчас она все же признается в том, что никакая она не Виктория Ллойд, и его подозрения подтвердятся.

— Все, что она говорила про вас двоих... вы это вполне заслужили.

Она слишком хорошо знала о том, как Роджер Ллойд жестоко обошелся со своей дочерью, расстроив ее свадьбу с человеком, которого та любила.

— Не всякой женщине посчастливится, — начала Тори, — иметь столь заботливого и любящего отца, который, «переживая» за дочь, станет угрожать банкротством семье ее избранника, если парень осмелится даже подумать о том, чтобы заделаться его зятем. Он только забывает при этом сказать, что дочь беременна. Но зато очень любезно устраивает парня на работу за рубежом.

А когда Джилл возмутилась и ушла в знак протеста из дома, когда Роджеру не удалось сломить ее и превратить в послушную овечку, которой хотел ее видеть, он попытался взять реванш и отобрать у нее ребенка — в тот единственный раз, когда она приезжала. И не без твоей, кстати, помощи! Быть может, сейчас не самое подходящее время об этом говорить, но Роджер просто сломал ей жизнь!

В сером небе над ними пролетел с хриплым криком грач. Винс на мгновение поднял голову. А потом посмотрел прямо в глаза Тори и улыбнулся. Его улыбка была сродни ледяным кристаллам инея на промерзшей траве.

— Тебя, моя милая, ввели в заблуждение, — протянул он снисходительным тоном.

— Правда? — Тори тряхнула головой. Капюшон пальто соскользнул, и серебристо-пепельные волосы рассыпались по плечам. — Хотя ты в любом случае будешь его защищать и всегда найдешь для него оправдание. Он хотел сына... вот ты и стал ему вместо сына. К обоюдному удовольствию.

Он скривился.

— Что ты понимаешь!

— Неудивительно, что Джилл чувствовала себя никому не нужной, — продолжала Тори, не обращая внимания на его реплику. — Ведь ее просто выгнали из дому.

— Надо же. — Жесткий смех вырвался изо рта Винса вместе с облачком пара. — Ты хоть сама веришь в то, о чем говоришь? Когда Джилл начала откалывать свои фортели, мне не было и десяти. Так что я вряд ли смог бы подтолкнуть ее на путь саморазрушения, который она для себя избрала. И ты это знаешь прекрасно... Но в одном ты права. — Было видно, как он напрягся, стараясь сдержать ярость. — Сейчас не самое подходящее время для таких разговоров.

Тори очень хотелось сказать ему, что она прекрасно понимает, о чем говорит, потому что до того, как обстоятельства вынудили ее мать вести ту жизнь, которая в конце концов и убила ее, они с Джилл были очень близки.

Однако последнее замечание Винса заставило Тори прикусить язык. И, надо сказать, вовремя — в их сторону от местной церквушки как раз направлялись две пожилые дамы. Одна скромно остановилась поодаль, а вторая, повыше ростом, помахала Винсу рукой.

— Винс, я еду вместе с Сарой, так что ты за меня не беспокойся. Служба красивая получилась, ты не находишь? — добавила она с одобрением и только потом скользнула взглядом по незнакомке рядом с ним.

Винс улыбнулся пожилой женщине тепло и искренне, без тени того сарказма, который сквозил в кривых ухмылках, предназначенных Тори.

— Мама, представь себе, это изящное сереброволосое существо — наша пропавшая Виктория. Даже не верится, правда? — Он пронзил девушку пристальным взглядом. — Ты же помнишь мою маму?

Глядя на седовласую моложавую даму в элегантном черном костюме, Тори поняла, что ее покидают остатки уверенности. Она что, должна ее помнить? Они уже когда-то встречались? Похоже, Винсент Ллойд именно так и считает. Но Тори — хоть убей! — не могла вспомнить даже о том, чтобы Джилл упоминала о знакомстве с матерью Винса. Разве его родители не переехали на север Шотландии? А сам Винс по окончании колледжа остался в Глазго, и Роджер Ллойд, который всегда был ему ближе, чем отец, взял его на работу к себе в компанию и приобщил к семейному бизнесу.

— Ты хочешь сказать, это внучка Роджера? — удивленно спросила женщина, явно не веря своим глазам.

Тори почувствовала на себе испытующий взгляд Винса и безотчетно стиснула пальцы в кулаки. Чего он ждет? Что она скажет: «Да, я очень хорошо помню твою маму»? И что потом? Он уличит ее во лжи и объявит самозванкой? Схватит ее за шкирку и потащит в ближайший полицейский участок?

Тори лихорадочно пыталась сообразить, как ей ответить, чтобы не возбудить его подозрения еще больше, но тут неожиданно ей на помощь пришла мать Винса.

— Как хорошо, дорогая, что вы приехали. Надеюсь, теперь мы забудем о прошлом и наконец-то узнаем друг друга, как и должно быть в семье. Меня зовут Эллен, если вы вдруг не знаете. — Голос ее звучал вполне дружелюбно, и Тори ощутила легкий укол вины. Она приехала сюда вовсе не для того, чтобы мириться с семьей Ллойд, как, очевидно, решила Эллен. — Только, Винс, — продолжала тем временем пожилая женщина, обращаясь к сыну, — на этот раз память тебя подвела. Буквально на днях я говорила, что ни разу даже не видела дочку Джилл.

Девушка облегченно вздохнула. Слава Богу! Она благодарно улыбнулась Эллен, бросив быстрый взгляд из-под ресниц на Винса.

Вид у того был более чем самодовольный, как будто минутное замешательство Тори доставило ему несомненное удовольствие. Пусть даже его маленькая провокация обернулась, в конце концов против него самого. Выходит, он и вправду пытался ее подловить. И, надо признать, Тори едва не попалась. Но тут к ним подошла вторая женщина, до этого молча стоявшая в сторонке. Заискивающе улыбнувшись Винсу, как обычно улыбаются очень важной персоне, она выразила ему соболезнования по поводу кончины дяди и опять отошла.

— Надеюсь, дорогая, у нас еще будет время пообщаться до того, как я вернусь в Уик, — проговорила Эллен с искренним дружелюбием. — Вы ведь остановитесь в Уотер-холле?

— Да-а, — не очень уверенно отозвалась Тори.

Ей совсем не хотелось появляться там, где пришлось бы столкнуться с Винсом. Хотя, с другой стороны, ей все равно надо будет побывать в доме... Иначе как она найдет то, за чем, собственно, приехала. И еще Тори была благодарна Эллен за то, что она отнеслась к ней с теплотой.

— Спасибо, — добавила Тори. — Я тоже надеюсь, что мы еще увидимся.

Винс стоял с абсолютно непроницаемым лицом, так что было невозможно понять, что он думает по поводу их разговора. Когда Эллен и вторая женщина отошли на достаточное расстояние, Тори вскинула подбородок и, хотя ее сердце отчаянно билось от страха, едва ли не выкрикнула:

— Ты меня не запугаешь, Винсент!

— Правда? — Лицо его сделалось еще жестче, взгляд — пристальней. — Может, ты и права. Но если ты думаешь, что я позволю тебе претендовать на дядино наследство, тебя ждет большой сюрприз!

Его решимость встревожила Тори. Но несмотря ни на что, она все же сумела ему улыбнуться.

— Обожаю сюрпризы! — Даже, если старый Ллойд и оставил внучке наследство, она вовсе не собиралась предъявлять на него права. Просто ей хотелось побесить Винса. Видит Бог, он этого заслуживал. — И я думала, что ты не стеснен в средствах. — Из того, что она читала о нем в газетах, можно было заключить, что Винс давно уже миллионер. — Что он мог мне оставить такого, чего не хватает тебе?