День святого Валентина

– Не совсем, – ответил Майкл. – Я не всегда знаю, о чем она думает. Впрочем, может быть, это и к лучшему.

– Ты любишь ее?

Майкл не ожидал этого вопроса, но ответил честно:

– Да, люблю. Хотя до сих пор я не знал, что это такое, но очень, похоже.

Генри фыркнул.

– А что ты чувствуешь?

– Смущение. Досаду. Оторопь. И радость одновременно. Я знаю только одно: мне хочется, чтобы она была счастлива. Думаю, я сумею сделать это.

– Надеюсь, – ответил Генри. – Потому что, если ты обидишь мою малышку, я найду тебя на краю света и переломаю кости.

Майкл заставил себя улыбнуться, хотя по глазам мистера Аттенборо было видно, что будущий тесть ничуть не шутит.

– Приму к сведению, – пробормотал он.

Глава 8

Мэри открыла дверцу духовки, осторожно вынула индейку и поставила сковородку в раковину. Она возилась с птицей уже два часа, поливала ее соком, переворачивала и следила за термометром. Индейка обещала стать шедевром поварского искусства, что было настоящим чудом, поскольку все остальное шло из рук вон плохо.

Мать Мэри и отец Майкла продолжали дуться друг на друга. После нескольких бокалов вина атмосфера накалилась. Клара то и дело закрывалась в ванной и плакала, а Норман стоял в углу и хмурился. Похоже, Клара ожидала, что знакомство пройдет более гладко и что отец жениха согласится с каждым ее словом.

Мэри не понимала, почему Норман Терри так нелюбезен. Может быть, будущий свекор передумал родниться с семейством Аттенборо?

Она решила не вмешиваться в конфликт и сбежала на кухню. Барбара и Дик приехали сразу вслед за семьей сестры Майкла и предложили помочь с обедом. Майкл изо всех сил старался развлечь двух племянниц и племянника компьютерными играми и проделками Костнера. Тем временем Бланш и Саймон знакомились с отцом Мэри.

Мэри выложила индейку на блюдо, поставила кастрюльку на плиту, чтобы сделать соус, и посмотрела на часы. На готовку уйдет час. Если им повезет, то еще через полтора часа от гостей не останется и следа.

– Самое позднее в четыре.

– Все выглядит великолепно! – весело сказала Барбара.

Мэри, продолжала помешивать соус.

– Слава богу, что ты здесь. Не знаю, что бы я без тебя делала. Слишком много людей.

Слишком много еды. Слишком много споров.Не понимаю, с какой стати моя мать сцепилась с отцом Майкла. Она терпеть не может ссориться.

– Твоя мать намного круче, чем ты думаешь.

Кроме того, она хочет, чтобы свадьба ее дочери прошла без сучка и задоринки.

– Рано или поздно я скажу ей, что никакой свадьбы не будет. С ней случится инфаркт.

– Едва ли. Похоже, еще одной встречи с родными Майкла ей не выдержать. Скорее всего, она почувствует облегчение. – Барбара вытерла руки кухонным полотенцем. – Впрочем, кто его знает? А вдруг свадьба состоится? – Мрачный взгляд Мэри заставил ее усмехнуться. – Воду в бокалы я налила. Что еще?

– Возьми вон тот дуршлаг и подержи над кастрюлей. Если соус будет с комками, моя мать придет в ужас. Она учила меня готовить соус с шести лет.

– Знаешь, у меня ум за разум заходит, сказала Барбара, следя за подругой. – Ты хотела отпугнуть Майкла, а сама стараешься изо всех сил. Что ты придумала на этот раз? Подать на стол сырую индейку? Или пересолить гарнир? Как-то моя мать оставила в индейке пакетик с потрохами и обнаружила это только тогда, когда птицу начали разрезать. Гости были в трансе.

– Я все сделаю правильно, – ответила Мэри.

– Почему?

– Потому что Майкл разоблачил меня и сказал об этом. А если я осрамлюсь, мать будет винить в этом себя. С меня и так достаточно ее слез. – Мэри убрала со лба прядь волос. – Ну вот, салат готов. Можно начинать. Пригласи гостей за стол и посади мою мать и отца Майкла на разных концах.

Барбара подошла и обняла ее за плечи.

– Ты сбилась с ног. Теперь ясно, почему у тебя такой вид, словно ты попала под автобус.

Мэри мечтала сохранить душевное равновесие до конца дня. Выполнять обязанности радушной хозяйки было выше ее сил.

– Пообещай мне одну вещь. Когда гости доедят десерт, ты встанешь и уведешь с собой всех остальных. Обещаешь?

Барбара хихикнула.

– Я ошиблась. Образцовая домохозяйка из тебя не получится. Надень передник. Может быть, это улучшит тебе настроение. – Она схватила Дика за руку и потащила в заднюю гостиную. – Милый, пригласи за стол Майкла, Бланш, Саймона и ребятишек. А я позову этих старых ворчунов.

Через несколько минут дети прибежали на кухню. За ними пришел Майкл, остановился рядом с Мэри и обнял ее за талию.

– Что мне сделать? – спросил он.

– Пристрелить меня, – ответила Мэри. – Чтобы не мучилась.

– Ни в коем случае.

– Это твоя вина. Если бы ты не пригласил их, я бы не переживала. Лежала бы на пляже, загорала и попивала коктейли.

– Мэри, все прекрасно. Стол выглядит великолепно, а если вкус у индейки будет таким же, как запах, все пальчики оближут. Но если они не оценят твоих талантов по достоинству, то получат вместо индейки по большому куску моего мозга.

– Не надо! – взмолилась Мэри. – Мне хочется видеть улыбки и слышать добрые слова. Пусть они ругают мою стряпню, лишь бы не ссорились друг с другом.

Майкл поцеловал ее в лоб и погладил по голове.

– Клянусь сделать все, что в моих силах. До конца недели буду твоим рабом. Стану обмахивать тебя веером, кормить шоколадными конфетами и массировать ступни. Исполнять все твои желания.

Вспомнив случившееся в ванной, Мэри хотела попросить его закончить начатое, но отогнала от себя эту мысль. Она же собиралась уйти, как только закончится этот дурацкий обед. Разве не так?

– Я буду рада, если ты разрежешь птицу.

– Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. Можно нести индейку?

– Нет, пусть постоит и немного остынет.

Майкл взял ее под руку.

– Раз так, в столовую. Навстречу опасности.

Он усадил Мэри, потом поднял бокал и откашлялся.

– Хочу предложить тост, – сказал он. – За мою Мэри, которая работала не покладая рук и старалась всем доставить удовольствие. Если вы оцените ее усилия так же, как я, то доставите удовольствие и ей тоже. Не правда ли?

Этот галантный жест заставил Мэри вспыхнуть. Она подняла глаза. Майкл смотрел на нее сверху вниз и хитро улыбался. Он сделал свое дело: теперь ссор за столом можно было не бояться. Мэри перевела дух и выпила немного вина.

«Моя Мэри». Он назвал ее «моя Мэри». Хочешь романтики? Получай.

Мэри рассеянно ковыряла салат и прислушивалась к разговорам. Барбара и Дик пытались разрядить атмосферу, Клара молча сидела на одном конце стола, а Норман дулся на другом.

Майкл положил руку на спинку ее стула и с удовольствием следил за тем, как она ест. Его бокал почти опустел. Когда кто-то упоминал о свадьбе, Майкл ловко менял тему. Казалось, его единственной сегодняшней заботой было счастье и спокойствие Мэри.

При мысли о том, что произошло перед прибытием гостей, Мэри заерзала на месте. Они стремились достичь оргазма, и только. Но теперь Мэри начало казаться, что она что-то упустила. Сомневаться не приходилось: он заботился о ней. Старания Майкла говорили о чем-то большем, чем простое сладострастие. Реакция собственного тела сбивала Мэри с толку и мешала понять главное: простая физическая тяга стала желанием. А желание постепенно превращалось в нечто более серьезное.

Мэри снова посмотрела на него и ощутила трепет. Он обещал продолжить начатое… Внезапно ей мучительно захотелось остаться с Майклом наедине. Не для того, чтобы порвать с ним, а для того, чтобы он сдержал слово. Тогда она посмотрит ему в глаза и, может быть, поймет правду…

– Что с тобой? – прошептал Майкл ей на ухо.

Мэри вздрогнула.

– Все нормально. Просто пора подавать индейку. – Она быстро встала из-за стола, пошла на кухню, открыла дверцу холодильника и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Это помогло. Но когда Мэри повернулась к индейке, то не обнаружила ее. На блюде осталась только лужица жира. У Мэри сжалось сердце. Увидев на полу грязный след, который вел в заднюю гостиную, она пошла по нему, свернула за угол дивана и громко ахнула.