Отпуск на краю земли

— Послушайте, мисс Питерсон, это место явно не в вашем вкусе. Почему бы вам не отправиться в Глостер? Он всего в получасе езды отсюда. Тамошнее жилье больше соответствует вашему вкусу… — Он скрестил пальцы у себя за спиной. — Я даже верну вам задаток.

— Пожалуйста, зовите меня Джоузи. Я должна остаться. Братья отправили меня сюда, чтобы доставить мне удовольствие.

— Они решили вас разыграть?

— Боже, нет! Я бы их не обидела ни за что на свете. А они бы обиделись, если бы узнали, что я остановилась где-то еще.

Потрясающе!

Потом она улыбнулась. Он видел — она сделала над собой усилие, чтобы улыбнуться, и ее мужество произвело на него впечатление.

— Значит, ближайший телефон я найду в Глостере? Дело просто в том, что… на моем мобильном нет сигнала.

Одна из причин, по которым Кент любил это место.

— А мне бы очень хотелось проверить, как дела у моей соседки, миссис Пенджилли.

— Здесь есть телефон. — Он кивнул в сторону дома.

Джоузи просияла.

— Можно мне…

— Он на кухне.

Она бросилась в дом, как будто боялась, что он возьмет свое предложение назад. Ссутулившись, Кент уселся на верхнюю ступеньку веранды. Ему не хотелось подслушивать ее разговор. Он пытался не слушать, как она уверяет, что Глостерская долина красива, и вид из ее домика великолепен, и что у нее замечательный домик.

Он вскочил и принялся ходить взад и вперед. Глостерская долина действительно красива, и вид из ее домика действительно великолепен. Но у него было такое чувство, что она кривит душой.

Джоузи вышла через несколько минут. Кент сильно удивился. Он ожидал, что она проговорит по телефону несколько часов. Ведь так себя ведут женщины, верно?

Она вприпрыжку сбежала со ступенек.

— Спасибо, я… — Казалось, она собиралась пожать ему руку, но потом отступила назад, как будто передумала. — Спасибо.

— Как ваша миссис Пенджилли?

Лицо девушки озарила улыбка.

— Ее сын Джейкоб вернулся из Брисбена. Он говорит, у нее все будет в порядке. Очевидно, у нее диабет.

— Как только ей стабилизируют уровень сахара в крови и организуют лечение, она почувствует себя лучше.

— Да. — Джоузи посмотрела на мужчину с любопытством. — Вы говорите так, будто хорошо в этом разбираетесь.

— Разбираюсь. — Но Кент не собирался вдаваться в подробности. Он взял у нее ключ. — Давайте я провожу вас к домику.

По мнению Джоузи, интонация Кента скорее подошла бы словам «Давайте, я от вас отделаюсь». Нет, дружелюбия от него не дождешься.

Хотя у него красивое тело. Широкие плечи, стройные бедра, атлетическое телосложение. И он не так уж плох. Разрешил позвонить по его телефону. И спросил о здоровье миссис Пенджилли.

Чтобы не отставать от Кента, Джоузи шла быстрыми мелкими шагами. Она заметила, с каким непреклонным видом он сжал губы. Возможно, он отвык от разговоров, ведь он живет здесь в полном одиночестве. Джоузи не хотелось думать о том, что она оказалась бог знает где, в обществе мужчины, который не желает с ней разговаривать.

Нет. Нет.

Она боролась с паникой.

Кент, ведет себя неприветливо, но у него доброе сердце.

И на чем же основано это предположение? — недоверчиво спросил внутренний голос.

Джоузи проглотила слюну.

Он спросил, как дела у старой дамы. И… и у него есть собака.

Не так уж много, верно? — заметил тот же голос.

Нет, наверное, нет.

На нее снова нахлынула паника.

— Вы выходили больную Молли?

— Да.

Кент произнес всего одно слово, но Джоузи показалось, что у нее гора упала с плеч. Видите? У него и впрямь доброе сердце. Он добр к собакам.

Это уже кое-что.

Кент быстро поднялся на крошечную веранду перед домиком и отпер дверь. Джоузи пошла за ним. Все домики казались очень маленькими. Она надеялась…

Дверь распахнулась. Джоузи испытала разочарование. Когда Марти и Фрэнк сказали: «Домик», она подумала… Ну, она не ожидала пятизвездочной роскоши или чего-нибудь в этом роде, но надеялась хотя бы на минимальный комфорт.

Домику можно было дать лишь одну звездочку, да и то с натяжкой.

— Здесь есть все, что вам нужно. Диван раскладывается.

Она шагнула в комнату и огляделась по сторонам. Где цветы? Ваза с фруктами? Бутылка шампанского в знак приветствия? На полу ни одного коврика, на стене — ни одной гравюры. На диване не оказалось яркого покрывала. Если на то пошло, там вообще не было покрывала, ни серого, ни какого-либо еще.

Надо признаться, в комнате оказалось чисто. При свете висевшей над головой электрической лампы — без абажура — Джоузи увидела стол и два деревянных стула.

Неужели было так уж трудно постелить скатерть?

— Кухня полностью оборудована.

Так оно и было. Духовка и небольшие электрические плитки, тостер и чайник. Но ни бесплатного чая, ни бесплатного кофе. И никакой посудомоечной машины. Она не хотела многого, но…

Внезапно ей пришла в голову ужасная мысль.

— Здесь есть ванная комната?

Кент молча подошел к дальней стене и открыл дверь, которую не заметила Джоузи.

Она подошла к двери и заглянула в ванную комнату.

Унитаз. И душ.

Но никакой ванны.

А она-то взяла с собой ароматические свечи и масла для ванной!

— Что вы думаете?

— Это ужасно.

Он оцепенел, словно она его ударила.

— Извините, не хотела вас обидеть. Но это — собачья конура! — Если на то пошло, она могла бы поспорить, что у Молли жилище получше. — Это… Во всех домиках одинаковое сочетание цветов?

— Чем вам не нравится сочетание цветов?

— Здесь же все серое! — Разве он не видит? Неужели он всерьез думает, что серое создает уютную, вдохновляющую атмосферу? Праздничную атмосферу?

Мужчина скрестил руки на груди. Его глаза гневно сверкали.

— Вес домики одинаковы. Послушайте, я понимаю, вы, вероятно, к такому не привыкли. Но я обещал только предоставить основные удобства, и…

— Ладно, не имеет значения. — Джоузи почувствовала, как она устала. Неужели Марта и Фрэнк думают, что это все, чего она заслуживает? — Как вы сказали, здесь есть все необходимое. — Ей казалось, она вот-вот утонет в серой массе.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кент вышел из домика. Он шагал, держа спину очень прямо и сжав зубы. На этот раз он не заметил пурпурно-зеленых и золотистых оттенков близившегося заката. Внезапно остановившись, он повернулся и хлопнул рукой по бедру.

— Сюда, Молли!

Молли навострила уши и застучала хвостом по грубо обтесанным доскам веранды гостевого домика, в котором остановилась Джоузи, но с места не сдвинулась.

О, замечательно! Просто замечательно.

— И наплевать, — пробормотал он. Кент предпочитал одиночество. Он не возражал против общения Джоузи Питерсон с его собакой. Молли отличалась робостью.

Одного поля ягода…

С гребня горы послышался громкий крик кукабарры, [1] и холмы зазвенели ответным смехом. Кент огляделся.

Эти домики не для таких, как Джоузи. Они предназначались людям вроде него. И еще мужчинам, живущим в городах и мечтающим оттуда уезжать, хотя бы на уик-энд. Мужчинам, желающим оказаться вдали от смога, толп и нескончаемого потока транспорта. Мужчинам, которым больше всего на свете хотелось видеть небо над головой, дышать свежим воздухом и ходить по траве, а не по бетону. Мужчинам, которые были бы счастливы в течение трех дней жить на гренках, чае и пиве.

Джоузи этого не хотелось. Она наверняка намеревалась принимать минеральные ванны и спать на кровати с водяным матрацем. Она наверняка мечтала о морепродуктах и «шардонне» из бочонков.

И он её не винил. Если она только что потеряла отца, то, вероятно, заслуживала, чтобы ее немного побаловали, чтобы ей доставили удовольствие, Вместо этого Джоузи оказалась в необитаемой местности.