Смелые наездники

Виктория отогнала подступивший страх и решила отвлечь его внимание, иначе он еще вообразит, что она — его Энни.

— Что в сумке?

Где Уэс? Он никогда не догадается, где она. Боже, что еще ее ждет? Лицо Ника посветлело.

— Еда. Я голоден.

Он извлек из сумки два влажных пакета с едой и начал разворачивать, резать, раскладывать. Виктория наблюдала за ним. Он положил ей на тарелку сандвич с таким видом, будто это, по меньшей мере, оленина с рисом под кисло-сладким соусом. Она удивилась еще больше, когда он достал из холодильника бутылку вина. Двигаясь от холодильника к столу и обратно, он что-то насвистывал. Виктория не помнила, чтобы Ник когда-нибудь делал это. Налив вина в стаканы, он, казалось, о чем-то внезапно вспомнил, вскочил со стула и полез в шкаф.

Инстинктивно Виктория поднялась из-за стола и бросилась к двери.

Но Ник уже стоял перед ней.

— Мы еще не закончили. Мы немного побудем вместе, а потом я отвезу тебя в Глори-таун. Не пытайся убежать. — Его глаза потемнели, он скользнул губами по ее губам. — Не пытайся снова убежать. Это меня разозлит. А мне не нравится, когда я злюсь.

Он отвел ее к столу, и Виктория заметила, что рука у него холодная, влажная и дрожит. Нет, это не Ник. Это кто-то, кем он себя воображает.

Уэс пинком опрокинул тумбочку, и медсестра отскочила назад.

— Что это значит? Она ушла утром со своим братом? У нее нет брата. Что у вас за контора, если сюда может прийти кто угодно и увести кого угодно?

Медсестра, придя в себя, взглянула на него поверх очков.

— Держите себя в руках, мистер Купер, иначе я вызову санитара. Это больница, а не тюрьма. И если мы будем проверять, с кем уходят наши пациенты, у нас не останется времени на работу.

Уэс выбежал в ярости. Ее брат! Значит, это был Ник! После их утреннего разговора он придумал это. А сам-то я каков! Старый дурак. И сейчас Виктория в опасности. Куда Ник ее отвез? Он же может… потому что… Если что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.

Прежде всего надо проверить трейлер Ника. Если их там нет, возможно, отыщется какой-нибудь след.

Дверь трейлера оказалась не заперта, и Уэс вошел. Пусто, вид какой-то нежилой. Он прошел в спальню и остолбенел в изумлении: полторы стены занимали фотографии Виктории. Виктория пешком, Виктория верхом, Виктория стреляет, Виктория улыбается ему, Уэсу.

Одержимость. Он видел такие случаи в армии. Сумасшествие. Может случиться все что угодно. Что угодно. Где же они сейчас? Может, едут куда-нибудь. Прошло уже четыре-пять часов. Не догнать. Да и куда едут, он не знает. Нет, Ник не должен сделать ей ничего плохого. Он думает, что любит ее. Надо узнать номер его грузовика. Затем поговорить с Салли. Ник много чего рассказывал Салли. Может, удастся узнать что-то, что наведет на след. Он должен найти след, иначе лишится рассудка… как Ник.

Виктория заставила себя поесть. Больше всего ей хотелось спать. Почему она чувствует себя такой уставшей? С тех пор как они приехали сюда, Ник не сводит с нее глаз. Съев свой сандвич, он откинулся на стуле и с улыбкой посмотрел на нее.

— Ешь, ешь, Вик. Я хочу, чтобы ты стала сильной и здоровой. Когда вернемся в Глори-таун, мы будем управлять им вдвоем. А новому парню скажем, чтобы убирался. Он нам не нужен. Только ты и я. Мы с Энни планировали, планировали, но ничего не вышло. Я больше не собираюсь терять время. Особенно сейчас, когда я вновь полюбил. Ты такая красивая, Вик. И так хорошо ко мне относишься.

— Ты симпатичный парень, Ник, — сказала Виктория и подумала: но не тогда, когда не соображаешь, что делаешь.

Человеческий разум нечто одновременно и прочное и хрупкое. Видимо, Ник балансирует на грани помешательства. Неизвестно, что у него на уме, можно ли ему верить. Он сказал, что потом отвезет ее в Глори-таун, но так ли это?

Слизывая майонез с пальцев, она сказала:

— Кажется, я наелась. Спасибо, что позаботился об этом, Ник.

— Я подумал не только об этом, леди. Ты делаешь меня счастливым. Ты так мило улыбаешься, слушаешь меня. Мы поженимся, и у нас будет много детишек. Будем много времени проводить вместе. Сидеть вот так, разговаривать.

Поженимся? Размах его фантазии оказался шире, чем предполагала Виктория. Надо найти какое-то средство, чтобы положить этому конец, но в то же время на него нельзя давить.

— О, ты все уже распланировал! Но почему-то даже не спрашиваешь, хочу ли я этого.

Ник наклонился к ней, глаза его потемнели.

— Я знаю, ты думаешь, что знаешь, чего тебе хочется. Тебе кажется, что ты хочешь Уэстона Купера, суперковбоя. — Голос его стал почти злобным. — Он одурачил тебя своей внешностью и сноровкой. Я видел вас вдвоем. Он морочит тебе голову, вот что это такое. Женщины не знают, чего хотят. Точно так же Люк одурачил Энни. Но я расправился с ним и с ней. — Довольный сказанным, Ник снова откинулся на спинку стула.

Слова жужжали в голове Виктории, словно насекомые, ослепленные светом. Расправился. Люк. Энни. Его жена умерла. Но Виктория никогда не слышала, как именно умерла. Она решила, что Энни болела. Ей хотелось закричать. А что, если он убил свою жену? Нет, невозможно. Кто-нибудь узнал бы. Он сумасшедший. А сумасшедшие говорят разные безумные вещи. Господи, взмолилась Виктория, пусть это будут только слова. Не мог Ник совершить убийство, не мог.

— Вот так, — опять начал Ник, глядя ей в лицо. — Я подстроил, будто это Уэс поджег амбар по своей неосторожности. Подбросил там его пачку сигарет. Это было очень просто. Так же, как открыть дверь кладовой в конюшне. Все это узнают и прогонят Уэса из города.

Викторию охватила ярость. Так это дело рук Ника! Из-за него ее лошадь умерла медленной и мучительной смертью. Он поджег амбар. По его вине пострадало столько людей. Таким образом Ник рассчитывал получить ее, Викторию. О боже! Комната закружилась у нее перед глазами, к горлу подступила тошнота. Но она продолжала вслушиваться в его слова.

— И ты придешь ко мне. Я знал это. Видишь, ты здесь. Это было просто. Гораздо труднее разрушить его репутацию в глазах остальных. Но я и это сделаю, дай только время. Впрочем, это не имеет значения. Мы вместе. — Ник протянул руку, чтобы поправить воротничок ее рубашки.

Да с ним хуже, чем она предполагала. Он не остановится ни перед чем. Ей надо как-то выбираться отсюда, никто не придет на помощь. Никто ведь не знает этого места. Виктория огляделась вокруг. Надо бежать. Может быть, после того как Ник заснет, она сможет забрать у него ключи от грузовика. Отодвинувшись от стола, она улыбнулась. — Может, прогуляемся, а? Мне нравится сидеть на крыльце. Посмотрим на закат.

У Виктории чуть было не вырвался истеричный смешок. Никогда еще со дня приезда в Глори-таун ей так не хотелось оказаться дома, в Вирджинии, в своей пуховой постели с книжкой, ожидая, когда Джинджер, ее горничная, принесет чай.

Глаза Ника просияли. Он взял ее за, руку, и они вышли на крыльцо.

Свежий воздух придал ей сил. Где Уэс? Что он думает? Найдет ли он ее? На ветке щебетала птичка, какой-то зверек пробежал в траве. Виктория позавидовала им.

Окрестности были довольно живописны. Старый сарай стоял на вершине холма, поросшего деревьями. Вскоре солнце скроется за ними. Сначала деревья окрасятся в бледно-золотистый цвет, потом в туманно-красный, будто рощу охватит огонь. Что будет, когда наступит темнота? Не ждет ли Ник, что она ляжет вместе с ним… на эту кровать?

Виктория вздрогнула, и он подумал, что ей холодно. Ник обнял ее за плечи и легонько похлопал по ним, чтобы согреть. Виктория вспомнила, как он силен, ей с ним не справиться. Наверное, легче уступить. Но это не ее стиль, и она гордо выпрямила плечи.

— Почти стемнело. — Уэс мерил шагами комнату, не обращая внимания на Бака.

— Успокойся, парень, сядь. Ты уже сообщил в полицию номер его грузовика, и Салли появится, как только вернется из города. Что ты еще можешь сделать?