Важное открытие

— Но это же твоя «ручная работа». Она почти ничего не стоит.

Эдвина напряженно всматривалась в глаза Чарлза.

— Да, я отреставрировала стол самостоятельно. Но знаешь ли ты, во сколько ценится работа мастера-реставратора? Пятьдесят долларов в час!

— Тогда цена этого стола — шесть с половиной тысяч.

— Как минимум. — Эдвина обошла стол вокруг, останавливаясь, чтобы вытереть краем футболки пылинки и отпечатки чьих-то пальцев — Ты представляешь, сколько времени я потратила на то, чтобы, вооружившись зубочисткой, убрать каждую царапинку? Я просидела над этим в общей сложности около десяти часов. Если ты посчитаешь, во сколько обходится мой труд, то, боюсь, тебе не достанется ни цента от продажи стола.

Чарлз в изумлении открыл рот. Наконец он промычал:

— Но мы… должны делить имущество на равные части…

— И стол тоже? Что-то я не видела твоей подписи на чеке на его приобретение.

— Но дом же — наш общий! — Чарлз попятился от разъяренной Эдди. Такой он ее никогда не видел.

— Именно дом, Чарлз. Но не его содержимое. — Она гордо вскинула голову. — Оно мое. Я искала эти старые столы и комоды на распродажах, я их реставрировала.

— Но ты же покупала это все для нас двоих! — Его голос становился все громче.

— Да? У тебя есть доказательства этого? — спокойно спросила Эдвина.

— Мы же были помолвлены.

— И ты… — Эдди вдруг замолчала на полуслове, услышав шаги на лестнице.

Хлоя стремительно спускалась вниз, одетая в один из своих нарядных летних костюмов.

— Какие-то проблемы? — защебетала она.

Глубоко вздохнув, Чарлз слегка отстранил ее.

— Дорогая, мы с Эдвиной обсуждали достоинства нашего общего дома, — сказал он безразличным тоном.

— Или его недостатки, — добавила Эдди.

— По-моему, нет причин для спора, — усмехнулась Хлоя. — Имя Чарлза записано в контракте, и это неоспоримо.

— Да, владельца дома, а не чего-либо внутри его. По-моему, это тоже неоспоримо, — уточнила Эдвина.

— Ну хорошо. Продажа антиквариата могла бы удвоить нашу прибыль. — Чарлз чувствовал, что почва уходит из-под ног. — Но если ты не видишь пользы от этого, это твои проблемы.

— Да, я не вижу никакой пользы. Ты не поймешь, если я скажу, что мне приятно видеть ежедневно эти милые вещи. — Ее щеки пылали. — К тому же если один только стол оценивается сейчас тысяч в десять, то в последующем цена может составить двенадцать. Но это будут мои деньги! Ты тоже хочешь иметь их? Пожалуйста, найди антиквариат и сам его отреставрируй.

Хлоя развела руками.

— Несколько тысяч «плюс» или «минус» за этот стол — не так важно. Достаточно тех денег, которые мы получим от продажи дома.

Эдди сощурила глаза, злость захлестнула ее.

— Никаких денег вы не получите! Если только не собираетесь продавать дом без моего согласия.

— Именно так мы и поступим, — насмешливо улыбнулась Хлоя.

— Только попробуйте!

— Ну, если уж мы заговорили на эту тему… — вмешался Чарлз, искоса взглянув на жену.

Хлоя чуть заметно кивнула.

— В таком случае вы совершаете преступление, подобное убийству, наступая на мои права! — кричала Эдди, уже не сдерживая эмоций.

— Да, но не в физическом смысле этого слова. — Губы Чарлза растянулись в злорадной улыбке. Он обнял Хлою и продолжил: — Возможно, здесь более уместно понятие «профессиональное самоубийство».

— Профессиональное самоубийство?

— Жить с человеком, не являющимся твоим мужем, — это грех и попрание моральных норм общества, которое происходит на глазах молодежи. — Чарлз, не поднимая головы, изучал ногти на пальцах, затем взглянул на Эдвину. — Я думаю, что это может быть названо «профессиональным самоубийством» тебя как педагога, особенно когда педсовет колледжа будет информирован об этом.

— Как… как ты… — Язык не слушался Эдди, ноги подкосились.

Эдвина тяжело опустилась в кресло возле камина. Положив дрожащие руки на колени, она наконец подняла глаза на стоящих перед ней людей.

— Вы знаете, что я не делаю ничего, что могло бы навредить моим ученикам, — ответила она.

— Может быть, но в твоем трудовом контракте есть, кажется, пункт о соблюдении норм морали, — самодовольно произнес Чарлз, присаживаясь на диван напротив Эдвины. — Если ты забыла, то я напомню, что сам подписал подобный контракт в университете еще перед поездкой в Париж.

Громкие голоса в столовой заглушили звук захлопнувшейся входной двери и шагов Эда.

— Привет, дорогая! А вот и я! — крикнул он.

Эд вошел в столовую и увидел бледное лицо Эдди.

— Что здесь происходит? — Он пересек комнату и опустился перед Эдвиной на колени.

— Они узнали о нас, — пролепетала девушка сквозь слезы. — Чарлз намерен пойти в колледж, на педсовет.

Она уронила голову в руки Эда, сотрясаясь от рыданий, а он перебирал ее шелковистые волосы, утешая, как ребенка.

— Что ж, перчатка брошена, я поднял ее, — сухо произнес Эдисон, разглядывая насмешливую улыбку Чарлза. — Каковы ваши требования?

— Эдвина согласна подписать документы о продаже дома, — с триумфом объявил он. — Вся полученная прибыль будет разделена поровну.

— Как это щедро с вашей стороны! — Эд продолжал гладить Эдди.

— Думаю, что это наиболее справедливое решение, — заметил Чарлз, откидываясь на спинку дивана.

— Для твоей воровской натуры? — резко оборвал его Эд.

— Не запугивай!

— Половина — даже слишком много, если вы хотите, чтобы мы молчали, — произнесла Хлоя. — Теперь мы знаем правду, мадемуазель Мэйсон, и получается, что вы занимаете этот дом незаконно. Значит, после его продажи вам полагается меньшая доля.

Неожиданно раздался громкий стук в дверь. Никто не пошевельнулся. Стук повторился. Бросив вопросительный взгляд на Чарлза, Хлоя поднялась и направилась к двери.

Глава 15

— Мистер Крокер? Не знала, что вы договаривались с моим мужем!

— Нет-нет. Я просто был по делам в вашем районе и хотел еще раз осмотреть дом, так как встречался уже с заинтересованными покупателями. — Крокер вытягивал шею, стараясь заглянуть в столовую через ее плечо. — Вы еще не подыскали своего покупателя? Вы тоже имеете это право, только помните, что риэлтору все равно причитается гонорар.

— Естественно, мистер Крокер, — заверила Хлоя, не давая ему пройти в комнату. — Мы не собираемся отбирать у вас право продажи дома. Мы просто беседовали с друзьями.

— Хорошо, хорошо. — Крокер уже собирался уходить, как вдруг увидел сидящую на стуле у камина Эдвину и помахал ей рукой. — О! Я помню вас, мисс. Вы делаете ремонт в доме мистера Уитни! — Он отстранил Хлою и решительно прошел в столовую. — Мне хотелось бы знать, как можно будет с вами связаться. Чувствуется, что вы — опытный маляр, а у меня на примете есть дом, требующий хорошего ремонта.

Эдвина подняла заплаканное лицо.

— Ох, извините. — Крокер протянул руку. — Я Эл Крокер из риэлторского агентства. Мы встречались с вами вчера, помните? — Он протянул ей визитную карточку. — Позвоните, если заинтересуетесь. Не хочу мешать.

Он попятился к двери.

— Я помню вас. Вы оставили кое-какие бумаги, — неожиданно сказала Эдди.

— Да, да, — оживился Крокер. — Я просил вас передать их мистеру Уитни. Они касаются продажи дома.

Внезапно Эдвина вскочила со стула, вынимая смятые листочки из кармана джинсов, и принялась размахивать ими.

— Они мои! Мои! Мои! — кричала она, бегая по комнате, и наконец остановилась возле Чарлза. Помахав документами перед его носом, Эдди снова радостно проговорила: — Они мои, Чарлз Уитни!

Мертвенно бледный, будто окаменевший, Чарлз только переводил глаза от Эдвины к Крокеру.

Крокер, спотыкаясь, поспешил к двери, не спуская, однако, глаз со странной компании.

— Я, кажется, не вовремя, — пробормотал он. — Я позвоню попозже.

Звук захлопнувшейся входной двери вывел Чарлза из ступора. Повернувшись к жене, он прошипел:

— Документы у нее.