Традиции семейства Санчес

Андре сидел, закинув ногу за ногу. Он выглядел совершенно спокойным.

— После того как твои три месяца здесь истекут, что ты собираешься делать? — спросил он.

Рейчел пожала плечами.

— Я… я еще не решила, — ответила она нервно. — Кроме того, это тебя не касается, и я не думаю, что ты имеешь право спрашивать меня. — Она резко выпрямилась.

Андре поднялся с кресла:

— Право? Что такое право? Мне кажется, ты не знаешь, что это такое.

Рейчел с трудом проглотила слюну.

— Это моя спальня, и я думаю, что имею право потребовать, чтобы ты вышел отсюда, — проговорила она, повысив голос.

— Потише! — сердито скомандовал Андре. — Или, может быть, ты хочешь, чтобы наш разговор услышал весь дом?

— Нам не о чем разговаривать, — возразила Рейчел. — Будь любезен, уходи!

Андре отвернулся, засунув руки в карманы брюк.

— Рейчел, — сказал он тихим, просящим тоном. — Попытайся войти в мое положение. В течение семь лет я был за тебя в ответственности, и теперь я знаю, что без меня ты совершенно одна в мире. Я должен знать, что ты собираешься делать, чтобы я мог помочь тебе, если тебе потребуется помощь. Я могу тебе предложить и совет, если будет нужно. Ты знаешь, что деньги — это не проблема. Если тебе что-то нужно или если тебе чего-нибудь хочется…

Тихие звуки фортепиано плыли сквозь дверь балкона, превращая их разговор в насмешку. Играл внизу Маркус. Звезды сияли на небе, похожем на синий бархат. Цветы в саду благоухали, и Рейчел подумала, что невозможно остаться безразличным к очарованию этой ночи. Эта ночь была предназначена для любви, а не для ссор и споров. Как мог Андре не понимать этого? Рейчел испытала всепоглощающее желание приблизиться к нему, обхватить его руками и дать ему возможность снова почувствовать в ней женщину.

— Андре! — пробормотала Рейчел, почти не сознавая, что она говорит. Отчаяние, звучавшее в ее голосе, заставило Андре обернуться.

Его взгляд скользнул по ней. Рейчел была в длинном белом платье, подпоясанном красным кушаком, которое она купила несколько дней назад в Рио. Низкий вырез подчеркивал округлость ее грудей.

Непроизвольным движением Рейчел вытащила из волос белую ленту, и волосы ее рассыпались по плечам, шелковистые и нежные.

Андре покачал головой.

— Нет, — простонал он внезапно. — Нет! — Какое-то время Рейчел молча смотрела на него расширившимися от страсти глазами. Затем она произнесла:

— Я, право, думаю, что тебе следует уйти, Андре. Сейчас не время начинать разговор, который ты, похоже, хотел бы затеять.

Андре сделал шаг по направлению к ней, будто бы через силу. Кулаки его были сжаты.

— Ты не имеешь представления о том, чего я хочу! — сказал он грубо.

Рейчел склонила голову.

— Пожалуйста, Андре, — начала она, чувствуя, что его железный контроль над собой начинает его покидать, — больше ведь нечего сказать!

— Черт тебя возьми, нечего сказать? — ожесточенно выругался он. — Рейчел, не заводи меня слишком далеко!

Рейчел подняла голову и взглянула на него.

— Я полагаю, что один из твоих прихвостней останется здесь, — проговорила она горько. — Он сможет доложить тебе обо всех моих передвижениях! — Она резко отвернулась. — О, уходи! Пожалуйста, уходи! Я больше не могу это выносить!

Андре подошел ближе, и она ощутила жар его тела. Он обхватил одной рукой ее голые плечи и стал гладить их.

— Ты что, считаешь, что я такой бесчувственный? — спросил он измученным голосом. — Ты считаешь, что, находясь с тобой здесь наедине, я ни о чем не думаю? — Рука Андре скользнула к ее груди, и Рейчел почувствовала, что ей трудно дышать.

— О чем… о чем ты думаешь? — пролепетала она, облизывая внезапно пересохшие губы.

— Думаю о том, чтобы заняться с тобой любовью, — пробормотал он хрипло. — Вот в этом-то все и дело, не правда ли? Я хочу тебя, Рейчел, и ты это знаешь.

Рейчел изогнулась в его руках.

— Андре… — прошептала она вопросительно.

— Да, — твердо сказал он, прижимая ее к себе. — Да, Рейчел. — Его губы прижались к ее губам, и Андре пробормотал: — О боже, только позволь мне любить тебя!

Рейчел была не в силах сопротивляться неизбежному. Она обвила руками его шею и задрожала, чувствуя, как его руки ласкают ее тело. Потом он поднял ее и на руках отнес на кровать, опустившись рядом с ней. Они не думали, правильно ли это или нет, сильнее всего была их острая потребность обладать друг другом…

Глава 8

Рейчел проснулась оттого, что кто-то беспощадно тряс ее кровать, и никак не могла сообразить, кто бы это мог быть. Она неохотно открыла глаза. После того как она увидела перед собой хитрое маленькое личико Марии, она вспомнила все события прошедшего вечера и испуганно огляделась по сторонам. Андре в комнате не было, и Рейчел испытала смешанное чувство облегчения и растерянности.

Мария соскользнула с кровати и сморщила носик.

— Мамочка сказала, что я могу тебя разбудить, — произнесла она. — Уже очень поздно.

Рейчел сжала руками виски и с трудом села, натянув на себя простыню. Моргая, она попыталась сосредоточиться на стрелках часов, которые стояли возле кровати. Было больше половины одиннадцатого. Неужели она действительно спала так долго? И где же теперь Андре? Может быть, он решил не уезжать и теперь ждет ее внизу? Еще не успев, как следует сформулировать вопрос, она уже знала ответ. Андре был человеком слова.

— Э… дядя Андре уехал? — спросила она, стараясь говорить как можно более небрежно.

Мария нахмурилась.

— О да, много часов назад, — кивнула она. — А что? Ты хотела с ним проститься?

— О-о нет, — быстро возразила Рейчел. — Э… Я, вероятно, проспала. Иди, Мария, я сейчас оденусь. Скажи мамочке, что я прошу меня извинить за опоздание!

— Ты действительно встанешь? — спросила Мария недоверчиво. — Я хочу сказать, что теперь, когда дядя Андре уехал, ты не будешь больше так занята, верно?

Рейчел заставила себя улыбнуться:

— Нет, я не буду больше так занята, — заверила она девочку. — Ну, теперь беги! Мне нужно одеться.

Мария вышла и закрыла за собой дверь. Рейчел подождала, пока ее шаги стихнут внизу в коридоре, потом повернулась и зарылась головой в подушку.

Но ей все равно нужно было вставать, и она, вытерев слезы, выскользнула из постели, заметив с болью, что одежда, которая была на ней накануне, разбросана в беспорядке на полу. В ванной она приняла освежающий душ и затем накинула легкий халатик мандаринового цвета. Все то время, пока Рейчел занималась своим туалетом, она безуспешно пыталась не думать о событиях прошлой ночи и о последствиях, которые они могут иметь. Но было невозможно преодолеть слабость в руках и ногах и отогнать от себя болезненные, но в то же время чудесные воспоминания о том, как она занималась любовью с Андре, о его ласках. По крайней мере, это доказало, что она все еще ему не безразлична, что она привлекает его как женщина. Но ни разу он не дал ей понять, что нуждается, чтобы она была рядом с ним в каком-либо ином качестве.

Когда она красила губы, рука ее немного дрожала. Она, как всегда, была дурой. Она позволила Андре заняться с ней любовью, зная, что для него это может не означать ничего, кроме еще одного сексуального опыта.

Но почему она позволила случиться этому? Получается, что Андре одержал над ней верх. Она оказалась добровольной жертвой его обаяния, очарования ночи. И это было чудесно!

Рейчел сжала губы и смотрела, ничего не видя, на свое отражение в зеркале. Каким-то образом она должна была выкинуть воспоминания о прошлой ночи из своей головы, но она не знала, как сделать это.

Внизу, в гостиной, Оливия пила утренний кофе. Увидев Рейчел, она приветливо улыбнулась.

— Ну, вот и ты, наконец! — воскликнула она. — Мне пришлось послать к тебе наверх Марию. Она волновалась и хотела тебя видеть уже с четверти девятого. Ты, наверное, устала? Рейчел слегка покраснела.

— Да, — ответила она, не возражая. — Как ты себя чувствуешь? Маркус сказал, что тебе вчера вечером было нехорошо.