Бесит (СИ)

В современном мире, когда интернет прочно вошел в обиход и стал практически незаменимым, большинство фирм старались иметь свой сайт. Клиентами Домерика были как большие организации, набирающие команды фрилансеров, так и мелкие предприниматели, владеющие парой магазинов. Сейчас он работал над большим и дорогим проектом компании «Мандерли», решившей сделать редизайн. С мистером Мандерли он не первый день общался по скайпу, обговаривая детали. Тому не нравился главный элемент — русалка. Ее Домерик переделывал, наверное, раз десять. То она была слишком реалистичной, то слишком схематичной, то слишком мультяшной, то «я не знаю, что надо поменять, но мне не нравится».

Домерик так увлекся работой, что не заметил, как день пролетел. Он очнулся, только когда в прихожей послышались голоса, и с удивлением обнаружил, что уже смеркается. Голоса снова звучали раздраженно. Спустя пару минут в кухню вошли Рамси и Ами.

— Ты только посмотри на него, — заявила Ами вместо приветствия. — Купил ящик пива, а ведь программа анонимных алкоголиков для того и существует, чтобы не пить.

— Во-первых, и тебе добрый вечер, — Рамси поставил на стол «ящик», который на деле оказался упаковкой из шести бутылок. — Во-вторых, это на всех. А в-третьих, правила анонимных алкоголиков распространяются только на алкоголиков, а я не алкоголик. А еще я купил пиццу, даже две. Ты вот об ужине не позаботилась.

— У меня накрылось два заказа из трех, денег хватило, только чтобы заправиться. Кстати, откуда у тебя деньги?

— Из старых запасов, — уклончиво ответил Рамси, запихивая пиццу в микроволновку.

— К отцу заезжал, — догадался Домерик. — Как Уолда?

— У нее огромный живот. Ну, то есть еще больше, чем обычно. Мне даже разрешили потрогать. Странное ощущение.

— Лучше расскажи про работу, — попросила Ами, ловко выуживая одной рукой бутылку пива из упаковки, другой — кусок пиццы с тарелки.

— Облом, — резюмировал Рамси. — Оказалось, папаша моего кореша отошел от дел, и теперь всем заправляет его сестрица и ее хахаль. Половина рабочих — нелегалы откуда-то с севера. Естественно, она меня послала. Кому я нужен с судимостью и приличными запросами. Ладно, завтра попробую снова. А сейчас меня ждет футбол. Надеюсь, уже хоть кто-нибудь наваляет этому «Ночному Дозору».

— Какой еще, к черту, футбол! Сейчас вечернее шоу начнется!

Ами ринулась за Рамси. Наблюдать войну за пульт Домерику не хотелось, так что он просто надел наушники.

***

Следующим утром Домерик ожидал войны, однако, к его немалому удивлению, этого не случилось. Спустившись в кухню, он обнаружил, что кофеварка вовсю работает, правда запах был непривычным, готовился явно не тот кофе, который Домерик обычно покупал. На столе дымилась тарелка с тостами, а Ами нарезала сыр. Хотя нарезала — не совсем правильное слово. Она стояла с ножом в одной руке и куском сыра в другой, но не двигалась, завороженно пялясь в окно.

Домерик подошел ближе и проследил ее взгляд. Ну да, посмотреть было на что. Рамси убирался на заднем дворе. Он уже собрал все листья, прилетавшие с соседского дерева, и сейчас подстригал траву газонокосилкой, которую Домерик купил, едва переехал в дом, и которой пользовался всего пару раз. Рамси явно хозяйничал там с раннего утра. Он успел вспотеть и снять футболку.

Рамси всегда был спортивнее Домерика. В старших классах он играл за школьную сборную, и команда побеждала только благодаря ему. После школы он немного расслабился, забросил тренировки и стал слишком налегать на пиво, но даже тогда сохранял вполне спортивную фигуру. После тюрьмы же он вовсе стал напоминать греческого бога. Ну, по крайней мере, на взгляд Домерика, который всегда был тощим и хилым. Ами тоже явно оценила мускулатуру, широкие плечи, плоский живот и непростительно низко сидящие джинсы. Для идеала не хватало только бронзового загара, но в тюрьме особо не загоришь.

— Ты пялишься на моего брата, — сказал Домерик, сам с трудом отводя взгляд от работающего Рамси.

Ами вздрогнула и положила сыр на доску.

— Я не пялюсь, я просто слежу, чтобы он ничего не сломал.

— Чтобы он не сломал, эм, траву?

— Газонокосилку, — нашлась Ами. — Или забор, или… Я не знаю, он найдет что сломать.

— Как ни странно, но ты права, — ответил Домерик, забирая у нее нож. — Только следи, чтобы слюна не так сильно капала. Да ладно, я прекрасно понимаю, что Рамси хорош собой и после меня тебе хочется полюбоваться на настоящего мужика.

— Зато ты умный.

— Ага, меня все так успокаивают: папа, мама, тетя Барбри, моя бывшая.

— Бывшая, которая променяла тебя на качка?

— Именно.

Домерик порезал сыр, выложил его на тарелку, полез в холодильник за джемом и маслом.

— Кстати, чего это ты вдруг решила приготовить завтрак?

— Это не я, — Ами наконец оторвалась от окна и пересела за стол. — Это Рамси. Сказал, что если он не может платить нам за жилье, то хотя бы будет что-то делать по дому. Наверняка хотел этим задеть меня.

— Кофе тоже он принес? — догадался Домерик.

— Ага, — буркнула Ами. — Надеюсь, потратил на него последние деньги.

К обеду Домерик понял, что мысли о перемирии были слегка поспешными. Рамси вернулся с общественных работ, Ами закончила с единственной клиенткой. Они не то чтобы ругались, но и мирным их общение назвать было сложно. Большую часть дня они просидели по разным комнатам, но стоило им пересечься, как тут же начиналась словесная перепалка. На каждое слово Рамси Ами отвечала два, тот в свою очередь выдавал целое предложение, порой переходя на тюремный сленг. Как ни странно, Ами парировала на том же языке.

— Как же меня бесит твой брат, — заявила она вечером, намазывая лицо кремом.

— За день ты сказала мне это раз двести, а ему — и все пятьсот, — заметил Домерик.

— Он просидел весь день в интернете!

— Справедливости ради, ты тоже все время торчишь в фейсбуке и инстаграме.

— Я занимаюсь рекламой и поиском клиентов. Знаешь, сколько в нашем районе мастеров маникюра? Каждая вторая домохозяйка. Нужно налаживать связи, заявлять о себе, иначе всех клиентов разберут конкуренты. Без соцсетей здесь никак.

— Ну так и Рамси искал работу.

— Но не нашел.

Домерик закатил глаза: он не Рамси, вполне может позволить Ами оставить последнее слово за собой.

— Какой же он раздражающий.

Ами подошла к кровати и забрала ноутбук, в котором Домерик работал. Он не успел возразить — Ами сбросила с него одеяло и устроилась верхом.

— Мы же вроде решили не заниматься сексом, пока мой брат за стеной, — удивился Домерик.

Впрочем, все сомнения улетучились, когда Ами стянула с него пижаму и несколько раз быстро провела рукой по члену. Хватило пары движений, чтобы Домерик возбудился. Ами направила его в себя, она уже была мокрой и горячей. Член легко проскользнул внутрь, и Домерик не смог сдержать блаженного стона.

— Мне плевать на него, — заявила Ами, начав быстро двигаться. — Я не собираюсь себя ограничивать только потому, что ему будет неудобно. Пусть слушает! Может даже подрочить, больше-то ему все равно ничего не перепадет. О да, вот так!

Домерик придержал ее за бедра, стараясь чуть снизить темп.

— Обязательно говорить о моем брате именно сейчас?

— Просто он меня бесит!

Ами перехватила его руки и переместила их себе на грудь. Острые соски уперлись Домерику в ладони. Ами продолжала на нем подпрыгивать, заставляя кровать жалобно скрипеть.

— А такое ощущение, что наоборот, — буркнул Домерик.

Но тут Ами сильно сжала его член внутри себя, все мысли вылетели из головы. Домерик не помнил, когда у них был такой страстный и быстрый секс. Может быть, в самом начале, когда они экспериментировали с местами и позами. В последнее время все стало обыденным, скучным, в постели перед сном. Домерик не знал, был ли Рамси виноват в том, что Ами так возбудилась, но мысленно его поблагодарил.

— Бесит, — запоздало отозвалась Ами, пытаясь перевести дыхание.