Бабочка на стекле

Ее чувства будто бы передались ему. Он крепче прижал ее, руки непроизвольно прошлись по ее спине, и он взглянул на нее. Это был взгляд полный нежности и желания. Конни могла бы поклясться в этом на Библии. И вдруг его глаза потухли, и он, как бы пересиливая себя, заговорил:

— Знаешь, я вот тут думал об Элис. Не уверен, следует ли тебе устраивать нам свидание. Чем больше я думаю об этом, тем больше я сомневаюсь, что из нашего брака может что-то получиться. У меня работы сверх головы, у нее, похоже, еще больше. Вот Ким идеальная кандидатка. Она пока еще не увязла в своей карьере и ведет более гибкий образ жизни. Мы можем подстроиться друг к другу с большей легкостью. Пожалуй, ни к чему выводить на сцену новых актрис.

— Чудесно, — проронила Конни. — Элис будем считать прошедшим временем.

Она почувствовала такое облегчение, что даже не рискнула напомнить ему, что он сам пожелал познакомиться с еще одной кандидаткой. Если бы она не была так погружена в свои мысли, то не преминула бы заметить, что он ведет себя как потенциальный шовинист и что Ким заслуживает большего от жизни, нежели стать женой только потому, что она молода и еще не успела вплотную заняться карьерой.

Нед добыл из гардероба их пальто и с любезной заботой помог Конни одеться.

— Будем считать, что с Элис мы разобрались.

— Хорошо. Просто обалденно! Элис никогда и не было. — Она жутко покраснела. — Во всяком случае для тебя.

— Точно, она была лишь плодом твоего воображения. — Нед весело присвистнул и зазвенел мелочью в кармане, ожидая, пока служащий подгонит его машину. — Ну что ж, не остается ничего другого, как порадоваться реальному существованию Ким и поздравить тебя, Конни, с твоим обалденным искусством сводничества. Благодаря тебе мы с Ким скоро образуем идеальную пару!

— Ха-ха, — сказала Конни в ужасе от того, что с трудом сдерживает слезы.

Огромность потери практически подавила ее. Из-за собственной незрелости и панического нежелания понять, что брак с Эдвардом вовсе не обязательно должен походить на супружество ее родителей, она упустила шанс выйти замуж за мужчину, которого любила столько лет, сама того не подозревая.

— Завтра я встречаюсь с Ким, — сообщил Эдвард, открывая для нее дверцу и отдавая чаевые служащему парковки. — Пора уже всерьез подумать о свадьбе. Надо будет поговорить с ней о дате бракосочетания. — Он широко улыбнулся. — Мать будет так счастлива — сколько лет она ждала этой радостной вести.

— Рудольф тоже будет в восторге, — выдавила из себя Конни. — Ну и твой отец тоже.

Нед рассмеялся.

— Рудди обалдеет. Это же его задумка. Да еще Аннет и Алиса помогли.

— Алиса! При чем тут она?

— Она давно развернула кампанию с целью женить меня. В душе она очень сентиментальна. — Он застегнул свой ремень безопасности, выглядя таким чертовски довольным собой, что Конни испытала почти непреодолимое желание влепить ему пощечину. Несмотря на боль, на невыносимое чувство утраты, она была озадачена. Бог свидетель, ее поведение сегодня не было разумным, но Нед вел себя еще более неразумно. У нее возникло отвратительное ощущение, что он просто насмехается над ней, а она не может понять соль шутки.

— Сейчас приеду домой и сразу позвоню Ким, — объявил он, вливаясь в поток уличного движения.

— Собираешься попросить ее назначить день свадьбы?

— Не совсем. — Лицо Эдварда опять расплылось в улыбке. — Мама уже давно определила его. Просто нужно узнать, готовы ли будут Ким с Рудольфом к первой субботе декабря.

— К пятому декабря?

— Точно.

Меньше чем через шесть недель Эдди женится. На Ким.

— Прими мои поздравления, — выдавила Конни, и ей самой собственный голос показался загробным. — Надеюсь, вы оба будете счастливы.

10

— Он не смеет так поступать! — воскликнула Конни, меряя шагами прикаминный ковер в уютной квартире Аннет. — Мы должны добиться, чтобы его признали душевнобольным или еще что-нибудь. Господи, Боже мой, Аннет, ты можешь себе представить, какими несчастными они сделают друг друга?

— Ким — славная девчушка. Она станет превосходной женой в один прекрасный день.

— В один прекрасный день — в том-то и дело! Лет через пять, когда она отделается от идеи фикс с этими мухами цеце. Но сейчас она не готова к замужеству, особенно с таким динамичным и требовательным человеком, как Нед. Он — сильная личность: он просто разжует ее на кусочки. И пока Ким будет соображать, как собрать себя воедино, он решит, что она невыносимо скучна, и подаст на развод.

— Вполне похоже на типичное мужское поведение, — согласилась Аннет.

— Эдвард вовсе не бессердечный человек. Я его знаю лучше, чем кого-либо, — и его достоинства, и его недостатки. Ему нужна сильная пара, не уступающая ему, а не котенок, все еще пытающийся определиться, кем он станет, когда наконец вырастет и обретет полный набор когтей.

Аннет зевнула.

— Что-то ты слишком распетушилась по этому поводу. Не могу понять почему. Может, Ким сообразительнее, чем ты думаешь. А может, она откажется назначить дату свадьбы.

— Эдварду Кампари женщины не отказывают, — мрачно изрекла Конни. — К тому же она думает, что влюблена в него. Все так думают.

— Ну а ты говорила с самой Ким о ее чувствах?

— Да нет…

— Тогда нечего и расстраиваться, пока не переговоришь с ней. Ты знаешь, как я отношусь к браку, не люблю даже говорить на эту тему, особенно в воскресенье утром, когда еще даже не прочитала газету. Съешь еще булочку с черникой и давай поболтаем о чем-нибудь другом. Скажем, о налогах или о второй мировой войне, а?

— Спасибо, я не голодна. — Конни потерла лоб, в котором гнездилась боль с момента пробуждения — вполне подходящее наказание за слишком много выпитых маргаритас и неумение владеть собой. — Если честно, я думаю, Нед свихнулся. Вчера он вел себя совершенно непонятно. Он чуть ли не начал трахать меня прямо на танцплощадке… — Она оборвала фразу. — Я не откажусь еще от одной чашечки кофе. Ты хочешь чего-нибудь еще?

— Капелька искренности не помешала бы, — отозвалась Аннет.

Конни резко выпрямилась, полная праведного возмущения.

— Что ты хочешь этим сказать, ради Бога? Я пришла к тебе только потому, что ты моя подруга, а я нуждаюсь в помощи…

— И пока что проглотила три большие кружки кофе и разглагольствовала о чем угодно, кроме того что тебя действительно волнует.

— И что же это? — сердито спросила Конни.

— А то, что ты по уши влюблена в Эда Кампари.

Конни раскрыла рот, чтобы возразить, но вместо этого как-то обмякла.

— Боже, неужели это так заметно?

— Да разве что глухой и слепой пришелец с другой планеты не заметил бы. — Аннет бросила на нее хитрый взгляд. — Впрочем, Эдвард тоже не замечает этого. Он, похоже, такой же тупоголовый, как и ты, каким бы невозможным это ни казалось. Я бы сказала, что вы идеальная пара. Не так уж много вокруг людей с таким высоким коэффициентом умственного развития и с полным отсутствием здравого смысла, как у вас.

Конни уставилась на свои руки.

— Нед знает меня столько лет. Если он хочет взять меня в жены, почему он ни разу не сказал об этом?

— А ты сказала бы "да"? Или убежала бы на тысячу миль от него? Признайтесь, леди! Вы до недавнего времени не делали секрета из того факта, что практически не отличаете брак от приговора к пожизненному заключению.

Конни оказалась неготовой признать логику довода Аннет.

— Если бы Нед хотел жениться на мне, он хотя бы заикнулся об этом. Должен же он догадываться о моем чувстве к нему.

— Я бы сказала, что это весьма спорно.

— Он просто старается спасти мое лицо и поэтому не дает мне шанса объясниться. Делает все возможное, чтобы помешать мне сказать ему, что я его люблю.

— Милочка, если бы ты не была так умна, я бы сказала, что ты безнадежно глупа.

— А… что это означает?

— Тебе не приходило в голову, что Эдварду так же трудно быть откровенным с тобой, как и тебе с ним?