Фея из провинции

Сердце Эллы сжалось. Она повернулась к Себу и обхватила ладонями его лицо:

— Мне хочется, чтобы ты был счастлив, Себ. Правда. Ты заслужил свой успех и теперь, я уверена, ты и твой фонд сумеете сделать много добрых дел. Но я не могу поехать с тобой в Сидней. Мой дом здесь. В маленькой деревушке. А не в большом городе.

Его лицо помрачнело. Голос стал хриплым от волнения:

— Конечно, все слишком неожиданно. Но послушай, вы с Дэном никогда ни в чем не будете нуждаться. Дэн получит самое лучшее образование, а его невероятно талантливая мама сможет концертировать по всему миру. Поверь, через несколько лет твоя карьера снова пойдет в гору. Разве это не прекрасно, Элла?

Она улыбнулась сквозь слезы:

— Ты можешь предложить нам все, что можно купить за деньги. Но нам нужно и другое. То, что нелегко найти в городе.

Глубокая морщина прорезала лоб Себа.

— Что ты имеешь в виду? Что — другое?

Элла прикусила губу. Себ нарисовал идеальную картину. Но она уже оказывалась в подобной ситуации, когда родители Кристобаля распланировали жизнь невестки, даже не спросив ее. Они действовали из самых лучших побуждений, но это едва не погубило Эллу.

— Тишина. Покой. Умиротворенность. Сад, где я сама собираю фрукты, а Дэн может играть и бегать весь день. Бабушки и дедушки относительно недалеко. И его собака, конечно. И кое-что еще. Кое-что даже более важное, чем остальное.

Элла твердо посмотрела на Себа. Имеет ли она право на риск? И как это отразится на Дэне? Он обожает Себа. Но готов ли Себ стать настоящим отцом ее маленькому мальчику?

— А сможешь ли ты дать нам себя, Себ? Твое время, твою любовь, твое сердце? Не деньги и не вещи. Дэну нужны люди, а не ценности. И мне тоже. Так сможешь ли ты поставить нас на первое место в твоей жизни? Я не собираюсь повторить ошибку, которую допустил Люк Кастеллано после смерти жены.

Себ нахмурился, но промолчал и позволил ей продолжить.

— Что ты чувствовал, когда тебя, ничего не объяснив, увезли за тысячу миль от родного дома? Я не хочу так поступить со своим сыном.

Себ натянуто улыбнулся:

— Так, значит, ты желаешь остаться здесь и продолжить свое размеренное существование, не зная ни страстей, ни волнений? Я все правильно понял?

— Конечно, я хотела бы выступать с концертами и путешествовать, но это должно быть мое решение.

Он тряхнул головой:

— Ты кое-что забываешь. Хотя мы и знакомы всего лишь несколько дней, но я знаю тебя, Элла Бейли. Я знаю женщину, которая играла в отеле Сандрин. Я видел, как ты любишь музыку. Ты родилась с этой любовью — любовью к музыке и сцене, а вовсе не для размеренного комфортного существования. Неужели ты не понимаешь? Это иллюзорное счастье.

Элла попыталась отодвинуться от него, но он только крепче прижал ее к себе.

— Мне кажется, ты использовала свое обручальное кольцо и своего ребенка как барьер, защищающий тебя от отношений с мужчинами. Я разгадал твою шараду и не сомневаюсь, что в тебе огня и страсти ничуть не меньше, чем было когда-то. — Его тон стал мягче. — Ты можешь делать все, что хочешь. Если желаешь музицировать в отеле и получать удовольствие, наблюдая за другими людьми, что ж, пожалуйста. Но если хочешь вернуть себе жизнь, которую ты заслуживаешь, и быть той, кем ты являешься на самом деле, тогда научись доверять себе.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Элла. — Доверять себе?

— Я наблюдал за тобой на концерте. Как ты разговаривала с музыкантами. Как ты импровизировала. У тебя необыкновенный талант, Элла. Даже я понимаю это. Ты должна быть на сцене! Петь! Играть! Жить музыкой и верить в себя. Потому что ты прекрасна. Ты красива. Талантлива. И у людей должен быть шанс увидеть это.

— Думаешь, у меня это хорошо получается?

— Гораздо больше чем хорошо. — Себ улыбнулся, щелкнув пальцами перед ее носом. — Ага, теперь ты напрашиваешься на комплимент. Отличный признак. Так ты сделаешь это? Рискнешь? Дай мне шанс доказать, как много ты значишь для меня.

Элла уронила голову ему на плечо:

— Мне страшно… Прошло столько времени.

— Я знаю. К тому же речь идет не только о сцене. — Он поиграл ее волосами, накручивая их себе на палец. — Извини, я повысил голос… Странно, но мой темперамент проявляется только тогда, когда это касается людей, которые мне дороги. Ты дорога мне, Элла. Очень. Неужели поехать со мной в Сидней — это так ужасно? Я куплю дом с садом возле моря, где Дэн сможет держать столько собак, сколько захочет. Я уверен, все отлично устроится.

Элла вздохнула:

— Ну и денек сегодня выдался.

— Тебе не нужно принимать решение прямо сейчас. Но ты хотя бы подумай об этом. Завтра я должен поехать на встречу, но к приезду Николь вернусь. Мы сможем с тобой поговорить через несколько дней? Да? Сможем? Тогда спокойной ночи, милая. Спокойной ночи.

Себ поцеловал ее со всей любовью и преданностью, от самого сердца. Потому что, уезжая, он оставлял свое сердце и будущее в руках Эллы.

Элла закрыла маленький чемодан Дэна, надавив на крышку ладонью. Она еще никогда надолго не расставалась с ним, и вот сейчас, именно тогда, когда он ей так нужен, настало время его отпустить.

Время оставить прошлое позади.

Время заключить мир с родителями Кристобаля.

Конечно, они по-прежнему скорбят о потере, и всегда будут скорбеть. Кристобаль был их единственным сыном.

Ее сердце дрогнуло от одной только мысли, что она могла бы потерять своего маленького мальчика. Невозможно представить такое! Но Кристобаль продолжает жить в своем сыне, и Дэну не помешает провести какое-то время с семьей Мартинез, чтобы больше узнать о своем отце — добром и талантливом человеке.

Себ прав. Родители Кристобаля любят и беспокоятся за своего внука. Ей нужно только заставить себя усвоить, что единственное, чем они озабочены, — это благополучие Дэна. И уважать их за это.

А еще ей нужно убедить их поверить в нее. Показать, что она лучшая на свете мать.

Элла выглянула в сад, на залитую солнцем лужайку с цветочными клумбами — ее уютный маленький мир, который она создала для себя и для Дэна.

Не повела ли она себя как трусиха? Может, вся эта безопасность, созданная с таким трудом, действительно иллюзия?

Через несколько дней приедет Николь, чтобы отпраздновать свой юбилей. Себ обещал дождаться ее. И тогда Элла должна будет дать ему ответ.

Сможет ли она сделать вид, что не думала о нем каждую секунду? Беспокоилась о нем. Пыталась представить, где он и что делает в этот момент.

Как только Себ встретится с Николь, его уже ничто не будет удерживать в маленькой деревушке, полной горьких воспоминаний.

Звонкий лай псов послышался на лужайке. Элла улыбнулась и, глубоко вздохнув, перекинула через плечо набитую сумку и подняла чемодан.

Элла отнесла вещи в холл, прошла через кухню и остановилась в дверях. Дэн сидел на ступеньках террасы, опустив голову и даже не глядя на Вольфи и Мило, резвящихся на утреннем солнышке. Псы были совершенно очаровательны, и в другое время он вместе с ними катался бы на траве.

Она подошла к сыну и поцеловала его в макушку. Когда он поднял на нее глаза, в них была такая печаль, что сердце матери дрогнуло.

Он скучает по Себу. Так же как и она.

Снова встал вопрос, который не давал ей спать по ночам. Может, нужно было сразу принять предложение Себа? Не ради нее, а ради Дэна. Может, они были бы счастливы в Сиднее?

Нет. Один раз она уже попробовала, в Барселоне.

— Эй, сынок! Готов ехать к дедушке и бабушке в Испанию? Машина тети Сандрин будет здесь уже через пять минут, и мы поедем на станцию.

Дэн шмыгнул носом, его нижняя губа задрожала.

— Не хочу ехать… Хочу остаться дома.

Элла села рядом с сыном на каменные плитки террасы, обняла за плечи, прижала к себе и только тогда заметила, что он что-то накручивает на палец. Тонкая цепочка поблескивала в солнечных лучах. Святой Христофор Себастьяна! Медальон, который он показал ей на кладбище.