Всего лишь друг?

— Можешь даже не сомневаться в этом. И ты тоже. Звони мне в любое время.

— Пока… Что, мам? А, она говорит тебе тоже пока и спасибо.

— Спокойной ночи, солнышко. Желаю тебе приятных снов. И твоей маме, конечно, тоже.

Он отключил телефон.

Задумался.

Звонок напомнил ему о том, что у него теперь есть дочь. Ребенок, о существовании которого он не подозревал столько времени. Ребенок, ставший для него светом в окошке, потому что подарил смысл жизни, который, считалось, у него уже был, но на поверку оказался совсем не тем…

Там, в спальне, его ждала Кристи. Но Люк не мог войти туда, не мог посмотреть ей в глаза. Разговор с Джессикой разбередил его душу, заставил задуматься о том, что жизнь его все-таки течет несколько не так, как хотелось бы.

Но в данный момент он не был готов что-либо менять.

Только не сейчас. Когда Кристи распалена их близостью, когда она искренне верит, что между ними все хорошо. Он не может так поступить с ней… Просто не может.

И не знает, как быть.

Все так сложно, что даже нет сил задумываться об этом. Поэтому, не решив ничего конкретного, Люк отправился в кабинет, чтобы поработать, отвлечься от невеселых дум, которые одолели его.

Кристи лежала в постели. Ее распахнутые глаза были устремлены в потолок. Она бездумно разглядывала стильную люстру, прикрепленную по центру.

Люк не возвращался. Кристи ждала, а он все не приходил.

Она не знала, что это значит.

Ее испугал этот звонок. И то, что он сразу же ушел разговаривать в другую комнату, так как не хотел, чтобы она слышала, о чем он говорит.

У него появились секреты от нее. И началось это сразу после того, как он вернулся из этой поездки.

А что, если Джилл решила завладеть Люком, используя свою дочь? Что, если он уже готов бросить ее, Кристи, ради другой жизни, которая маячила теперь перед ним?

Нет, нет и нет.

Она гнала от себя эти мысли, которые подтачивали ее изнутри, словно противные червячки.

Вернее, она старалась избавиться от них, но они все равно не давали ей покоя, заставляя с напряжением вслушиваться в малейшие звуки, доносившиеся до нее.

Люка все не было.

Кристи осторожно приподнялась, на цыпочках прокралась к двери, приоткрыла ее, выглянула. Люка не было. Она прошлась по квартире. Увидела свет, пробивающийся из-под двери кабинета, приблизилась к ней, прислушалась.

Ни звука не донеслось до ее ушей.

Кристи вздохнула. Вернулась в спальню. Наклонилась, подобрала трусики, валявшиеся на полу. К горлу подкатил комок. И, присев на корточки, она залилась горючими слезами, оплакивая свою несостоявшуюся ночь любви…

Ей было очень тяжело.

Какая-то часть ее понимала: Люк больше не принадлежит ей безраздельно, у него появились тайны, в которые он не собирается ее посвящать. И от осознания этого Кристи страдала, чувствуя свое полное бессилие.

Она должна бороться за свое счастье. Но как? Кто бы ей подсказал?..

Немного успокоившись, Кристи надела трусики, легла в постель, накрылась шелковым покрывалом, вздохнула. Она постаралась отвлечься от тяжелых мыслей и заснуть, и через некоторое время это ей удалось…

Люк сидел перед компьютером и смотрел на экран ничего не видящим взглядом. В голове его прокручивался разговор с Джессикой, звучал голос Джилл, советовавший им лечь спать.

Интересно, как они там? Надо бы позвонить Джилл и узнать о состоянии дочери. Так он и сделает завтра.

Он отец и имеет полное право интересоваться дочерью.

С этими мыслями Люк выключил компьютер, поднялся, потянулся.

Спина болела, сказывался перелет и напряжение предыдущих дней. Немного постояв, Люк выключил свет и покинул кабинет.

Прошел в спальню.

Кристи лежала на своей половине кровати. Ее глаза были закрыты.

Люк облегченно вздохнул.

Больше всего на свете он не хотел сейчас объясняться с ней. Поэтому то, что Кристи уже спала, было воспринято им как подарок судьбы. Он не знал, заслуживал ли его. Но сейчас не собирался размышлять на эту тему, а использовал образовавшуюся возможность, чтобы закрыть глаза и забыться сном…

13

— Папа сказал, что мы обязательно поедем с ним в путешествие, — с улыбкой произнесла Джессика, как только убрала телефон обратно под подушку.

— Милая, — Джилл с любовью посмотрела на нее, — мне кажется, папа сейчас будет очень занят на работе.

— Мам, ну кто же говорит про «сейчас»! — воскликнула девочка. — Это будет, когда я поправлюсь и мне разрешат выйти из этой комнаты.

Джилл вздохнула. Надо поговорить с Люком, чтобы не слишком обнадеживал Джессику в плане их дальнейшего общения. Ведь она ясно дала ему понять — у них разные пути. И вот теперь, похоже, придется все объяснять заново. Надо обязательно позвонить ему завтра и серьезно все обсудить.

— И все же… — Джилл замолчала, так и не набравшись смелости разрушить мечты дочери, лишь с грустью посмотрела на нее.

— Мамочка, ты обязательно поедешь с нами, — заверила ее девочка, по-своему истолковав выразительный взгляд матери.

— Солнышко мое… — Джилл приблизилась к дочке и поправила на ней легкое одеяло, — это даже не обсуждается. Потому что я ни на мгновение не оставлю тебя. — Она взяла с прикроватной тумбочки красочно оформленную книжку. — Давай-ка я лучше почитаю тебе.

— Это было бы здорово, — улыбнулась девочка.

Джилл с восхищением посмотрела на свою дочь. Той давали столько лекарств, она принимала столько таблеток, перенесла столько неприятных процедур, но продолжала оставаться все таким же милым ребенком, свято верившим в чудо, которое ей может подарить новый день.

Джилл едва заметно вздохнула. Похоже, ей самой необходимо многому поучиться у дочери.

— Мамуль, ну что же ты? — напомнила о себе Джессика.

— Да, прости, — спохватилась Джилл, раскрывая книжку. — На чем мы с тобой остановились?

Через несколько минут обе были увлечены очередным рассказом о приключениях Винни Пуха и его друзей…

Прошла еще неделя.

Джессика чувствовала себя неплохо. Ее жизненные показатели не ухудшились, она не подхватила никакой инфекции. И врачи надеялись на благоприятный исход.

Конечно, еще рано было что-либо утверждать, но все уже потихоньку начинали верить в выздоровление ребенка.

Джилл старалась проводить в палате дочери как можно больше времени. Она практически забросила бизнес, сосредоточив все внимание на здоровье ее малышки.

Они были практически неразлучны. И Джилл ощущала, насколько крепче стала их связь. Нет, она и раньше любила свою дочь, но в последнее время чувства ее настолько обострились, что Джилл порой даже пугалась, убеждаясь в этом.

Прежде чем войти к Джессике, она оставляла свою сумку на посту медсестры, потом выполняла все необходимые процедуры, чтобы не занести в бокс какую-нибудь инфекцию.

Сдвинув два кресла, Джилл спала на них, укрывшись легким покрывалом, которое ей выделили. И, вставая с утра пораньше, она разминала затекшие мышцы, стараясь это делать до того момента, пока Джессика не проснулась и не увидела, каково приходится ее маме…

— Мама, а куда ходил Кристофер Робин? — спросила Джессика, когда Джилл начала читать очередную главу.

— Скоро узнаем. — Она кинула лукавый взгляд на заинтересованное лицо девочки. — Прояви немного терпения.

Спустя некоторое время до Джилл донеслось ровное дыхание. Посмотрев на дочь, она убедилась, что Джессика заснула. Закрыв книжку, Джилл поднялась и прошлась по палате, разминая затекшие ноги.

Бросила взор на наручные часики, миниатюрным браслетиком болтавшиеся на запястье. Одиннадцать вечера.

Спать не хотелось.

Конечно, хорошо было бы съездить в клуб и посмотреть, как идут дела. Джилл уже давно не появлялась там, а телефонных разговоров с администратором было явно недостаточно для того, чтобы она составила себе ясную картину.