Скажи мне все

14

Конечно, она не думала, что это была их последняя встреча. Тем более после его обещания. Но Лили даже предположить не могла, что Митч не станет ждать удобного момента, а начнет форсировать события, явившись тем же вечером к ней домой. Лили как раз занималась очень прозаическим и совсем не женским делом: колола дрова. Весь день Лили ощущала страшный холод и, приехав домой, решила во что бы то ни стало разжечь камин. В сарае у нее было припасено несколько огромных чурбанов, но Лили постоянно забывала попросить Джейкоба их расколоть. И вот сейчас приходится делать все самой.

Лили в очередной раз размахнулась топором и едва не выронила его от неожиданности.

– Чем ты тут занимаешься? – услышала она недовольный голос Митча за спиной.

Хрясь! Шумно выдохнув, она с силой ударила топором по чурбану, в котором даже трещины не появилось, а железо прочно увязло в древесине.

Вот, он уже до ее дома добрался. Мало того что он преследует ее в городе!

– Ничем, – буркнула Лили, не поворачиваясь и пытаясь вытащить топор, который совершенно не желал поддаваться. Как будто и так не видно, что она делает!

– Это совсем не женская работа! – грубо сказал он и отнял у нее топор.

По большому счету и отнимать не пришлось – топор-то торчал в чурбане, поднять который Лили смогла бы только с помощью лебедки! Митч просто отстранил ее, как какой-нибудь неодушевленный предмет. Лили отошла на несколько шагов и отбросила назад растрепавшиеся пряди. Остро осознавая собственное бессилие, она наблюдала, как Митч без особого труда справился с проблемой: через секунду топор уже был в его руках, а еще через минуту он легко расправился с чурбаном, с которым Лили безрезультатно мучилась почти целый час. С такой же небрежностью он разделался со вторым и с третьим. Больше колоть было нечего. Митч воткнул топор в лежащее рядом бревно, которое Лили время от времени использовала в качестве скамейки, и повернулся к ней.

Лили опомнилась. Она поняла, что уже неопределенное время зачарованно следит за ним, и Митч это заметил. Девушка внутренне подобралась.

– Привет, – запоздало поздоровался он.

– Мы уже сегодня виделись, – напомнила она. – Приехали снова заняться обсуждением моей личной жизни, мистер Айрэс?

– Я понимаю, ты злишься… – до странности спокойным голосом констатировал он.

– Вы даже представления не имеете, что я чувствую! Вы были… отвратительны!

– Я прошу прощения за свою нелепую выходку.

– Нелепую?

– Дикую и несуразную. Я перегнул палку. Сам не знаю, что на меня нашло.

– Думаю, знаете.

Митч стал смотреть в сторону.

– Ты права, – наконец выдавил он.

Лили почувствовала беспокойство. Что-то он сейчас слишком покладист. Не иначе Митч что-то задумал!

– Мистер Айрэс, – тихо и устало произнесла Лили, – почему бы вам просто не уехать? Хоть убейте – не могу понять, чего вы пытаетесь добиться.

Если бы я знал ответ на этот вопрос, мысленно сказал Митч, глядя на Лили, а вслух произнес:

– Для начала я хочу тебе помочь.

– Вы уже помогли… Хотя я и не нуждалась в вашей помощи.

Смотреть на него было невыносимо, и Лили, повернувшись, направилась в дом. Существовал очень простой способ избавления от Митча – она просто запрется в доме и дело с концом. Не станет же он ломать дверь? Но Митч каким-то образом угадал, о чем она думает. Не успела Лили повернуть ключ в замке, как дверь распахнулась и в холл шагнул Митч.

– Тебе не кажется, что это слишком по-детски?

– Вы не имеете права заходить сюда!

Лили совсем не ожидала, что эти слова произведут эффект разорвавшейся бомбы. Лицо Митча потемнело, а глаза вспыхнули яростным огнем. Лили невольно попятилась, но далеко уйти ей не удалось: Митч схватил Лили за плечи. Она испуганно пискнула, но он не обратил внимания на этот беспомощный звук.

– Тебе еще не надоело, Лилиан? – прорычал он и с силой встряхнул ее, как тряпичную куклу. Зубы Лили клацнули, а сердце забилось в бешеном ритме от охватившего ее страха при виде прорвавшейся ярости Митча. – Хватит изображать Снежную королеву!

– Вы делаете мне больно… – прошептала она.

Руки Митча медленно разжались, а потом лицо мужчины исказилось, и он отпрянул от Лили.

– Извини, – с явным трудом выдавил он.

– Зачем вы это делаете? – сдавленно проговорила Лили, чувствуя, что вот-вот сорвется.

Ее щеки запылали лихорадочным румянцем, а глаза заволокла мутная пленка слез. Лили едва контролировала себя. Ей хотелось наброситься на Митча подобно разъяренной кошке. Лили стиснула кулаки и тяжело дышала, пытаясь справиться с собой.

Она не должна повышать голос.

Она не должна возмущаться и выплескивать эмоции.

Она не должна показывать свою боль и свою уязвимость.

Лили несколько раз про себя повторила эти фразы, как заклинание. Ее дыхание выровнялось; лицо снова превратилось в маску, подобную глади пруда в безветренную погоду; глаза, полуприкрытые веками, словно потухли.

Митч испугался этой новой Лили. Три года он пытался внушить себе, что все кончено, что, где бы и с кем она сейчас ни была, она чужая, совсем чужая ему… Но стоило ему увидеть Лили, как в его груди что-то болезненно сжалось, а потом вспыхнуло так, что опалило все внутри.

Она изменилась, и дело было не только в ее внешности, хотя она стала еще более красивой. Раньше он всегда чувствовал некое превосходство: он был гораздо старше, искушеннее, циничнее, опытнее, холоднее… Иногда он мог позволить себе быть снисходительным и слегка насмешливым, он всегда был ведущим.

Теперь она была холодна и неприступна. Она научилась диктовать условия и контролировать свои чувства. В ней появилась какая-то скрытая сила, какая-то внутренняя твердость. И она была наглухо закрыта, словно закована в невидимую броню.

Да, теперь все было по-другому. После того как она предала его. Каждый раз, когда он думал об этом, у него что-то перемыкало в голове, и даже время не смогло притупить остроту этой боли. Но ни осознание этого факта, ни терзавшая Митча боль не могли перевесить чашу весов, на которой была неистовая потребность быть с ней рядом. Внутреннее противоречие буквально раздирало Митча, заставляя терять контроль и одну за другой совершать глупости. И еще его мучило какое-то несоответствие, какая-то неопределившаяся, смутная мысль.

– Лилиан…

– Вам пора.

– Я больше не буду… распускать руки. Я хочу всего лишь поговорить.

– А потом вы уедете?

– Не думаю, что все вопросы мы сможем решить так быстро.

– Тогда мой ответ – нет.

– Что с тобой случилось, Лилиан? – неожиданно даже для себя спросил он и вдруг увидел, как в глазах Лили разливается океан боли.

– И меня об этом спрашиваешь ты?! Зачем ты появился снова, Митч? Зачем снова начинаешь свои игры?

Он вдруг понял, в чем дело. Ее поведение. Ее слова. Эта боль в глазах. Все так, словно это она «жертва»!

– Ты не ответила на мой вопрос.

Лили покачала головой.

– Хватит, Митч!

– Чего хватит?

– Всего. Этих разговоров… и тебя. Я больше не хочу… Не хочу испытывать боль.

– Боль?! – задохнулся он. – Это ты мне говоришь? После того как сбежала?

– Неужели ты подумал… решил, что я могла… могла остаться? Неужели ты решил, что я смогу вынести все это? – Голос Лили зазвенел.

Больше всего она боялась, что не выдержит и разрыдается прямо на его глазах. Влажными от непролитых слез глазами она взглянула на Митча, лицо которого выражало странную смесь ярости и недоумения. Он казался человеком, который всеми мыслимыми усилиями пытается разгадать какой-то ребус и приходит в ярость от того, что не может этого сделать.

– Лилиан… О чем ты говоришь? – хриплым голосом потребовал он.

– Ни о чем. Уходи… – Лили отвернулась.

Но она не успела сделать и шага, как Митч снова схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

– О чем ты говорила?! – заорал он.

Лили невольно отшатнулась.